Декан, спасите Светлую, или попаданка поневоле (СИ) - Сухова Марья

– Что, простите?

– Вы сегодня слишком прекрасно выглядите. На вас точно морок. К чему вам это, если завтра придется вернуться к своей истинной внешности? В академию нельзя под мороком. Позвольте, уже все равно поздний час, я помогу вам его снять безболезненно. Вы же знаете, что с ним спать не советуется, кожа быстро стареет. – И магистр взмахнул рукой в попытке снятия морока. Однако ничего не произошло, только моя бровь поднялась вверх. Де-Фьери не сдался и взмахнул второй раз.

– Не утруждайте себя дирижерскими манерами, магистр, у вас нет способностей, – прервала я старания этого чрезмерно заботливого мужчины.

– Ничего не понимаю. Доминика, это действительно вы? Поверить не могу! Вы так сильно изменились…

– А вы умеете сделать комплимент. Да такой, что больше на Вас и смотреть не хочется, – высказалась я этому нахалу, явно наклюкавшемуся зелья правды.

– Я не хотел Вас обидеть. Просто это так неожиданно, – растерялся магистр, осознавая, что ляпнул. – Разрешите загладить вину танцем?

– А не пойти бы вам… – начала было сердито говорить я, но увидела приближающегося ко мне Льюиса и тут же смягчилась –…быстрее со мной на середину зала для танца, раз вы предложили?

Из двух зол лучше выбрать меньшую. Что я и сделала. Де-Фьери будто только этого и ждал. Он едва уловимым движением положил руку на мою талию и утянул в танец, оставляя пораженного до глубины души Льюиса стоять столбом.

– Должен заметить, выглядите вы еще и сексуально, – недвусмысленно продолжил Лорион, не забыв взглянуть в мое декольте, но тут же прикусил язык. – Извините мою прямоту, сам не знаю, что сегодня со мной. Боюсь, последний бокал был лишним.

О нет, последний бокал был нужным. Раз такое дело, то нужно попробовать узнать хоть что-то полезное.

– Господин де-Фьери, а происходило ли что-нибудь необычное в академии во время каникул?

– Есть одна важная вещь. В стенах академии найдена древняя рукопись, написанная самым точным прорицателем всех времен, Бальзаком Таширо. Жил он давно, поэтому считалось, что все его работы записаны в одной книге пророчеств и уже сбылись. Но нет, найдено еще одно. Вот только содержимое рукописи необычное, больше напоминает собой милую балладу о любви. Мы с магистрами долго гадали над ее скрытым содержимым, но единогласно склонились к тому, что это просто стихотворение. Не просто же так прорицатель не внес его в книгу. В этом должен быть смысл. Хотя некоторые из нас рискнули предположить, что он написал пророчество уже после выпуска книги, прямо перед смертью. Поэтому произведение не попало в общую массу. Но это маловероятно, как по мне.

– Расскажите? – я восхищенно распахнула глаза. – Господин де-Фьери, я просто горю…от любопытства, – прошептала максимально заигрывающе, сделав многозначительную паузу между слов. – Это будет наш ма-а-а-ленький секретик…

И это сработало! Магистр громко втянул воздух носом, прижав меня ближе к себе. Оказавшись своими губами у моего уха, он продолжил шепотом, чтобы слышала только я.

Сквозь миры придет беда,

Разразится здесь война.

Чтоб ее предотвратить,

Нужно правду всю раскрыть.

Эта правда скрыта в деве,

В той, чья светлая душа

Тьмой уже предрешена,

И она здесь пленник зла.

А кто с ней разделит путь,

Обретет он власти суть.

И прознает он о силе

Той, с какою можно в путь.

И поймет избранник бравый,

Как войну остановить,

Только вот он потеряет

То, что заставляет жить»

Закончив стихотворение, магистр расплылся в таинственной улыбке и заглянул мне в глаза.

– Звучит непонятно, но действительно романтично, – честно призналась я. Почему-то мне показалось, что пророчество может быть обо мне. Я ведь та дева со светлой душой, которая пришла сквозь миры. И я знаю правду о войне, знаю, зачем она. Пока лишь не знаю, кто за этим стоит. Вот только всё остальное пророчество вообще не имеет смысла. Кто должен разделить со мной путь? И как понять строчку о том, что душа предрешена тьмой?

