Надежда Волгина - Найди меня, я рядом (СИ)
Один случай особенно врезался в память. Был какой-то праздник, какой именно Андрей не помнил. В тот день, когда дети собрались в столовой на обед, Зинаида Сидоровна, зажав под мышкой большую металлическую банку, ходила от стола к столику и щедро одаривала всех, чем бы вы думали? Черной икрой! Настоящей черной икрой! Она зачерпывала полную столовую ложку и аккуратно вытряхивала ее на краешек тарелки, и так, пока не обошла всех. Нужно было видеть лицо того самого наставника, как тень следовавшего за директрисой: его взгляд был прикован к пресловутой банке, а, когда ложка проделывала свой путь, он внимательно следил за ее траекторией, сглатывая усиленней обычного.
Детство — удивительная пора! Насколько просто все тогда воспринималось. Жизнь казалась легкой и незамысловатой. Несмотря на отсутствие любви со стороны воспитателей, дети тепло к ним относились. Они прощали любую строгость, нотации, наказания. Считали, что раз ругают, значит, так нужно, и они это заслужили. Не было обид, злости, только легкое огорчение иногда закрадывалось в душу.
Сейчас Андрей четко понимал, что многое зависело тогда от Зинаиды Сидоровны, что благодаря ей, в детдоме царила дружеская атмосфера. Она старалась вести себя честно и по совести. Один раз в месяц выдавала воспитанникам, достигшим десятилетнего возраста по десять рублей из денег, что государство каждый месяц перечисляло на индивидуальные счета сирот. Настоящий праздник! Можно было пойти и купить себе конфет, например, пять-шесть ирисок на всего лишь пятнадцать копеек, или, для тех, кто был постарше, сигарет по шестьдесят копеек за пачку. В этот день дети чувствовали себя богачами.
Андрей опять улыбнулся. Он вспомнил, как однажды потратил все месячные деньги на глупости. Накупил несколько банок искусственного меда, разных конфет и пирожных. Они тогда всей компанией уплетали сладости за обе щеки, пока не съели все. Наказание за несдержанность не заставило себя ждать. Вечером все семеро друзей мучились болями в животе, но, несмотря на это, были очень довольны диким обжорством.
— Попался! — Андрей вздрогнул от неожиданности, услышав веселый голос Алины, подкравшейся сзади и ощутимо хлопнувшей по плечу. — Скучаешь?
— Пытаюсь думать, — улыбнулся он девушке. — Как массаж?
— Волшебно! — Она мечтательно закатила глаза. — Мужичок такой сухонький, суровый, а творит волшебство. Каждую мышцу промял. Причем, абсолютно без боли. Сорок минут блаженства! Не помню, когда последний раз получала такое удовольствие. Спасибо тебе…
— Мне-то за что? — удивился Андрей.
— Как за что? Если бы не ты, ничего бы и не было. Забыл, что являешься нашим всеобщим благодетелем? — Она с улыбкой смотрела на него.
— Ох, перестань, пожалуйста, — возмущенно отмахнулся он. — Скажешь тоже, благодетель, — усмехнулся Андрей. — Был бы таковым… — Он замолчал, перестав улыбаться.
— То что? — спросила Алина, когда молчание затянулось.
— А то… Что не бросил бы вас всех, вот что. — Андрей сурово сдвинул брови. Слова дались с трудом.
— Мне кажется, мы это уже обсуждали, — спокойно ответила Алина. — Среди нас нет правых или виноватых. Случилось так, как должно было случиться. Понял? Все совершают ошибки. Да и не ошибки это вовсе. Я уверена, что эти пятнадцать лет мы должны были прожить именно так. Ты должен был стать удачным предпринимателем, я — учителкой, — она невесело усмехнулась, — Иван… ну ты понял меня.
Андрей кивнул, продолжая сосредоточенно думать.
— Что с тобой? — удивленно спросила Алина, когда повисшая пауза затянулась. — О чем так усиленно думаешь? У меня такое чувство, что я говорю со стенкой. Ты меня, вообще-то, слышишь?
— Слышу, — встрепенулся Андрей. — Послушай, раз уж так случилось, что мы с тобой сейчас одни, и нам никто не мешает, хочу спросить тебя кое о чем…Я больше не могу держать это в себе. И ты больше всех подходишь на роль исповедника.
— Говори, — без тени улыбки произнесла Алина. — В нашей ситуации, что еще мы можем сделать, кроме как говорить?
— С тобой в последнее время не происходит ничего необычного? — Андрей внимательно смотрел на девушку, пытаясь определить реакцию на вопрос по выражению ее лица. Взгляд Алины, который и до этого был достаточно серьезным, стал пугающе проникновенным.
— Значит, это происходит и с тобой? — утвердительно кивнула она, отвечая скорее своим мыслям, чем на вопрос Андрея. — Ты тоже видишь сны? Каждую ночь я возвращаюсь туда, в наше детство. У меня такое чувство, что я и не взрослела. Ночью я вновь становлюсь маленькой девочкой. Я опять живу той жизнью, только в ускоренном темпе. Мои сны о том, что с нами было. Это больше похоже на воспоминания, только реалистичные, с ощущениями, мыслями… голосами…
— С голосами? — ухватился за высказанную мысль Андрей. — Ты их тоже слышишь?
— Только один. — Губы Алины слегка задрожали. — Это мужской голос… — На глазах девушки выступили слезы. — Он… он зовет меня.
— И кому же принадлежит этот голос? — Андрей даже побледнел от напряжения.
— Это Мишка… — Слезы уже текли по щекам девушки, но ни она, ни Андрей не обращали на них внимания. — Вернее, голос не его, а взрослого мужчины. Но… говорит им Мишка. — Последние слова Алина произнесла практически шепотом. Какое-то время она пыталась остановить поток слез. Немного успокоившись, спросила: — А ты? Что слышишь и видишь ты?
— То же. Только голос… он женский. — При этих словах, Алина встрепенулась, — Это голос взрослой женщины, всегда один и тот же.
— А говорит?.. Говорит Танюха? — Андрей молча кивнул, судорожно сжав кулаки, — У тебя тоже так? Маленькая девочка говорит голосом взрослой женщины? — Они потрясенно смотрели друг на друга, не веря, что все происходит на самом деле.
Рассказ Алины немного успокоил Андрея. Двое не могут сойти с ума одновременно. Значит, это что-то другое. Но что? Внезапно осененный, он спросил:
— А началось все?.. С чего у тебя началось?
— Ты имеешь в виду, с чего началась череда этих снов? — Он кивнул. — После многолетнего перерыва, первое, что я увидела во сне — это то, как баба Марфа рассказывала нам ту историю в лазарете. С тех пор все и началось, и длится уже примерно месяц. А у тебя?
— Тоже. Только началось это совсем недавно, точнее, в поезде, когда я ехал сюда. Интенсивность снов просто бешеная. Сколько раз я просыпаюсь за ночь, столько эпизодов из нашей той жизни мне снится. А днем… днем меня преследуют все те же воспоминания. Это как наваждение. Все происходит против воли… Такое ощущение, как будто кто-то пытается заставить меня все вспомнить, еще раз прожить ту жизнь.
