Лучший колдун короля (СИ) - Мишарина Галина

Я умылась, едва касаясь чувствительной кожи, причесалась, оставив на расчёске ещё несколько клоков, и попыталась отчистить одежду. Теперь моей судьбой управляли другие люди, и это приносило ложное облегчение. Долго ли оно продлится?

От голода и слабости у меня кружилась голова. Я то подходила к одному из окон, наблюдая за дрожанием грозовых облаков, то начинала пальцами перебирать волосы, которые пока оставались густыми, то ложилась — и тотчас засыпала. Ближе к полудню в комнату постучали, и, пока я лихорадочно застёгивала ворот, ветер прямо таки взбесился, играя створками, словно это был музыкальный инструмент.

Это был сам Кайрн. Он нёс серебряный поднос с чем-то пахучим, и я застыла возле тумбочки со сложенными на груди ладонями, словно пыталась закрыться от проникающих в сердце энергий.

Мужчина поставил принесённое на столик у окна, и некоторое время глядел на меня изучающе. Странно, но на нём была только белая сорочка, жилет и брюки, без сюртука и каких-либо украшений. Разве что перстень на указательном пальце поблёскивал — золотой, с тёмно-пурпурным камнем, заполненным серебряными вспышками.

Я не знала, что сказать, да и нужно ли было? Просить прощения в десятый раз смысла не было, я и так вчера вела себя как дитя. Взрослые люди отвечали за свои поступки по-серьёзному, и то, что ложь моя была во имя благой цели, не освобождало от наказания.

— Ваше Величество, — первой не выдержала я.

Поклон получился нелепым, тем более учитывая, что я, уже полностью вернув женское обличье, была одета по-мужски. Ко всему прочему сквозь плотную ткань блузки всё же было видно очертания груди, пусть я и держала руки крепко прижатыми.

— Есть хочешь? — кивнул он на поднос.

— Немного, — сказала я, но осталась стоять на месте.

— По-прежнему боишься меня? — сказал Кайрн, и пришлось ответить честно:

— Да.

— Хорошо, — неожиданно заявил он. — Целее будешь. Поешь.

Я двинулась к столу, и он шагнул следом, чтобы сесть на соседнее кресло. Под таким пристальным надзором у кого угодно мог пропасть аппетит, но голод мой был зверским. Тем более что еда пахла замечательно, и выглядела также. Первым и главным блюдом была так называемая «капуста», в составе которой никакой капусты не было. Ей дали это название за многослойность: овощи, курица, сыр, и снова то же самое в шесть тонких полос. А ещё это заливалось сверху подливой, такой ароматной и густой, что впору было закапать поднос слюнями.

Я села прямо, взяла приборы, и принялась аккуратно отрезать кусочек, чтобы переложить его на потрясающую тарелку с цветной росписью. Потом немного полила из черпачка подливы, положила на колени салфетку, и на мгновение подняла глаза на короля: он всё также внимательно за мной наблюдал.

— Я не стану больше варить запрещающие зелья, Ваше Величество. Тем более что здесь и не из чего…

— Угу, — отозвался Кайрн с доброй насмешкой в тёмных глазах. — Но вполне способна, следуя за третьей рекой, выпрыгнуть в окно.

— Если я совершу самоубийство, некому будет предотвратить зло.

Он вздохнул.

— Ешь и слушай, Ива.

Я занялась первым блюдом, стараясь жевать не слишком жадно, а Кайрн, отошедший к окну, сказал:

— Ты не глупа, это точно. Попробуй понять и осознать всё то, что произошло в твоей жизни. Давай признаем: бабушка воспитывала тебя не в лучших условиях. Постоянные предсказания для людей, которые, может, и не хотели их получать, напряжение, печаль от неизбежности — было такое? — Я кивнула, и он продолжил: — Разве можно на плечи ребёнка перекладывать такую ответственность? Çкажи, во сколько лет ты решила, что будешь спасать короля?

— В двенадцать, — ответила я. — Но в этом возрасте многие волшебницы уже вовсю учатся!

— А многие ли из них становятся гэрдами правителей?

— Нет, но…

— Твоя бабушка поддерживала тебя или заставляла? Ответь, только честно.

— Она сказала, что кроме меня не справится никто.

— При этом не видя твоей судьбы.

— Но зная мои способности.

— И прекрасно зная, что ты потеряешь себя настоящую, — сказал он строго. — Обманывать с помощью тёмной магии — тяжкое преступление. Какова бы ни была цель — так поступать нельзя!

Я проглотила последний кусок, готовясь дать отпор.

— А вы бы приняли меня такую, выслушали бы? Я жила в поселении отшельников! Таких, как мы, никто не любит! Да, порой мы все пользовались тёмной магией, но ни лесу, ни людям вреда не причиняли! И да, у меня было непростое детство, но я была рада нести эту ответственность, Ваше Величество. Не потому, что вы король. Потому, что мир может измениться, и погибнут невинные. Просто вы будете первым…

Он едва слышно вздохнул и поправил волосы.

— Попробуй посмотреть на ситуацию со стороны, Ива. Ты так ревностно оберегаешь свои идеи, так фанатично следуешь установкам, что не хочешь принять во внимание многие факты. Твоя бабушка глядит в будущее этой параллели, но видит ли она другие? Может ли говорить с теми, кто за чертой?

— Нет.

— А ведь это важно. Преальд не похож на другие места королевства, здесь даже время течёт иначе. Какой бы удивительной предсказательницей твоя бабушка ни была, разве может она уверенно говорить о крае призраков, ведающих не судьбы людей, но судьбу их магии?

Я осознала, к чему он клонит, и ответила вопросом на вопрос:

— Значит ли это, что вы, общаясь с ними, понимаете колдовские тропы?

— Да. А я ещё я хорошо знаю, что такое предопределённость. Иногда с судьбой лучше не спорить, это может обернуться ещё большим злом.

Значит, ему было ведомо то, чего бабуля могла не знать. Это одновременно успокоило и взволновало меня, и Кайрн поднялся с кресла.

— Подумай о том, что на любую силу найдётся ещё большая сила. Ты приняла ответственность — это похвально. Теперь готовься принимать последствия.

Он направился к выходу, и я спросила робко:

— А что Мортис и остальные ученики? Вы посадите меня в тюрьму или вышлете навсегда?

— Я ещё не решил, — отозвался он. — Но никто больше не должен знать о том, что ты сделала. По крайней мере, пока.

Глава 13

Заточение моё длилось уже трое суток, и всё это время никто, кроме Кайрона, не заходил в комнату. Мужчина трижды в день приносил мне еду, но проникновенных разговоров больше не заводил. Теперь его интересовало только моё самочувствие, которое лишь к концу недели стало сносным.

Я стеснялась Кайрона ужасно, и не могла дольше пяти секунд глядеть ему в глаза. Почти отучив себя краснеть и показывать смущение иными способами, за дни, проведённые в заточении, я быстро освоила эту науку вновь. К сожалению, и страх тоже оставался, можно даже сказать, что он стал сильнее. Было видно: правитель уже принял решение, и теперь ждёт, когда я буду в состоянии выдержать удар, а бить он мог как законом, так и магией. Только в то, что Кайрн может поднять на меня руку, доказывая физическое превосходство, верилось с трудом.

Каждый раз, заходя в комнату, он ощупывал меня, не касаясь. Глаза его как будто умели проникать сквозь внешнюю оболочку, находя изнанку души и понимая ритмы сердца. И данные мне белая блузка, жилет и серая юбка не могли этим прикосновениям помешать, хотя я была рада, что могу носить не свою прежнюю одежду. Да, теперь всё было по-новому, ведь раньше я точно знала, к чему стремлюсь. Сейчас вовсе не упрямство и уверенность в собственной правоте вели меня. Вёл он — Призрачный Правитель, и было не разобрать дороги за густым покровом властности.

Поначалу сопротивляющаяся, я вскоре смирилась, хотя это было непросто. Я даже допускала, что в словах правителя есть своя правда, но, жившая бабушкиными заветами много лет, сдаваться не собиралась. Пока меня не выгнали из Преальда — цель была достижима, да и сплетённые потоки указывали вовсе не в окно — они вели за дверь. Жаль, я далеко не все варианты развития событий могла предсказать…

В понедельник ко мне неожиданно пожаловала гостья: молчаливая служанка в красивой зелёной форме. Она принесла мне платье: на первый взгляд скромное, но при ближайшем рассмотрении и ощупывании оказавшемся из плотного королевского шёлка. Наряд был из тех, к которым я не привыкла, нежный и строгий одновременно. Основная часть платья, рукава и подол были серо-сиреневого цвета, но на груди имелась сливочно-белая ромбовидная вставка. У наряда был высокий белый ворот, длинные рукава с «пухлыми» плечами, и шнуровка на спине — плотная, но отнюдь не такая тугая, к какой я привыкла. Платье не сплющивало грудь, не имело громадного кринолина, и я сразу вспомнила о слухах, которые ходили об обычаях западных лесов. Кажется, людей здесь казнили магией именно в таких вот красивых нарядах… К тому же мне принесли и коробочку с серебряной брошью, которая крепилась на солнечном сплетении, и служанка помогла аккуратно уложить распущенные волосы.