Юлия Козырева - Красавица для чудовища
Осознание собственной беспомощности угнетало принца, делая его раздражительным и непостоянным в решениях. А еще зацикленным на себе и своих чувствах. Подданные боялись его, пожалуй, сильнее, чем раньше. Ведь теперь они не знали, чего от него ожидать. Неизвестность также беспокоила короля и королеву, которые боялись лишиться любимого сына, единственного наследника. Они молились всем богам, чтобы Сапфира вернулась и принесла покой в сметенную душу Редьяра.
Вот и теперь он шел по белой дорожке сада, не замечая ничего вокруг. И не сразу понял, что сверху, прямо на него падают лепестки. Прямо с неба. Разноцветный, переливающийся на солнце дождь засыпал все вокруг и застывшего принца тоже, рождая хлипкую надежду на близкое чудо. Принц застыл, подняв голову к небу. Вокруг уже образовался плотный ковер, а листья все падали и падали… Танцуя и кружась. Дразня и заставляя верить…
Вдруг беседку посреди сада озарила вспышка. Яркий свет заставил Редьяра зажмуриться. Но когда он открыл глаза, понял, счастье рядом. Жизнь только начинается…
Сапфира
— Что это? — Сапфира смотрит на Рэя, восторженно улыбаясь.
Перед ней возвышается несколько арок, переплетенных живыми цветами. Они перекрещиваются вверху, образуя что-то наподобие ажурной беседки. Внутри нее пространство усыпано лепестками, а в воздухе кружится сверкающее нечто, напоминающее пыльцу. В центре этого волшебного пространства возвышается золотой постамент, на котором лежит наклонная плита размером с большую книгу. Сапфира делает шаг ближе, чихает из-за попавшей в нос пыльцы и показывает на углубления в прите в виде рук. Большой и маленькой.
— Что это? — опять она спрашивает нетерпеливо.
— Сапфира, — проникновенным голосом начал Рэй, — ты ведь разделишь со мной вечность?
— Ты еще спрашиваешь? Конечно, да! — она бросается ему на шею, а глаза светятся лукавым счастьем. — Мы сейчас поженимся? Это правда?
— Мы совершим ритуал, который объединит наши души.
Рэй, как никогда, собран и серьезен. Он слегка отстраняет девушку и пристально смотрит в сияющие глаза, держа ее за руки.
— Но перед этим здесь и сейчас, пред лицом высшего Бога, ты должна ответить на самый главный вопрос в нашей судьбе. Этим ты освободишь меня от печати клятвы.
Она чувствует, что ее Рэй странно напряжен. Что взгляд его более пристальный, чем обычно. Он как будто желает прочитать ее душу. Узнать все тайны. Какие могут быть у нее тайны, если память ее покрыта дымкой? Если она ветерок, парящий над суетой. Она дитя свободы. Она свободна от чувств, от стремления к счастью, так как счастлива одним днем. Этим днем. И ей совсем не хочется спрашивать, что это за клятва. Но Сапфира чувствует, то Рэй желает, чтобы она промолчала. Потому из чувства противоречия она озвучивает зависший между ними вопрос:
— Что за клятва Рэй? — и с хитрой ухмылочкой на пунцовых губах ожидает ответа.
— Клятва, что я дал тебе, — слова с трудом выскальзывают из его рта и вкрадчиво кружат между ними, подобно перламутровой пыльце.
— Ты дал мне клятву? — нарочито удивляется девушка. — И что она значит? Что ты будешь любить меня вечно? Что ты не изменишь мне никогда? Что будешь дарить дорогие подарки?
— Нет, — еще одно слово повисло в тяжком молчании, ложась невольной тревогой на плечи Сапфиры. Она нервно поводит плечами, стараясь стряхнуть назойливое впечатление. — Я обещал через месяц позволить тебе сделать выбор: остаться со мной или уйти наверх, к людям.
— А мне есть к кому там идти? — вопрос срывается с языка прежде, чем она успевает задуматься. Но тут же возникает ощущение, что здесь кроется ниточка, ведущая к разгадке чего-то важного.
— Я не это имел в виду…, - тревожно хмурится ее божество. А ее ли? Какие-то сомнения просачиваются сквозь опутывающий сознание туман, наполняя сердце мукой.
Еще хочется прогнать их прочь, вновь погрузиться в блаженное забытье… Но поздно. Оно рядом. Что "оно"?
— Нет, скажи: меня там кто-то ждет?
— Почему ты так решила? — он говорит нервно и отрывисто и крепко держит ее за руки, чувствуя, как она пытается их освободить. — Все хорошо. Там ничего нет. Все забыто и потеряно. Есть только я. Слышишь? Я твой раб и господин. Я тебя люблю больше вечности. Я готов променять вечность на миг в твоих объятьях.
Возникает желание поддаться плавному ритму его речи, которая завораживает и снова напускает туман. Она слегка приоткрывает рот и невольно подается к нему, привлеченная движением его губ. Но в последний момент стряхивает морок и снова спрашивает.
— Рэй, что там наверху? Почему я хотела туда вернуться?.. — сознание внезапно зацепилось за слово "вернуться" и откликнулось, как на нечто родное. Сапфира словно просыпалась от долгого сна, судорожно выхватывая из тумана неясные воспоминания.
— Нет! Забудь! — теперь от сжимает ее плечи и покрывает быстрыми поцелуями лицо. — Там ничего нет! Ты ничего не помнишь! Только скажи, что согласна! Я прошу! Ради меня. Ради нас.
Она застыла, глядя в одну точку поверх его плеча и ловя звуки и события, воскресшие из небытия. Словно ропот нарастали воспоминания, заполняя все вокруг. Рядом что-то кричал Князь, но она его не слышала, поглощенная приведением своих мыслей и чувств в порядок. "Так. Все разложить по полочкам. По степени важности и давности. Там было что-то важное и ценное. Да. Отец и… Редьяр! К нему я должна вернуться, к ним!"
Она шумно втянула ртом воздух вместе со сверкающей пылью и, закашлявшись, отпрянула от князя.
— Ты вспомнила? — опешил он. — Не может быть! Никто еще не смог перебороть напиток забвения.
Он, не веря, смотрел на внезапно заострившиеся черты лица, на ставшие холодными озера глаз, на крепко стиснутые губы. Даже аккуратная прическа растрепалась, придавая девушке какой-то трагичный вид.
— Вот значит как? Забвение. Вот куда ты меня погрузил.
— Сапфира…
— Молчи! Сапфира умерла в тот момент, как стала твоей слугой. Когда ей пришлось делать жуткие вещи. Той девочки больше нет. Я — Фира. И мне ты обещал, что не будешь опаивать. И мне ты обещал, что дашь право выбора.
Внезапно его лицо приобрело зловещее выражение, напомнив, что говорит она с всесильным богом, который может и покарать.
— Да, я нарушил одно обещание для того, чтобы не нарушить второго, скрепленного клятвой. И не я тебя сделал стражем…
— Ах да! Ваше Княжество, всего лишь подождало, пока я дойду до точки, чтобы предложить стать более… интимной игрушкой! — от негодования ее ноздри трепетали, а грудь взволнованно вздымалась под шелком платья.
"Как же хороша!" — снова с тоской подумал Бог.
