Наталья Жарова - Под покровом призрачных туманов (СИ)
— Вы ведь уже познакомились с грифончиком, да? Странно, что он вас тогда не съел. Наверняка просто повезло, — она пожала плечами.
Эта легкость в голосе при упоминании о крылатом существе повергала в шок. Бедная девочка так привыкла жить бок о бок со смертью, что уже не воспринимает ее серьезно.
Мы шли по маленькой тропинке, что узкой лентой вилась среди высоких кустарников и редких растений.
— Дара Эльдана, вы только посмотрите, какой чудный цветочек расцвел!
Розалинда указывала на огромный распустившийся бутон зибельманского чертополоха, пьянящий аромат, которого разносился по всему саду.
Зелья и травы я знала на отлично. Как и то, что запах этого растения вызывает сонливость. А если же находиться рядом с ним достаточно долго, то можно погрузиться в глубокий двухдневный сон. Между прочим, именно из его лепестков варили зелье от бессонницы. А так же яд… Уснуть и не проснуться, что может быть безболезненнее? Хорошо, что цветок распускается только на пару суток и в Темногорском саду это был единственный экземпляр. Надеюсь, лорд пристально наблюдает за порционным употреблением растения.
Я уже протянула руку Розалинде, чтобы увести подальше от сладко-пьянящего запаха, как наше внимание привлек сухопарый, лысоватый мужичок. На нем свободным балахоном висела серая рубашка, подчеркивающая излишнюю худобу и имеющая множество кармашек разной величины. Они находились даже на спине. Странные очки, без дужек держались на сморщенном длинном носу. В руках поблескивала стеклянная банка и небольшой сачок.
Согнувшись в три погибели, мужичок, чуть ли не полз между кустами жимолости и бессердечника.
— Кто это? — почему-то полушепотом спросила я у Розалинды. Она тихонько засмеялась, а затем всё так же шепотом ответила:
— Это наш садовник, дар Дули. Дядя его очень ценит и доверяет.
Значит, травы для зелий лорд собирает не сам. Интересно, а он вообще знает, что именно растет в его цветнике? Надо бы упомянуть это при встрече.
— А что сейчас он делает? — странное поведение дара не давало покоя, даже закралось подозрение, что сонливый чертополох вызвал у него легкое помешательство.
Розалинда усмехнулась и скрылась за пышным кустарником, поманив меня за собой.
— Он вышел на охоту, — едва слышно произнесла девушка. — Сейчас будет бабочек ловить.
— Кого?
— Бабочек, — повторила Розалинда.
— А зачем они ему? — я стала лихорадочно вспоминать, в каких зельях используется крылышки и пыльца бабочек, да еще пойманных на зибельманском чертополохе.
— Это подарок, — таинственно, словно открывая большую тайну, поведала девчушка. Но видя, что не понимаю, торопливо объяснила: — Дар Дули влюблен в нашу экономку, и думает, что этого никто не замечает. Узнав, что Фребок обожает маленьких живых бабочек начал ловить их по десятку в день.
— А она, правда, бабочек любит? — удивилась я. Никак не вязался образ грозной экономки с романтичной любительницей порхающих мотыльков.
— Еще как! Когда берет банку с ними, так счастливо улыбается, что иногда даже позволяет поцеловать себя в щечку. Вот Дули и зарабатывает поцелуйчики.
— Интересно… А что она потом с ними делает?
— Не знаю, — девушка пожала плечами. — Может сушит, может выпускает. А может и ест! — прыснула от смеха она, радуясь удачной шутке.
Стоя посреди раскидистых веток кустарника, мы могли спокойно наблюдать, как садовник охотится. Надув щеки, и высоко сгибая колени, он прыжками направился к чертополоху. Внезапно взмахнул сачком и ловко поймал вяло порхающих бабочек. Разноцветные красавицы сонно махали крылышками и даже не думали освобождаться. Дар Дули аккуратно переложил добычу в банку и плотно прикрыл крышкой. Оставив стеклянный сосуд на дорожке, он начал поиски новых жертв.
У меня уже кружилась голова от запаха чертополоха, поэтому наблюдать за еще одним уловом расхотелось
— Пора идти, — шепнула я Розалинде, покидая кустарник.
Внезапно резкий звон разбитого стекла нарушил тишину сада. Оглянувшись, увидела лишь расколотую банку и несколько бабочек улетавших прочь. А из-за кустов мелькали белесые кудри Дамиса, прячущегося от наказания. Меткий бросок камушка сделал свое дело.
* * *Когда мы вернулись в учебный класс, мальчишка уже был там. Он сидел на широком кресле, поджав под себя ноги, и увлеченно рисовал. Я впервые видела, что Дамису что-то действительно интересно. Может быть, именно рисование сблизит нас?
Подойдя к мальчику, осторожно заглянула в альбом, опасаясь ответной реакции, но маленький дар лишь нахмурился и продолжил творчество. Хотя творчеством это назвать было сложно… Лист бумаги оказался испещрен силуэтами людей извивающихся в предсмертных конвульсиях. Маленькие фигурки с искаженными от страха лицами взывали о помощи, но резкий очерк художественного пера уверенно и жестоко отправлял их в последний путь.
Я закусила губу, сдерживая возглас, хотя Дамис все же почувствовал эмоции бушевавшие внутри меня. Он еще ниже склонился над альбомом и старательно изобразил несколько пауков. Членистоногие, словно живые, собрались в группы, и из их длинных лапок появился новый рисунок — ширококрылая бабочка, бьющаяся в сетях. На соседнем листке было запечатлено лицо престарелого мужчины с длинной бородой. Мальчик добавил несколько штрихов и превратил бороду в стеклянную бутыль с плескавшимся внутри зельем.
— О! Как на дара Петро похож! — хихикнула Розалинда, выглядывая из-за моего плеча. — Того, что памяти лишился.
Услышав слова сестры, Дамис быстро захлопнул альбом и выбежал из комнаты.
— Дара Эльдана, прошу вас, не обращайте внимания на моего несмышленого братца, — очаровательно улыбнулась девушка и присела в опустевшее кресло. — Он скоро вернется. Так всегда бывает.
Я не стала спорить, Розалинда должна знать его лучше меня. Вполне возможно, что все это просто ребячьи шалости.
— Вы уже много знаете о нас, дара, — все с той же улыбкой продолжала юная красавица. — Но пока еще ничего не рассказали о себе.
— А что рассказывать? Окончила Магическую школу и попала по распределению к вам.
— И даже не пробовали отказываться? — промурлыкала девушка, накручивая на пальчик золотистый локон. — Мне пятнадцать, а вы ведь не намного старше меня?
— Не намного, — я не понимала, куда она клонит. — Всего на четыре года.
Розалинда кивнула, будто услышала подтверждение своих домыслов и чуть прищурилась:
— Кажется, я понимаю вас, дара Эльдана. Вы решили попытать счастье с моим дядей?
Могу поклясться, что на этих словах ее лучезарная улыбка превратилась в яростный оскал, но уже через мгновенье вновь блистала нежностью и дружелюбием.
