Сети Поднебесья (СИ) - Вель Софья

Через миг уже Нора лежала на спине с заведёнными за голову руками. Он ловко избавился от платья. Теперь уже Нора посмотрела на него темными от страсти глазами. Эндемион лукаво улыбнулся и, удерживая ей руки, достал припасенное перышко. Оно мягко заскользило по обнаженному телу.

— Я хотел бы быть каждой пушинкой пера, касаясь тебя, — шепнул принц хриплым от желания голосом. Нора вывернула кисть из хвата и притянула возлюбленного к себе, уже не думая отпускать, целуя и вплетаясь пальцами в густые волосы. Но он снова поймал ее руку и завел за голову. Другая рука скользнула по гладкой коже, жадно лаская грудь, нежно скользя по животу, опускаясь все ниже и находя самую желанную часть и цель путешествия.

Нора тихо застонала, а кожу покрыли мурашки. Энед помедлил минуту, обретая так контроль над собой, заодно дразня и упиваясь возникшим напряжением. Насладившись моментом, он осторожно скользнул самым кончиком пальцев в магнетическую пропасть, где оба теряли голову. Нора прикусила губу, пробуя высвободить руки, но Эндемион не дал. Ласки нежных лепестков бутона, раскрыли суть, Нора прогнулась, уже не вырывая рук. Волна побежала по телу, а пальцы возлюбленного перестали касаться самой нежной части девушки лишь кончиками, теперь они искали и находили удивительное место, точку, способную подчинить волю, мысли, и желания только одному. И чем уверенней пальцы касались самой сокровенной и спрятанной части Реи, тем меньше Воли у нее оставалось.

Эндемион уже крепче сжал заведенные руки жены, чуть закусив губу, он наблюдал за ее полной капитуляцией и любил в этот момент необыкновенно.

Не давая сладкому разрешению обойтись без него, Наследник уступил танец пальцев самому себе.

Нору выгнуло, и она застонала уже в полный голос. Теперь и Энед терял волю, понимая, что для того и затеивалась вся игра.

Он завидовал природе возлюбленной — она отдавалась без остатка, — если он отпустит себя настолько, то удовольствие обоих кончится за несколько секунд.

Оттого как мог оттягивал момент пьянящего разрешения, пока дурман удовольствия не лишил Воли и контроля, сводя суть самым сладким спазмом, даря звенящую легкость теперь уже им обоим.

Он так увлекся, что не заметил, как Нора прикусила его в кровь. Впрочем, Ларона он тоже не заметил. Дракон занял опьяненное сознание и тело наполовину, честно позволяя Энеду быть главным, но не упуская своего.

Энед отер кровь, боясь, что Нора успела слизнуть несколько капель. В тревоге за неё он быстро повернулся к возлюбленной. Ресницы плотно сжатых век вздрагивали. Энед услышал легкую хрипотцу в сбившемся дыхании.

Принц улыбнулся: нет, все хорошо…

Он взял чашу со столика и протянул любимой. Норе потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя и удержать сосуд. Эндемион сам забрал чашу из рук жены, зная, что сейчас Элен её точно уронит. И снова притянул возлюбленную к себе. Нора еще дрожала, она доверчиво откинула голову ему на грудь. Энед приложил руку к низу её живота, уже сноровисто различая биение маленького сердца.

— Ты по-прежнему думаешь, что ее зовут Мелитель? — уткнувшись лицом в волосы, спросил Эндемион.

— Да, — Норе пришлось прочистить горло, чтобы ответить. Эндемион притянул любимую еще ближе и, крепко обняв, раскинулся с ней на кровати.

— Элен, прости… за утро, — тихо прошептал он. — Я был очень резок и груб, я не думал, что говорю.

— Ты тоже прости, я должна была предупредить.

— Так где ты была? — он привстал на локтях.

— Я бы пошутила про любовника… — Улыбнулась Нора, — Но…

— Но…это не шутка? — с нотой иронии спросил Эндемион, снова чувствуя зыбкость.

— Но это глупо… Да и ты не поверишь. Я правда искала Сига.

— Врушка. Сиг был в Чертогах всю ночь.

— Он так сказал? — Нора скептически подняла бровь.

— Я виделся с ним сегодня. — Эндемион отпустил Ларона, ища в жене обман. Но Норе было просто откровенно хорошо.

