Держите фармацевта! или Лавка в захолустье (СИ) - Шаль Вероника

Меня словно в прорубь окунули, по коже прошелся обжигающий озноб, мышцы онемели. Я пошатнулась и едва устояла на ногах. Секунда, и парень прошел мимо, но тягостное чувство не исчезло. Казалось, оно проникло в кости и посылало оттуда тревожные вибрации.

Провожатая дошла до двери, из которой вынырнул паренек, и скрылась за ней. Я поспешила следом и оказалась на лестнице. Мы поднялись на второй этаж и прошли до самого конца коридора, который заканчивался тупиком. И дверью.

Моя помощница сунула ключ в скважину, замок щелкнул, и дверь сама приоткрылась. Я вошла в затхлое и полутемное помещение. Первым делом расшторила окна.

— Еще что-нибудь нужно, Анастасия Олимпиевна?

— Позовите человек пять из самых вредных, — попросила я. И, напоминая себе, что слабость показывать нельзя, важно задрала повыше голову и подошла к окну.

Через прозрачное стекло я принялась наблюдать за несколькими мальчишками, которые по очереди забивали мяч в ворота без сетки. Они были с уже знакомой мне короткой стрижкой, и на паре из них были пальто горчичного цвета в редкую красно-черную клетку. Точь-в-точь как порванное пальто Блинцовки.

Глава 20

Скрипнула дверь. Я отвернулась от окна, но одежда ребятишек продолжала стоять перед глазами. Подозрения насчет жуликоватости Блинцовки все больше обрастали плотью из доказательств. И я, наконец, перестала казаться себе параноиком.

Прогнав мысли о ней, я принялась рассматривать столпившихся у двери лопоухих с короткими стрижками мальчишек. Один из сирот — самый высокий, со светлым ежиком — изучал свои ботинки, остальные прожигали меня недоверчивыми взглядами.

Я просила позвать самых вредных, но эти на злостных хулиганов совсем не тянули. Оно и к лучшему, решила я.

— Здравствуйте, парни. — Я посмотрела на их лица, и мои губы сами сложились в ухмылку. — Давно не виделись.

— Здрасьте, — пробухтел самый невысокий из всей компании. В его голосе прозвучал вызов, а курносый нос, покрытый веснушками, задрался вверх.

— Аха, здрасьте, — с ехидством пробубнели под нос остальные ребята. — Здрасьте.

— Проходите, садитесь, — показала я на узкий диван в мелкую желто-зеленую клетку.

Прогрохотав башмаками по полу, они уселись и уставились на меня во все пять пар глаз.

Сироты явно от меня чего-то ожидали. Не скрывая задумчивой гримасы, я прошла по кабинету раз, потом второй. Глянула в окно и, не обнаружив на поле недавних игроков, повернулась к детям.

Пора была переходить к делу, но, с какой стороны к нему подобраться, я пока не знала. Они же наверняка захотят вести себя наперекор, чтобы авторитет в глазах друг друга не потерять. Что-то надо придумать… Одно хорошо: похоже, Настя хоть здесь не успела все испортить. Ненавистью от этой компании не веяло, что уже немало.

Дети мою нерешительность расценили по-своему.

— Потеряли свою висюльку? — конопатый мальчишка расплылся в улыбке.

Я порылась в памяти, но никаких «висюлек», попавших ко мне в руки от Насти, не припомнила. Оставалось разве что поискать ее здесь, когда ребята уйдут.

— Какую висюльку? — прищурилась я.

— Ну ту, которой вы у нас перед глазами раскачивали. Она еще светилась синим, а у Ушастого от нее голова закружилась.

Вот оно что!

— Сегодня обойдемся без гип… магии, — стала я напротив дивана. — Я просто хочу с вами поговорить.

В глазах ребят засветилось недоверие. Пожалуй, я ошиблась: детки здесь и в самом деле непростые.

— Спорим, диричка про нас уже все рассказала, — снова первым отреагировал веснушчатый паренек. Остальные чуть заметно ухмыльнулись.

— Угу, красочный получился рассказ. А видок ее… — Я покачала головой. — Ну и кто из вас додумался такое устроить?

Мальчишки уставились в пол, их тощие плечи поникли, но никакого сожаления на их бледных лицах я не увидела.

— Хорошо, когда злодей получает по заслугам, но это детская проказа, а не настоящее наказание, — произнесла я, понизив голос до шепота.