– Поделюсь своими мыслями по поводу этого пророчества. Грядет война. Её сможет остановить мужчина, который завладеет этой таинственной девой и свяжет с ней свою жизнь. Он получит соответствующую власть и силу. Ну и спасет этот мир, войдет в легенду.

– Как-то вы выборочно поняли пророчество, магистр де-Фьери, – заметила я. – Если этот мужчина влюбится в эту деву и разделит с ней свой жизненный путь, то потеряет что-то крайне важное. Разве власть стоит того?

– Можно ведь не влюбляться в неё по-настоящему. Об этом вообще не сказано. Лишь стать её избранником и разделить с ней путь. Тогда и сила достанется, и ничего терять не придется.

Да уж. Этим миром, как и любым другим, правит жажда власти. Прискорбно это осознавать. Однако теперь ясно, что войну остановить сама не смогу. Я всего лишь пленник, а истинный герой где-то рядом и мне его надо найти. И открыть ему правду. Под избранником действительно не подразумевается, что он должен быть моим возлюбленным. Это, может быть, просто человек, которому я доверяю. А он, явно ценой своей жизни, остановит войну. После чего есть шанс вернуться к себе домой живой и невредимой.

– Извините, магистр, мне нужно на свежий воздух. Голова что-то закружилась, – прервалала я наш разговор, хотя точно видела, что Лорион собирается еще что-то сказать. Неважно, я узнала достаточно, чтобы не вызвать подозрения.

Под расстроенным взглядом магистра я, прихватив со столика пару пирожных, удалилась на балкон. Едва усевшись на самый край кирпичного строения под пышной листвой, я протянула руку с пирожным в недра зарослей.

– Ты не забыла обо мне, прекрасная леди, – послышалось из этих зарослей дерева. Рука тут же опустела. Следом послышалось довольное чавканье. Понятия не имею, как Жану удалось не спалиться и проникнуть на охраняемую территорию. От него ведь столько шума.

Закончив с пирожным, он выкарабкался на балкон и довольный уселся рядом со мной. То, что его сейчас по всему особняку ищет стража, будто вообще не волнует этого парня.

– Тебя могут увидеть, Жан, – забеспокоилась я, бросив нервный взгляд на закрытую за собой дверь.

– Вряд ли. Никто из мужчин не посмеет выйти следом за тобой на балкон, иначе поползут слухи. А зачем кому-то наживать врага в лице генерала? А девушкам, извини, ты неинтересна.

– Справедливо. Но Льюис, пожалуй, может зайти. Отец к нему благосклонен.

– А у тебя что-то есть с этим Льюисом? – спросил Жан и внимательно посмотрел на меня.

– Кроме брачного договора и кучи недопонимания?

Жан кивнул в знак подтверждения.

– Не, ничего нет.

– Тогда хочу позвать тебя на Академический бал.

По моему лицу расплылась смущенная улыбка. Может быть, я действительно ему искренне нравлюсь? Он ведь подошел ко мне еще тогда. Ну, когда я была толстая и не чувствовала себя уверенно. Ему приглянулся мой внутренний мир, а что может быть важнее?

– Так что тебя останавливает? – игриво уточнила я, наклоняясь к нему.

– Дом, ты пойдешь… – Договорить он не успел. За спиной медленно открылась дверь.

Я обернулась на звук и увидела упомянутого ранее настырного блондина. Легок на помине. Он ведь теперь сдаст Темного с потрохами.

– Ты почему тут совсем одна? – спокойно спросил Льюис, медленно вышагивая в моем направлении.

Одна? Я развернулась в сторону Жана, но его и след простыл. Рядом никого нет. Опять облом, второй раз уже.

Я оставила Льюиса без ответа. Может потонет в пучинах моего ледяного игнора.

– Ну же, Доминика, ты же моя будущая жена, – защебетал этот щегол, в который раз напоминая очевидное. – Может обсудим это более тесно?

Он подошел сзади и по-хозяйски приобнял за талию.