Лорен Кейт - Мучение
— У-ху, — сказала Шелби, поглощая свои собственные макароны. — Дай угадаю, твои родители все еще счастливы и женаты.
— Это не честно, — сказала Люси, садясь. — Ты не имеешь ни малейшего представления, через что я прошла.
— А ты знаешь, через что пришлось пройти мне? — Шелби уставилась на Люси. — Не думаю. Смотри, вот я: единственный ребенок, воспитанный матерью-одиночкой. Разногласия с папочкой? Может быть. Геморрой, с которым пришлось жить, потому что я ненавижу делиться? Почти да, конечно. Но чего я не могу понять, так это какую-то хорошенькую мордашку, которую кормили с ложки всю ее счастливую домашнюю жизнь, с каким-то воображающим из себя невесть что бойфрендом, появившуюся на моей территории со стонами о своей несчастной бесконечной историей любви.
Люси стало нечем дышать. — Это все не так.
— Ах нет? Ну так просвети меня.
— Я фальшивка, — сказала Люси. — Я… обманываю людей, которых люблю.
— И своему бойфренду-воображале? — Шелби сузила глаза, что заставило Люси подумать, что ее соседка может быть действительно заинтересована.
— Нет, — пробормотала Люси. — Я даже не говорила с ним.
Шелби прислонилась спиной к кровати Люси и задрала ногу вверх, упершись в кровать. — Почему нет?
— Это долго, глупо и сложно.
— Ну, каждая девчонка с половиной мозгов знает, что стоит делать только одну вещь, когда разрываешь отношения с твоим парнем…
— Нет, я не порвала с ним, — сказала Люси, одновременно с тем, как Шелби произнесла:
— Измени прическу.
— Изменить прическу?
— Начни все сначала, — сказала Шелби. — Я красилась в оранжевый цвет, подстригалась. Черт, однажды я даже побрилась налысо, после того, как этот придурок разбил мне сердце.
Напротив, прикрепленное к шкафу, было овальное маленькое зеркало с декорированной деревянной рамкой. С ее места на кровати, Люси могла видеть свое отражение. Она опустила чашку с пастой и встала, чтобы подойти поближе.
Она уже подстригала свои волосы после случая с Тревором, но тогда все было по-другому. Большая часть их была опалена, в таком случае. И когда она прибыла в "Сворд и Кросс", она сделала стрижку Эрриан. Теперь Люси попыталась понять, что Шелби подразумевает под словами "все сначала". Ты можешь превратиться в кого-то еще, притвориться, что ты не была той, которой довелось пережить так много. Даже как будто — слава Богу — Люси не оплакивала временный разрыв их отношений с Даниэлем, как и все другие ее потери. Пенн, ее семья, жизнь, которая была у нее до того, как все настолько усложнилось.
— Ты правда подумала об этом, да? Не заставляй меня выливать пероксид в раковину.
Люси пробежалась пальцами по своим коротким черным волосам. Что подумает Даниэль? Но если она хочет быть здесь счастлива, пока они снова не смогут быть вместе, она должна отпустить все, что связывало ее с Мечом и Крестом.
Она повернулась лицом к Шелби. — Доставай бутылку.
4
Пятнадцать дней
Она не была такой светленькой.
Люси намочила руки в раковине и провела по своим коротким обесцвеченным кудрям. Она сделала это после загруженного занятиями четверга, которые включали неожиданно утомительную двух часовую лекцию Франчески о безопасности, повторяющей, что Предвестники не должны использоваться небрежно (это выглядело почти так, как будто было адресовано только Люси); контрольный тест по ее "регулярной" биологии и урок математики в основном здании; и ощущение ошеломленных взглядов на протяжении восьми часов, которые бросали на нее ее одноклассники, как Нефилимы так и обычные студенты.
Даже при том, что Шелби действовала так круто при новом виде Люси в уединенности в их комнате предыдущей ночью, она не была настолько бурной в поздравлениях как Ариан или такой достоверно благосклонной как Пенн. Выйдя в мир этим утром, Люси нервничала. Майлс первым ее увидел и показал большие пальцы. Но он был настолько мил, что никогда бы не показал, что он на самом деле думал, что она выглядела ужасно.
Конечно, Доун и Жасмин столпились около нее после урока гуманитарных наук, стремясь коснуться ее волос, спрашивая Люси, кто был ее вдохновителем.
— Прям как Гвен Стэфани, — сказала Жасмин кивая.
— Нет, это Мадонна, да? — сказала Доун. — Как во время «Вог». — Перед тем как Люси могла ответить, Доун помахала на пространство между ними. — Но я думаю, мы больше не Близняшки.
— Близняшки? — Люси качнула головой.
Жасмин искоса посмотрела на Люси. — Брось, только не говори, что никогда не замечала? Вы двое выглядите… ну, выглядели такими похожими. Вы, возможно, могли быть сестрами.
Теперь, стоя в одиночестве перед зеркалом в ванной в главном школьном здании, Люси пристально смотрела на свое отражение и думала о легковерной Доун. У них был похожая окраска: бледная кожа, полные губы, темные волосы. Но Доун была меньше ее. Она носила яркие цвета все шесть дней в неделю. И она была такой бодрой, какой Люси никогда не быть. Еще несколько поверхностных аспектов в сторону, и Люси и Доун, возможно, больше ничем не отличались.
Дверь в ванной распахнулась и вошла здорово-выглядящая брюнетка в джинсах и желтом свитере. Люси узнала ее по уроку Европейской истории. Эми как-то-там. Она прислонилась к сливу рядом с Люси и начала возиться со своими бровями.
— Зачем ты это сделала со своими волосами? — спросила она, глядя на Люси.
Люси моргнула. Одно дело обсуждать это со школьными друзьями из Береговой линии, но совсем другое, обсуждать это с этой девушкой, с которой она раньше никогда даже не разговаривала.
Ответ Шелби, начать с нуля, взорвался в ее уме, но кого она разыгрывала? Все, что сделала вчера вечером бутылка пероксида, так это заставила Люси выглядеть Люси такой фальшивкой снаружи, какой она уже чувствовала себя внутри. Калли и ее родители, едва узнали бы ее сейчас, что вообще никуда не годилось.
И Даниэль. Что подумает Даниэль? Люси внезапно почувствовала себя настолько прозрачной поддельной; даже незнакомка могла видеть сквозь нее.
— Не знаю. — Она обошла девушку, выходя из ванной. — Я не занаю зачем я это сделала.
Обесцвечивание ее волос не смыло бы темные воспоминания о последних нескольких неделях. Если бы она действительно захотела бы начать с нуля, она должна была сделать хоть что-то. Но как? Сейчас она справлялась с совсем немногими вещами. Весь ее мир сейчас был в руках мистера Коула и Даниэля. И они оба были далеко.
Было страшно, как быстро и как сильно она стала полагаться на Даниэля, но более страшно было то, что она не знала, когда она сможет его увидеть. По сравнению с переполненными счастьем днями с ним, которые она провела в Калифорнии, сейчас ей было одиноко как никогда.
