Елена Малиновская - Не было бы счастья
Но, увы, комната оказалась удручающе пуста. Кстати, я без проблем узнала, где нахожусь. Та самая спальня, в которой проснулась утром. Получалось, что я все еще в доме Дариана.
— Ты себе не представляешь, как я волновался! — продолжал сокрушаться отец. — Гровер примчался ко мне поздно вечером.
При упоминании имени бывшего жениха я ощутимо напряглась. Для моего отца он все еще Гровер? Странно, почему я не слышу в его адрес самых изощренных ругательств, щедро приправленных обещаниями «хорошей» жизни? Впрочем, откуда же отцу знать, что я застала благоверного в объятиях лучшей подруги? Не думаю, что сам Гровер поделился с ним воспоминаниями о своих подвигах.
— Бедняга так переживал, что не мог усидеть на стуле и минуты, — продолжил отец. — Весь извертелся, вскакивал каждую секунду. Надо же, я и не думал, что он настолько любит тебя. Пожалуй, я слишком погорячился со своими первоначальными выводами.
— Не торопись, — мрачно оборвала я. — Вертелся Гровер не из-за волнения, а из-за красного перца, которым я посыпала его нижнее белье.
Отец от такой новости поперхнулся и уставился на меня круглыми от изумления глазами.
— Что-то не понимаю, — наконец негромко сказал он. — Это какое-то новое развлечение среди молодежи?
— Я все объясню, — заверила его. — Только чуть позже. Сначала скажи, чего этот гад от тебя хотел?
— Он хотел, чтобы я нашел тебя. — Отец пожал плечами. — Естественно, я тут же отправился к виеру Санфорду Грону. Ну, ты наверняка помнишь его.
Я кивнула, подтверждая слова отца. Помню. Как же забыть ректора академии, если закончила ее всего пару месяцев назад.
— Тут мне не повезло, — продолжил отец. — Санфорд находился в королевском дворце. Приехал далеко за полночь. Но когда узнал, что ты пропала, тут же согласился помочь. Благо с ним был его друг — виер Норберг. Даже двум настолько сильным магам потребовалось время, чтобы построить поисковую сеть. Наступило утро, когда им наконец-то это удалось. А потом что-то случилось. Твое местонахождение определили, но виер Норберг почему-то попросил Санфорда не вмешиваться. А что самое возмутительное — тот послушался его, хотя я умолял как можно скорее спасти тебя.
На этом драматическом моменте рассказа отец запнулся и растерянно потер лоб, будто пытался что-то припомнить.
— Остальное как в тумане, — смущенно признался он. — Наверное, из-за бессонницы и волнения я отключился. Пришел в себя уже здесь, увидел тебя — и от радости забыл обо всем на свете. Виер Норберг сказал, что ты сегодня много чего натворила. Вот я и спрашиваю, что он имел в виду?
— Об этом лучше спросить самого виера Норберга, — огрызнулась я, на всякий случай спрятав под себя правую руку с запястьем, охваченным брачной татуировкой.
— А что у тебя с рукой? — спросил отец.
Я вздрогнула, решив, что он все-таки разглядел багрово-черные линии рисунка, навеки отпечатавшегося на моей коже. Но сразу расслабилась, увидев, что тот с интересом смотрит на мою перевязанную левую руку.
— Тяжело и трудно объяснить, — промямлила, не горя особым желанием пересказывать события столь сумасшедшего и бурного утра.
Хвала небесам, отец не стал настаивать. Он опять привлек меня к себе, погладил по волосам и глухо проговорил:
— Дариан Врейн еще пожалеет о том, что посмел похитить тебя! Я приложу все усилия, подниму все свои связи, но сгною этого мерзавца в темнице! Никогда бы не подумал, что он осмелится на подобное! Деловые разногласия — деловыми разногласиями, но семья есть семья!
— Стой-стой-стой! — взмолилась я, наконец-то осознав, что столь яростная тирада обращена к моему супругу. Отец послушно замолчал, и я робко осведомилась: — Получается, ты знаком с виером Дарианом Врейном?
— Конечно, знаком, — хмуро ответил отец. — Этот мальчишка не так давно осмелился перехватить у меня выгодный заказ, более того — даже принялся конкурировать за поставки леса королевскому флоту. Я не сдержался, наговорил ему разного при личной встрече и посоветовал не лезть во взрослые игры. Видимо, он затаил на меня обиду, раз решил отыграться на тебе. Надеюсь, этот подлец ничего не успел сделать?
И отец виновато посмотрел на меня.
— Папа, в общем, тут такое дело… — начала я, осторожно подбирая каждое слово. — Понимаешь…
Однако фразу я не успела завершить. В следующий момент дверь без предупреждения распахнулась, и на пороге предстал Гровер.
— Дорогая! — возопил он, сияя такой притворной радостной улыбкой, что у меня немедленно зачесались кулаки от желания пересчитать ему все зубы. — Как я счастлив, что ты цела и невредима!
После чего бывший жених двинулся к кровати с явным намерением обнять меня — настолько широко он раскинул руки.
— Задница чесаться перестала? — мрачно осведомилась я, не испытывая ни малейшего желания обниматься с этим типом.
Гровер споткнулся на ровном месте, да так сильно, что едва не упал. Остановился и воззрился на меня с неприкрытым ужасом во взгляде.
— Дочка, — укоризненно проговорил отец. — Тебе не кажется, что столь интимные проблемы надо решать наедине?
— Нет, не кажется! — Я спустила ноги с кровати, исподлобья глядя на бывшего жениха. — Видишь ли, папа, я подумала и решила: ты был прав. Гровер — мутный тип и прощелыга, с которым я не желаю иметь ничего общего!
Самое забавное заключалось в том, что Гровер продолжал улыбаться, будто не понял, что все мои слова относились именно к нему. И от этого желание надавать ему хлестких пощечин стало буквально нестерпимым. У меня даже ладони стали зудеть!
— Даже так? — удивленно протянул отец и посмотрел на Гровера, видимо, надеясь, что тот как-то прояснит ситуацию.
— Ваша дочь, виер Грэг, перенесла серьезнейшее нервное потрясение, — мгновенно отозвался тот, словно загодя придумал это объяснение. — Наверное, она сама не понимает, что говорит. Ничего страшного. Я не обижаюсь.
В тоне Гровера было столько сочувствия, что на какой-то момент я почти поверила в его заботу. Но тут же перед мысленным взором всплыли его голый зад, вызывающе красные ногти Одессы, впившиеся ему в плечи, их смешки и шуточки по поводу меня и моего отца. Нет, такое не забывается!
Язык так и чесался рассказать о похождениях моего теперь уже бывшего жениха. Но я решила поступить иначе. В конце концов, отец не толкал меня в объятия этого негодяя. Следовательно, мне самой надлежит дать ему знатного пинка под зад.
— Папа, оставь нас, пожалуйста, наедине, — проговорила я и ласково улыбнулась отцу, который встревоженно смотрел то на меня, то на Гровера.