Сироты, казалось, даже дышать перестали.

— Подумайте сами, — подняла я глаза к потолку. — Ну расшибла она себе нос — и что с того? Все равно она останется директором, а вас за нападение могут перевести в детский дом закрытого типа.

— Вы врете!

— Ничуть! Для трудных подростков есть специальные детские дома. Вы этого хотите?

Опять воцарилась тишина, в которой не слышно было даже дыхания.

— То есть ей воровать можно, а нам мстить за это нельзя? Так получается? — высокий светловолосый паренек дерзко посмотрел мне в глаза.

— Так, — кивнула я глядя на хмурые лица. — Мстить исподтишка нельзя. Лучше схватить за руку, и тогда герцог сам ее накажет.

Мне едва удавалось не дрогнуть голосом. Успокоила я себя лишь тем, что в случае чего смогу оправдаться, будто просто пытаюсь протянуть ниточку доверия, чтобы сиротами можно было управлять.

— Она хитрая. — Веснушчатый паренек тряхнул головой. — Митя, Ваня и Илья без пальто остались — и где ваш герцог?

— Поэтому предлагаю действовать по-взрослому, то есть без глупостей. Нужно поймать ее так, чтобы не отвертелась. Я подумаю, как это сделать. А пока ведите себя с ней спокойно, чтобы усыпить бдительность. Согласны?

Мальчишки сначала, нерешительно переглядываясь, поерзали на диване. Повздыхали, еще поиграли с друг другом в гляделки и, наконец, почти синхронно закивали в знак согласия.

— Вот и отлично! А теперь давайте еще раз познакомимся. Меня зовите Асей. Договорились?

Снова почти синхронные кивки, а у веснушчатого заводилы растерянность в глазах. Что же, тогда с него и начну.

— Вот ты, — стала я напротив и заглянула ему в глаза. — Расскажи о себе. Как тебя зовут?

— У дирички нашей спросите, она все скажет, — буркнул он и задергал ногой, не достающей до пола.

— Не хочу я знать, что скажет Блинцовка! Я это от тебя хочу услышать, — чуть не рыкнула я.

Вот же упрямец попался, сейчас все мои труды по налаживанию контакта пойдут на смарку.

— Как тебя зовут?

— Роман.

— А фамилия?

— Рябцев, — сказал, и в глазах полыхнули искры.

И я подумала, что его лучше ни о чем сегодня больше не спрашивать. Чтобы не спугнуть.

— А тебя как зовут? — обратилась я к светлому мальчику, сидевшему рядом и с не сводившему с меня глаз.

— Тимофей. А это Никита, Денис и Илья, — тыкнул он пальцем в сидящих рядом. — Если магичить не будете, так мы пойдем? За Блинцовкой мы будем только наблюдать.

— Немного позже. У меня к вам есть еще одно дело. Чем вы в свободное время любите заниматься?

— Ничем.

— Так уж и ничем? — Я посмотрела на их поцарапанные ладони. — На деревья как минимум лазить любите.

— Ну любим, и что?

— А мастерить что-нибудь любите?

— Смотря что.

— Мне домик курочкам нужно построить… Помощники нужны, но… — Наступал самый ответственный момент, и я затаила дыхание.

— Что?

— Вы еще малы… Блинцовке я могу соврать, чтобы она вас со мной отпустила, но… Получится ли у вас пилить горбыли и прибивать их к жердям? — События я торопила, потому что покупка горбылей у меня еще только маячила в планах. — Это все-таки занятие для взрослых.

— Мы здесь самые старшие… — Они переглянулись. — Мы все умеем!

Уходила я из детского дома, когда день подходил к концу и ребят позвали ужинать. Действие женьшеня прошло давно, но в пылу общения с сиротами я этого не ощущала. Сложный разговор и бегущий по венам адреналин держали меня в тонусе. Но стоило переступить порог дома, и на меня навалилась почти смертельная усталость. Прямой наводкой я прошла в свою комнату, стянула куртку и, как была в платье и кофте, так и завалилась на постель.

Спать! Только спать!

Мне опять пригрезилась прошлая жизнь. Жека и самолет, в котором мы летели в свадебное путешествие. Внезапно один из пассажиров, в светлой одежде с длинной бородой, поднялся с места и направился к двери в кабину пилотов.

— Спалю! — донеслась леденящая сердце угроза.