Шеррилин Кеньон - Иллюзия (ЛП)
— Вот так, сучки! У меня получилось. Ха! — он сморщился, когда понял, что только что вылетело из его рта.
В церкви.
Испуганный, он оглянулся на разинувшую рот волонтера, которая работала на кассе магазина сувениров.
— Простите, мадам. Дьявол — зло. Вот поэтому я пришел помолиться.
Застыв, она презрительно сузила глаза.
— Обязательно добавьте изречения достойные позора в вашу воскресную исповедь, Мистер Бердетт.
— Да, мадам.
Табита выставила руки вперед, будто проклинала его. Ник собрался скопировать ее жест, но он итак уже опозорил себя. Он не собирался делать это еще больше.
Благодарный за свое спасение, он зашел в маленький магазинчик сувениров и купил свечи. Никто не будет трогать его, пока он молиться.
Продавец смотрела на него все время. Будто она не делала ошибок в своей жизни. Ну-ну…
— Не судите да не будете судимы, — сказал он с улыбкой протягивая деньги, затем отнес свои свечи на скамейку для молитвы, чтобы зажечь их и молиться, пока он ждет Коди.
«Пожалуйста, доберись сюда поскорее».
Он не знал, что будет делать, если она не объявиться.
Ник едва начал молиться по третьему кругу, как над ним нависла тень. Посмотрев наверх он увидел копа.
— Мне нужно, чтобы ты немедленно пошел со мной.
Ник жестом указал на свечи.
— Чувак, я тут вообще-то молюсь.
— А две женщины заявляют, что ты ограбил их магазин.
От злости, что близнецы обвинили его в чем-то настолько грязной его глаза расширились и челюсть сжалась.
— Ну, точно, — Ник встал и вытащил карманы для полицейского, чтобы тот увидел, что в них ничего нет. — У меня с собой только кошелек и две свечи, за которые я заплатил.
— А они рассказывают другую историю.
— Значит, они врут.
— Почему бы тебе не пойти со мной, чтобы мы могли разобраться с этим на участке.
Ник покачал головой.
— Я ничего не делал и никуда не пойду.
— Проблемы, офицер?
Ник посмотрел мимо копа и увидел пастора, который к счастью командовал церковью и в его реальности.
Коп ощетинился.
— Это вас не касается.
Отец Джеффри терпеливо улыбнулся.
— Вы в моей церкви, офицер, тревожите покой верующих, которые пришли сюда помолиться, так что похоже, мое.
Ник подошел к пастору.
— Я ничего не сделал, Отец Джеффри.
Священник похлопал его по руке, и продолжил разговор с копом.
— У вас есть достойное объяснение?
— Два свидетеля заявляют, что видели, как он крал товар в их магазине.
— И что это за магазин?
— Эрзули.
Отец Джеффри ахнул.
— Магазин вуду на углу?
— Да, сэр. Он сбежал, когда они поймали его и сказали, что позвонят в полицию.
Священник повернулся к Нику и приподнял бровь.
— Николас?
Он не дрогнув встретил взгляд священника.
— Они врут. Отец, вы меня знаете. Я не совершенство, но нет в мире того, чтобы я хотел настолько, чтобы украсть. И если бы я когда-то так поступил, то вы бы первым узнали об этом в воскресенье.
Отец Джеффри улыбнулся.
— И твоя мать била бы тебя по дороге на исповедь, — он перевел взгляд на полицейского. — Он прав. Никогда не слышал, чтобы этот мальчик забирал что-то у других.
Чистейшая правда.
— Ну, а у меня жалоба.
— А у меня есть телефон. Давайте позвоним родителям Николаса, чтобы они отвезли его к вам в участок.
Коп ощетинился.
— Я не могу торчать тут весь день.
— Это не займет день, офицер. Они оба работают в Квотер. Офис его матери сразу за углом, а его отец менее, чем в двух милях отсюда. Это сократит вам дальнейшую бумажную волокиту, — Отец Джеффри достал телефон и протянул его Нику. — In more ways than one Позвони родителям, сынок.
Ник потянулся за ним, но затем вспомнил, что номеров не знал. Как и не знал где работали его «родители».
Коп холодно посмотрел на него.
— Какие-то проблемы?
— Я не помню их рабочие номера. Они в быстром наборе, а телефона у меня с собой нет, — он был в рюкзаке, который он бросил Калебу, прежде чем покинул школу.
Отце Джеффри встал между Ником и копом, который быстро терял терпение.
— Тогда я посмотрю. Займет всего лишь мгновение. Оба его родителя часто работают тут волонтерами, их номера на моем столе.
Было явно видно, что офицер не хотел ждать, но ничего не сказал.
Ник последовал за Отцом Джеффри в его офис, но с каждым шагом он размышлял, что же случилось с Коди. Почему она так долго добирается сюда?
И что же случиться с ним, когда коп вытащит его из здания?
Впервые за всю свою жизнь Ник был абсолютно беззащитным. Даже когда Алан и банда прижали его к земле и стреляли в него, он мог больше контролировать себя и свою судьбу.
Но это…
«Как мне бороться со злом, если у меня нет сил?»
Не смотря на все их намерения, Аманда и Табита были женщинами. Он даже ударить их не мог, чтобы защитить себя. Он ничего не мог поделать. Как только он покинет это место, они набросятся на него, как специи на сосиску. И неизвестно, что они планировали сделать, как только снова останутся с ним наедине.
«Зачем я сказал им, что я Малачай?»
«Потому что они должны были стать твоими союзниками».
Ага, в другом месте и времени. А теперь он загнал в ловушку Коди и себя.
Что бы сделал Ашерон?
Глупый вопрос. Эш бы телепортировался. Он бы в таком положении не оказался. Он бы просто махнул рукой на женщин и копа, и те бы забыли, что видели его. Но это не тот выход, что ты ищешь. Казалось, что Эшу было легко командовать этими силами, а Ник каждый раз все портил, когда пытался ими воспользоваться.
«Мне далеко до Эша».
Как и до Кириана, который сражался и выбирался из самых худших ситуаций.
Его желудок болезненно сжался, когда священник позвал Ника и сказал ему сесть, он стал ждать, что остально сверхъестественный мир придет за ним.
«Давай же, Ник. Думай…»
Должен быть способ выбраться из этого.
Отце Джеффри повесил трубку.
— Его мать показывает дом в Садовом районе, а у отца собрание.
— Тогда они могут забрать его из участка, — офицер достал наручники.
Ник вскочил. Он начал протестовать, но его отвлекла дверь, которая распахнулась за копом, и там была самое худшее из худшего. От вновь прибывший ростом добрых семь футов восемь дюймов исходила дикая сила, как от Ашерона. Грубая. Пугающая.
Смертельно опасная.
Своего рода не-пялься-на-меня-если-хочешь-дышать.
У мужчины были короткие темные волосы, бородка, и глаза такого темно синего цвета, что казались фиолетовыми. Он был одет о все черное и вел себя, как хищник. Голова опущена, глаза внимательно разглядывают каждую вещь.
