Галина Гончарова - Полудемон. Счастье короля
— Милые дамы.
Иннис не так вежлива.
— Вы еще здесь?
— Мы решили остаться ночевать. Ехать далеко…
— Два часа.
— …а лошади устали. Ты ведь не выгонишь нас на улицу, милая Иннис?
Кларис смотрит такой овцой, что внутри меня тут же что‑то встряхивается. Точно — подлость готовит. Но ведь проще разобраться сразу. Иннис бросает на меня взгляд, что‑то понимает и усмехается.
— Что ж. Оставайтесь, воля ваша. Но хочу напомнить, что вы в замке Андаго — нежеланные гости. Вместе с вашим братцем.
— Иннис, неужели тебе совсем не нравится Рифар?
— Абсолютно.
— Бедный мальчик… он так переживает. Алекс, вы были неоправданно грубы с ним…
Колдовки пытались честно надавить нам на совесть. Ни единого слова против, но постоянные упреки, вздохи, взгляды, плюс еще какое‑то воздействие… опять, что ли, зельями облились?
В замке Андаго у Аморты лаборатории нет, Тиданн бы не пропустил. Значит, сестрица привозит.
Семейный подряд?
Ничего, я и все семейство уработаю. Главное, чтобы Иннис не пострадала, остальных я тут беречь не нанимался.
Аморта и Кларис продолжают зудеть над ухом, пока я не провожаю Иннис до ее покоев, а потом, словно две акулы, берут меня в клещи.
— Алекс, вы обязаны нам рассказать про Теварр! Вы ведь не откажете нам в этой просьбе?
Отказал бы. Но эти две гарпии уже повисли у меня на локтях. И… да меня же тут соблазнить пытаются! Ну точно! От запаха приворотных даже мне тошно, а обычный человек уже должен сломаться и потечь. Удрать — или поиздеваться?
Разумеется, второе! Должен ведь я оправдывать свою демоническую кровь!
Так что я послушно проследую с дамами в зеленую гостиную, позволяю усадить себя в кресло и даже налить вина. Подношу к носу, чтобы оценить аромат.
Шикарно!
Приворотных в такой концентрации я даже в борделе не видел. Мгновенно вспыхнувшее сексуальное возбуждение гарантировано. Мозг отключится, а тело набросится на ту женщину, которая окажется ближе. Разумеется, это будет Кларис, то‑то она жмется почти вплотную. Аморта же отошла к каминной полке. Вот стервятницы! А если у меня сердце слабое? Тут же и зароют?
Не случалось у дамочек осечек….
Я отставляю вино в сторону.
— восхитительный аромат. Легкая горчинка, клубничная нотка, запах уходящего лета… такое надо пить, закусывая сыром… я сейчас распоряжусь, чтобы принесли.
— Нет — нет, я сама, — Аморта отвлекается. А я обращаю внимание на Кларис.
— Позвольте уж и мне за вами поухаживать.
— Алекс, вы так любезны…
И такой томный шепот, с придыханием. Наклоняюсь над столом и делаю вид, что смотрю дамочке в декольте. Кларис охотно подставляет его, смещаясь так, чтобы мне было удобнее. Было бы что показывать! Доска — два соска. Я такое и у жены посмотреть могу.
Зато, смещаясь, она теряет из вида бокалы на столе — и я этим охотно пользуюсь.
Они же все одинаковы, поменять две штуки местами — дело минуты. Аморта возвращается с сыром и ставит блюдо на стол. Я поднимаю свой бокал, дамы вцепляются в свои…
— За прекрасных дам, равных которым нет ни в Теварре, ни в Раденоре, ни в Риолоне.
Колдовки расплываются в одинаковых улыбках голодных акул. Ну кто им сказал, что я о них говорю? Уж такого‑то добра…
И мы синхронно осушаем бокалы. Как я и думал, приворотное зелье находится не в кувшине с вином, оно нанесено на внутреннюю часть моего бокала.
И я дико закашливаюсь. Вскакиваю с места, наблюдая, как взгляд Кларис становится тяжелым и томным, давлюсь, натурально кашляю, проношусь мимо Аморты и вылетаю в дверь. Захлопываю ее и приваливаюсь спиной.
Нет уж. Сами свое зелье пейте. А нам такого добра не надобно.
Из‑за двери доносятся вскрики, потом они сливаются в отчаянные женские стоны страсти. Злорадно ухмыляюсь и отправляюсь по своим делам. Не знаю, что там сейчас происходит у девочек, но думаю, мальчик там точно будет лишним. А вот не надо поить гостей приворотным зельем.
* * *Марта сладко потягивается со сна, приоткрывает глаза и видит то же подземелье.
Уютное. Почти родное. У ее ног свернулась громадная черная змея. Да, не будь она некромантом, умерла бы от страха. Но ее сила и защищает, и помогает. И сейчас некромантка без всякого страха касается черной головы.
Пальцы проходят внутрь, словно змея сделана из тумана.
— Ну‑ка, покажи мне, что новенького во дворце?
Змея чуть подается вперед, сливаясь с женщиной — и разум некромантки затопляют картины.
Покои Алекса.
Заперты наглухо.
Покои Дариолы.
Тут все намного интереснее. Королева отлично себя чувствует, окружена толпой придворных и вполне мило щебечет о том и о сем. Правда, по углам видны фигуры храмовников, но это как раз понятно. Алекса они боятся. Сильно же мальчик их обидел…
Храмовники во дворце повсюду, наверное, во всей столице их больше не осталось — всех сюда согнали. Хотя Марте это ничуть не мешает.
Алектар Раденор строил на крови и костях, на заклятиях и заговорах. Строил на века для своих потомков. Здесь и сейчас она в безопасности. Даже если начнут разбирать дворец по камушку — все равно ничего не найдут.
А потом приедет Алекс…
Как‑то справится ее малыш?
Змея скользит по дворцу — и Марта видит, как дрожат слуги, как поеживаются придворные, как стражники отдают честь каждому подонку в рясе, лишь бы их не заподозрили в крамоле. Давно надо было додавить этот храмовный гадюшник!
Пожалели… а зря!
Не то, чтобы Марта была против веры, нет. Некроманты лучше других знают о богах и демонах — и верят в них. Работа такая…
Но…
Встречаются как‑то Светлый Возвышающий и Темный Искушающий. И первый говорит:
— Я тебя победил навсегда. Я дал людям веру.
— Нет, — говорит Темный, — это я победил. Я дал людям Храм.
Вера — это в душе, а вот Храм… а кто сказал, что там собрались порядочные люди? То, что видит Марта во дворце, не вдохновляет.
И патрули, которые прохаживаются по улицам столицы, тоже.
И костры, которые горят на площади…
Книги, а на кострах из книг корчатся и люди. За что?
Было б за что…
Марта‑то точно знала, что в столице ведьм и колдунов нет. Там, куда приходит тигр, пропадают волки. Так что жгли просто очередных невезучих. Или — для устрашения, чтобы вспомнили, как это было при Рудольфе, чтобы люди не смели глаз поднять, чтобы платили охотно, чтобы…
