Юлия Колесникова - Свора - Зов крови
Комната моя была похожа на гримерную комнату нескольких актрис — моя одежда вперемешку с одеждой Бет валялась по полу, на стульчиках и даже на кровати. Немного расчищенной оставалась та территория, где возле зеркала стояли Бет и Мизери. Спотыкаясь об эти вещи, я добрела сначала до украшений, а потом даже смогла найти свои туфли на не слишком уж высоком каблуке — кто я самоубийца, чтобы всю ночь ходить на шпильке?!
Я развернулась в их сторону, но смотрела себе под ноги, чтобы понять, не буду ли я наступать себе на подол. Мизери практически не говорила и поэтому когда смолкла Бет, я практически почувствовала тишину. Подняв голову, я наткнулась на удивленный взгляд Бет и торжествующий Мизери. При этом Бет была несколько недовольна.
— Скажи мне, что тебя как-то по-тихому обратили в вампира — потому что я не могу иначе объяснить все это.
Бет указала на меня. Непонятливо подойдя к зеркалу, я лишь теперь в действительности осмотрела то, как выгляжу, потому что до этого полностью увидеть себя мешала Бет.
От косметических средств Мизери мои волосы блестели, как соболиный мех, лицо сияло, так же как и лица вампиров — чистотой первого выпавшего снега, и это не делало меня болезненной — напротив, добавляло мне живости, особенно с легким румянцем, проступившим от удивления и восхищения. На белом полотне, словно драгоценные сапфиры смотрели мои глаза, опушенные проворно подкрашенными Мизери ресницами. И платье сидело как влитое, удивительно точно обтекая меня, спускаясь вдоль тела складками, словно драпируя с ног до головы в дышащую дымчатую ткань. И этот дымчато-черный был так естественен и подходил мне. Бет была права — меня вполне можно было перепутать с вампиром, но только в такой как эта, плохо освещенной комнате.
— Боюсь представить, что ты сделала с Евой — ее наверняка не узнать, — выдохнула я, отводя глаза от зеркала в сторону Мизери.
— Это благодарность? — улыбнулась в ответ она. После того как Мизери посвятила меня в свой секрет, мы стали намного ближе. Я любила сидеть с ней, Самюель и детьми вечерами, когда мужчины занимались своими делами. А вот Ева пока что не очень переносила присутствие Мизери. Ей видимо по-прежнему казалось, что Мизери ее изучает, или следит.
— Да!
— Это я боюсь, как буду выглядеть возле вас всех — такой роли мне еще не приходилось играть! — Бет почти возмущалась. Впрочем, зря. Она была столь же красивой, как и всегда, но животная чувственность ее волчьей крови, делало ее более притягательной.
Мизери выразила такое искреннее удивление, отчего я рассмеялась, понимая, что Бет это наверняка разозлит.
— Это ты о чем? — поразилась Мизери. — Никогда раньше не видела кого-то более красивого, чем ты, и чтобы при этом он был жив.
Скривившись, лицо Бет, выдавало ее неприятие такого комплимента.
— Скажи, что она это несерьезно? — обратилась ко мне Бет. Тугое кремовое платье действительно превращало Бет из оборотня-сорванца в звезду красной дорожки. Даже не смотря на свой сегодняшний красивый вид, я все равно ей завидовала, потому что, чтобы добиться такого результата, Бет не пришлось провести час перед зеркалом. Она была такой естественным образом.
— Не спрашивай, — трудно было удержаться от смешка, слушая их двоих.
И этот вечер только начинался.
Желая побыть хоть немного наедине со своими мыслями, я лишь поздоровалась с гостями, но взяв бокал вина, стала возле украшенной елки, всматриваясь в полыхающий огонь в камине. Приятно было улавливать беззаботный смех и разговоры на заднем плане. Спину и плечи ломило от усталости, но вино приятно сказывалось на теле. Я немного повела плечами, чтобы расслабить мышцы и стало лучше.
Взглянув мельком в стеклянную дверку шкафа, чтобы убедиться в своей привлекательности, я неожиданно поняла, что стою не одна. За моей спиной стоял Калеб, легко прикасаясь пальцами к волосам.
— Ты уже здесь, — крутнувшись на месте, я обвила его ноги тканью своего платья.
— Дольше чем ты предполагаешь, — Калеб говорил спокойно, ни намека на радость или восхищение, но его глаза светились по-особому. Я знала этот взгляд. Улавливала желание в его лице. Но не такое как у волков, а скрытое, которое он пытался подавить возле меня.
Подставив губы для поцелуя, я разочаровано ощутила едва заметное прикосновение.
— Почему так официально?
— Не хочу, чтобы родители Бет, особенно ее мама, могла на завтра раструбить о том, как мы близки. Я буду считаться, чуть ли не растлителем.
— Это не смешно, фыркнула я, надеясь понять настоящую причину, по которой лицо Калеба оставалось просто учтивым. Даже никакого намека на восхищение. Меня это задевало даже больше, чем я хотела поверить.
Его официальная холодность не вязалась с моим представлением провести вечер.
— Еще вина? — предложил Калеба, уже забирая бокал, а я даже не заметила, что успела выпить все вино, таким образом, я скоро начну плохо соображать. Или и того хуже — чужие сознания начнут овладевать моей головой.
Калеб еще продолжал что-то говорить мне, но я молчала, чувствуя, что бледнею. Виски сдавила боль, жаркая комната стала неожиданно холодной. В глазах потемнело.
Я начала дышать уже в другом теле, при этом не оставив связи со своим…
Волки. Я почувствовал их. Я смотрела на все их глазами…
С трудом приходя в себя, первым, что я почувствовала, были холодные руки Калеба. Они обнимают, обволакивают, успокаивая, гладя…. Сознание прояснилось, не настолько, чтобы я перестала чувствовать боль, и все же достаточно.
— Что случилось?
Я не сразу поняла, что Калеб увел меня из гостиной. Прохлада кухни внезапно протрезвила мое сознание от чужого вмешательства.
— Я не знаю, — слабо отозвалась я, опираясь на его руку. — Все произошло так быстро…
— Волки рядом?
Не понимая почему он спросил сразу, я безвольно кивнула. Действительно, вот почему ощущение сознаний волков было таким мощным. Их было несколько, все молодые, и мои мысли тут же устремились к ним, стоило им оказаться на нашем пороге.
Калеб, усадив меня, ненадолго вышел, минут через пять он вернулся в сопровождении Терцо и Грема. Их лица были обеспокоенными и очень привлекательными. На фоне черных фраков с бабочками это смотрелось аномально. Я уже почти пришла в себя, подавив тошноту, после такого сильного ментального нашествия.
В руках Калеб держал конверт и на него смотрели и остальные. Поэтому я тоже посмотрела на руки Калеба.
— Послание, — коротко прокомментировал Калеб всеобщее удивление.
Смотря на эту картину перед собой, я с трудом воспринимала звуки веселья, доносящиеся из гостиной.
