Нора Робертс - Околдованные
— Мне уже не двенадцать лет.
— Мне все равно, даже если бы тебе было сто двенадцать, ты должен уважать свою мать.
Лиам уже начал медленно закипать, но все же выдавил:
— Да, мэм.
— Так лучше, — кивнула она. — Теперь перестань мучить себя тем, что лишь может произойти, и посмотри на то, что есть. А если принципы не позволяют тебе залезть слишком глубоко, просто спроси ее о родственниках по материнской линии.
Арианна шумно выдохнула, откинув волосы назад.
— А теперь поцелуй меня на прощание, как хороший сын. Она появится здесь с минуты на минуту.
Так как он все еще стоял столбом, она сама поцеловала его и лучезарно улыбнулась.
— Временами ты выглядишь совсем как твой отец. А теперь перестань выглядеть таким свирепым, иначе напугаешь девочку. Будь благословен, Лиам, — произнесла она, потом воздух замерцал, белая чайка расправила крылья и взмыла в небо.
Глава 5
Лиама раздражало, что он ее не почувствовал. Эмоции взяли верх над инстинктами. Теперь, повернувшись, он тут же ощутил запах — женский, невинный, с легкой ноткой жасмина.
Он наблюдал, как Роуэн выходит из-за деревьев, поначалу совершенно его не замечая. Солнце светило прямо ему в спину, к тому же она смотрела совсем в другую сторону, взбираясь по тропинке на скалы.
Волосы завязаны сзади в свободный хвост, с которым играл ветер. Одета в серые, немного поношенные брюки и рубашку цвета нарциссов. Через шею перекинут ремень аккуратной кожаной сумки.
Губы без помады, коротко обстриженные ногти, ботинки — видно, что новые — со свежей длинной царапиной на левом носке. Весь ее вид, пока она поднималась в гору и говорила сама с собой, одновременно и расслаблял и раздражал.
Оба эти ощущения сменились весельем, когда она подпрыгнула, заметив его, и нахмурилась, прежде чем спрятать свои чувства под маской безразличия.
— Доброе утро, Роуэн.
Она кивнула, затем обеими руками вцепилась в ремень сумки, будто не знала, куда их еще деть. В противоположность нервным пальцам, глаза ее были холодны, и смотрели, будто, сквозь него.
— Привет. Я бы пошла другой дорогой, если бы знала, что ты здесь. Наверняка ты хочешь побыть в одиночестве.
— Не совсем.
Ее взгляд вернулся к нему на секунду, потом снова ушел в сторону.
— А я вот хочу, — твердо сказала она и направилась по скалам в противоположную сторону.
— До сих пор злишься, Роуэн?
Она гордо продолжала идти.
— Определенно.
— Это не продлиться долго, сама знаешь. Для тебя это не свойственно.
Она передернула плечами, отлично понимая, что жест выказывал плохое настроение и выглядел по-детски. Сегодня у нее было желание нарисовать море с маленькими лодочками и кружащими в небе чайками, а еще посмотреть, вылупился ли кто-нибудь из тех яиц в гнезде, поэтому она и пришла сюда.
Ей не хотелось встречаться с Лиамом и вспоминать о том, что произошло между ними и какие чувства при этом ему удалось всколыхнуть в ней. Но она не станет бегать от него, как мышь от кошки. Сжав зубы, она села на большой валун и открыла сумку. Четкими движениями вытащила оттуда альбом и карандаш, затем достала бутылку с водой и поставила ее рядом.
Приказав себе сконцентрироваться, она не спеша оглядела воду и начала рисовать, изо всех сил стараясь не поворачиваться. Она была уверена, он все еще стоял там. Иначе, почему все ее мышцы были до сих пор напряжены, а сердце в груди замерло?
Но оглядываться она не станет.
Конечно, она оглянулась. И он все еще стоял в нескольких шагах от нее, руки в карманах, лицо обращено к воде. Ей просто не повезло, что он, по ее мнению, слишком привлекательный. В потрясающих волосах играет ветер, а его профиль, четкий и чистый, напоминал ей о Хитклифе или Байроне, или каком-то другом лирическом герое.
Рыцарь перед битвой, принц, изучающий свои владения.
О, да, он мог бы стать любым героем, и выглядел бы таким же романтичным в своих джинсах и рубашке, как любой рыцарь в сияющих доспехах.
— Я не хочу сражаться с тобой, Роуэн.
Она думала, что слышала его голос, но это было просто невозможно. Он стоит слишком далеко от нее, чтобы она могла слышать такие тихие слова. Наверно она просто представила себе, что бы он ответил, если бы она высказала свои мысли вслух. Она повернулась обратно, посмотрела на свой рисунок и с прискорбием обнаружила, что начала бездумно рисовать его портрет.
Раздраженно вздохнув, она перешла на чистую страницу.
— Нет никакого смысла злиться на меня, или на себя.
В этот раз она была уверена в услышанном и, подняв глаза, увидела, что Лиам направляется к ней. Она сощурилась, прикрыв глаза рукой, так как солнце светило ему прямо в спину, образуя вокруг головы и плеч облако света, похожее на нимб.
— Нет смысла это обсуждать. — Она фыркнула, когда он удобно устроился рядом с ней. Когда он замолчал, будто приготовившись к милым долгим посиделкам, Роуэн постучала карандашом по альбому. — Берег очень длинный. Ты не мог бы обосноваться в другой его части?
— Мне и здесь нравится. — Когда она зашипела и начала подниматься, он попросту дернул ее обратно. — Не глупи.
— Не говори мне этого. Я очень, очень устала от того, что мне говорят мне не вести себя глупо. — Она выдернула руку от него. — Ты меня даже не знаешь.
Он повернулся, чтобы они сидели лицом к лицу.
— Может быть, в этом все дело. Что ты рисуешь там у себя?
— Ничего особенного, — раздраженно сказала она, быстро положила альбом обратно в сумку и снова попыталась встать. И опять он вернул ее на место.
— Отлично, — выпалила она. — Давай поговорим. Я признаю, что тогда рыскала по лесу, потому что хотела увидеть тебя. Ты мне понравился — думаю, ты уже привык к тому, что нравишься женщинам. Я хотела поблагодарить тебя за помощь, но это лишь одна из причин. Я вторглась в твое пространство, признаюсь, но это ты меня поцеловал.
— Да, действительно, — пробормотал он. Ему хотелось сделать это снова, прямо сейчас, когда ее губы сжаты в упрямую линию, а глаза и несчастные, и раздраженные одновременно.
— И я слишком бурно отреагировала. — Воспоминания до сих пор заставляли ее кровь бежать быстрее. — У тебя были причины попросить меня уйти, но не было никаких прав становиться настолько нелюбезным. Ни у кого нет такого права. Вполне очевидно, что у тебя не возникло… реакции, подобной моей, и ты хочешь в дальнейшем сохранить дистанцию.
Она убрала с лица волосы, выбившиеся из хвоста.
— Так что ты здесь делаешь?
— Давай все по порядку, — решил он. — Да, я действительно привык нравиться женщинам. И ценю это, потому что люблю женщин. — Его губы изогнулись в улыбке, когда она тихо фыркнула от отвращения. — Ты бы думала обо мне лучше, если бы я умолчал об этом, но я считаю ложную скромность бессмыслицей и ложью. И хотя большую часть времени я предпочитаю быть в одиночестве, твой визит не был вторжением. Я поцеловал тебя, потому что хотел это сделать, и потому что у тебя красивые губы.