— То есть, твоего брата поймали на горячем: дома Сиг не ночевал, он не сознается, а ты ему и поверил? — Парировала Нора. Эндемион внимательно смотрел на праведное и честное лицо жены, она лгала… Зачем?

— Элен, я не поверю, что ты добровольно встретилась бы с ним. — Энед почувствовал, что ступает по тонкому льду. Соврет или нет?

— Болезнь — это не добрая воля, — улыбнулась Нора. Энед выдохнул, Нора не лгала.

— Пожалуй. — Эндемион притянул любимую ближе.

— Позовем Оли? — игриво улыбнулась Нора.

— Нет, лучше отдыхай, сейчас это лишнее. Оли ждет Ларона, а их игры иногда удивляют даже меня.

— Да, об этом… Ты не боишься, что он ее загрызет? Укус был очень глубоким.

— Ларон испугался больше моего. — Эндемион смущенно улыбнулся, но Нора заметила тревогу в глазах мужа.

— Энед…с Оли… не все хорошо, она…

— Она всегда была сложной, — прервал Эндемион. — А сейчас у нее нет тебя, отсюда все беды. Я попросил её отказаться от утренней затеи, я тебе доверяю. Хоть и очень за вас боюсь. — принц выразительно коснулся низа живота, потом встал, и Нора почувствовала, как напряглась тонкая нить между ними. Эндемион порылся в карманах камзола и достал новый пузырек.

— Выходит, кровь больше не помогает? — тихо спросил он.

— Помогает, просто…

— Элен, я должен знать!

— Помогает, просто она слишком быстро кончилась.

— Говори заранее, я буду приносить хоть литрами. Если надо, загрызу хозяина, и ты сможешь принять целую ванну.

— Гадость, — фыркнула Нора, а Энед улыбнулся.

— Я так хочу остаться. — Эндемион снова подлег к возлюбленной и уткнулся лицом ей в шею. Она ласково запустила руки в расплетённую косу, чувствуя накатывающуюся дурноту… Увы, Энед тоже почувствовал, он замер, потом резко отодвинулся.

— Не уходи, не надо! — прошептала Нора. Энед тяжело вздохнул, поцеловал, ласково и нежно.

И ушел.

Сны Драконицы.

Сильвия потерялась во времени, паря в прозрачном, небесном эфире. Казалось, что прошла целая вечность или одно мгновение? Все стало неважно. Тишина и пустота, ни мысли. Ничего.

Чудилось, что она сливается с замком, и что он ей тихонько поет. Ведь звезды поют? Или шепчут? Она часть замка — эта странная мысль понравилась. Тишина, а в ней тонкая мелодия. Красиво. Удивительно. Захотелось быть слогом в колыбельной. Все осталось позади: страхи, разочарования, боль, обида — все это стало неважно. Она спала, укачиваемая волнами песни. Рассветы сливались с закатами, ночь светилась днем.

Неожиданно рыбка-мысль вплыла в спокойное сознание княгини. «А ведь это волшебно, прожить так остаток жизни, покачиваясь в тихом омуте сна. Надо поблагодарить…».

И мысли растворились.

Глава 7

Вторая встреча. Сны или явь?

Рея огляделась по сторонам, проверяя, точно ли за ней нет хвоста. Было странно и непривычно вести себя так, но ссора с близкими укрепила мысль об осторожности. По осколкам фраз, по так и оставшимся без ответа вопросам, Нора поняла, Солео умудрилась стать черной овцой даже для своего стада, верней стаи.

Девочка-дракон и пугала, и притягивала Рею. Если девочка действительно так опасна, то кто, как не Рея, защитит Поднебесный? А если нет…то, кто, как не Рея, должен позаботиться о сироте?

Когда Нора пришла в Аэр’Дун во второй раз, Солео сидела перед пустым листом, положив голову на обхваченное рукой колено. Теплый свет кристалла мягко выхватывал письменный стол, полный пергаментов. Несколько перьев лежали, так и не тронутые чернилами.

— Привет, — начала Нора, видя, как встрепенулась хозяйка комнаты. Солео сильно испугалась, никак не ожидая, что видение из сна придёт наяву.

— Помнишь меня?

Солео медленно качнула головой в знак согласия.

— Как твои дела? — продолжила Нора, видя растерянность и недоумение девушки. — Я уже забываю твой язык. Когда-то мне довелось выучить много языков младших, но мы с отцом так давно перебрались в Поднебесье…

Нора склонилась над пергаментом: