Бронислава Вонсович - Я ненавижу магические академии
Проснулась я от настойчивого стука в дверь. Судя по свету за окном и шуму, доносившемуся из коридора, утро уже наступило. Я в панике заметалась по комнате, потом решила использовать вместо халатика мантию, набросила ее на себя и открыла дверь, за которой обнаружила Серена.
— Лисандра, я так и подумал, что вы проспали, когда не увидел вас в столовой, — сказал он, попытался не смотреть на мои части тела, выделяющиеся сквозь тонкую ткань мантии, взглянул за мое плечо, торопливо отвел взгляд и начал смотреть уже исключительно на мое лицо.
— Серен, я вам так благодарна, — счастливо улыбнулась я, недоумевая, что же его так испугало в моей комнате — Фиффи ведь из своего угла вылезать не собирается.
— На завтрак вы уже не успеваете, — он всунул мне в руки булочку. — Поторопитесь, а то нехорошо сразу же опаздывать.
В этом я с ним была совершенно согласна — что-то мне подсказывало, что Кудзимоси воспользуется любым предлогом, чтобы от меня отделаться. Поблагодарила я Серена горячо, но коротко, и оставила одногруппника брата улыбаться за закрытой дверью. Причину смущения Серена я обнаружила сразу, как повернулась. Все же, наверно, спинка кровати не самое лучшее место для женского белья, пусть даже такого красивого и кружевного. Вот ведь еще проблема — надолго моего не хватит, а покупать то, что в той лавке, у меня рука не поднимется. Причем оплатить-то еще поднимется — не так там и много этой платы, а вот надеть — ни за что. Мы, Берлисенсисы, себя уважаем.
Когда я выскакивала за дверь, за меня уцепился Фиффи. Времени, чтобы его отговаривать и убеждать не было, так что пришлось брать с собой. А этот гад еще и половину булочки у меня отобрал. Отнеслась я к этому крайне неодобрительно — он и так вчера покушал намного более плотно, чем я, а теперь еще и грабит хозяйку, которой до обеда придется сидеть на голодном пайке. Но питомец к моему мнению отнесся совершенно равнодушно, торопливо разорвал на мелкие кусочки свою добычу и сомкнул вокруг них листья. Показался он мне намного тяжелее, чем вчера поутру. Наверно, стоит подумать о диете для него? А то скоро я его унести не смогу, а сам он предпочитает перемещаться исключительно на мне, еще раздавит ненароком через пару недель такого усиленного питания.
В башню факультета Земли я влетела запыхавшаяся, но до звонка, и тут же врезалась в Кудзимоси. На этот раз ноги его не пострадали, он успел быстро отставить ту, на которую хотел опуститься мой каблук. Хвост, как ни странно, тоже остался цел — Фиффи решил, что на свете существуют и более вкусные вещи, которые, ко всему прочему, еще и не такие опасные.
— Доброе утро, фьорд Кудзимоси, — радостно сказала я ему. — Вот, собираюсь грызть гранит науки.
— Доброе утро, фьорда Берлисенсис, — выдавил он из себя. — Боюсь, ваши зубы этого могут и не выдержать.
— Я вам так признательна за беспокойство о моих зубах, — улыбнулась я настолько сладко, что у самой щеки к зубам поприлипали. — Вы для меня просто как отец родной.
И ресницами захлопала глупо-глупо. Мол, что думаю, то и говорю. Декан нахмурился, я еще вчера поняла, что замечание про возраст ему не понравилось, так что про папочку сказала, чтобы позлить. И похоже, мне это вполне удалось.
— Расписание висит между первым и вторым этажом, — процедил он. — Поторопитесь, фьорда, у вас мало времени.
Но на этом его отеческая заботливость закончилась. Хотя мог бы и довести до нужной аудитории — сколько я ее сама искать-то буду? Пришлось искать самой. Номер группы был указан на жетоне, так что я быстро поняла, куда мне нужно идти. Первой парой была та самая минералогия, над которой я вчера чуть не уснула. Аудитория была довольно большая, и в ней сейчас сидело явно больше одной группы. Появление нового лица незамеченным не прошло, да и как оно могло пройти незамеченным, если новое лицо — это я? При желании я даже быстро могу идти так, что смотреть будут лишь на меня. А желание у меня было — ведь по моим прикидкам, самым перспективным для меня в плане поисков мужа оказывался собственный факультет. Забралась я повыше — слышно там, конечно, будет похуже, но я же сюда не слушать лекцию пришла, а смотреть и думать. А подумать было о чем. Увиденное совсем не порадовало, слишком молоды были однокурсники, таким не о семье мечтать, а в солдатиков играть, да и в ресторациях им по возрасту только молочные безалкогольные коктейли предлагают. Однокурсницы навевали мысли более приятные — было их мало и выглядели они родными сестрами Ильмы-Воронье Гнездо. Все-таки женщины, на лицах которых написано «Я умная», выглядят непроходимыми дурами. Еще один положительный момент был в том, что ни одного хвоста в аудитории я не заметила. Надеюсь, на факультете Земли хвост только один, тот, который принадлежит Кудзимоси. Элены на лекции не было, да и не будет, скорее всего. Не выглядела она девушкой, способной променять крепкий здоровый утренний сон на никому не нужные сведения из жизни минералов. Вот если бы первой лекцией было жизнеописание ректора, то, поди, сидела бы здесь и секунды до начала считала. А если бы он сам вел…
Фиффи жался ко мне довольно испуганно — слишком шумно было, но все же пару раз угрожающе махнул веточками, когда ко мне кто-то подошел слишком близко, так что разглядывать меня предпочитали на расстоянии. Меня это вполне устраивало, хотя улыбаться сокурсникам я не забывала — ведь, как говаривала моя бабушка, чем больше мужчин в нас заинтересованы, тем более желанными мы кажемся потенциальному объекту. Правда, никого такого, подходящего под это определение, я пока не видела, но стоит и на будущее поработать. Вдруг прямо сейчас войдет перспективный лектор, а я уже почти готова к тому, чтобы его обаять. Лектор зашел, и я внутренне скривилась. На мужчину моей мечты он был совсем не похож. Несомненно он был старше своих студентов, но, боюсь он был старше еще тогда, когда учил моего дедушку. Строго говоря, его давно уже пора было отправить на пенсию, чтобы дать дорогу молодым перспективным кадрам. Совсем не думает местный декан о студенческих нуждах. Я вздохнула и записала название лекции «Модели роста кристаллов. Моноклинная и триклинная сингонии». Несмотря на возраст, лектор говорил низким гулким голосом, прекрасно слышным в любой части аудитории, так что пропустить хоть слово при всем желании никак нельзя было, только меня это совсем не радовало, так как понятных мне слов было всего ничего, и те в основном предлоги, союзы и изредка проскакивавшие междометия. Вообще, речь его звучала как ругательство на незнакомом мне иностранном языке, у меня даже подозрение возникло, что так оно и есть. Я украдкой огляделась. Мои сокурсники дружно писали в тетрадках, видно, для них все было совершенно понятно. Самое обидное, понятно было даже девушкам, вон как строчат, боятся хоть слово пропустить. Лектор перешел к рисованию на доске, и я приободрилась — у меня появился шанс заполнить тетрадку хоть чем-то. Уж срисовать я наверняка смогу.
