Ольга Митюгина - Хранитель Тайного Алтаря
Радовало одно: Вир не жил с родителями, поскольку они — и вполне справедливо — полагали, что «юноше его возраста нужна независимость». Следовательно, ей не придётся связываться с легионом слуг и с оскорблёнными предками — впрочем, Вирлисс вряд ли стал бы им плакаться на вчерашнее. Просто мог бы сказать, что не желает её видеть. Ничего не добавляя.
Значит, придётся объясняться только с ним и Фрей.
Как она дошла до дома, где снимал несколько комнат Вирлисс, Ларинна сама не смогла бы сказать. Она ничего не замечала. В душе её царил хаос — и отчаяние…
Старушка-консьержка лишь проводила глазами элегантно одетую посетительницу, которая, не говоря ни слова, поднялась к светлой площадке лифтов. Здесь, в сверкающем мрамором холле, перед Ринн распахнули свои двери несколько прозрачных кабин, управляемых магическим полем. Ларинна завернула в ближайшую — и вот уже лифт мягко поднимает её к жилым этажам…
Перед дверью вампира Ринн остановилась. Всё тело колотила нервная дрожь. Позвонить казалось немыслимым…
Какими глазами она посмотрит на Вирлисса?
Девушка не замечала, что в кровь искусала губы…
Резко развернувшись, она сделала несколько шагов обратно — и замерла. Перед её внутренним взором ярко встала цепь архонтов на крыльце университета, связанный разбойник в храме Мортис, холодный взгляд слуги Иккона…
Зажмурившись и не давая себе ни секунды на колебания, Ларинна метнулась к двери Вира и надавила кнопку звонка.
Вскоре с той стороны послышались приближающиеся голоса.
— Ты кого-то ждёшь? — донеслось до Ларинны.
— Нет, — последовал ответ. Ринн узнала голос подруги.
— Кто там?
— Это Ларинна. Вир, открой, пожалуйста; нам… мне очень надо с тобой поговорить, — сжав кулаки так, что ногти впились в ладони, на одном дыхании выпалила Ринн.
Несколько секунд молчания. Потом до посетительницы донёсся приглушённый дверью недоумённый возглас Фрей: «Ты её пустишь?! После вчерашнего?…»
Ларинна закусила губы.
Какая-то возня. Голос Вира: «Фрери, дорогая, во-первых, неучтиво держать даму за дверями. А во-вторых, выслушать — не значит простить. — Его фирменный смешок. — Ты что, хочешь, чтобы она вообразила, будто я от неё прячусь?»
«Прекрати свой вампирский выпендрёж!»
«Это не выпендрёж, это вежливость».
«Мне не интересно, что она собирается сказать!»
«Мне тоже».
Замок щёлкнул — и двери распахнулись.
Она смотрела на них, на своих друзей — так не хотелось применять к ним эпитет «бывших». Вир, с водопадом серебристых волос вдоль спины, в белой рубашке с открытым воротом и тёмно-синих брюках под цвет глаз, даже сейчас, утром, был самим совершенством. А гибкая Фрери, в светлой футболке с каким-то рисунком на груди и в коротких шортах, открывающих ноги, была прелестна безыскусственной простотой. Тонкие кольца пышных волос рассыпались по плечам.
И — о да! — они великолепно смотрелись вместе.
Вирлисс посторонился и нежно привлёк к себе Фрей, таким очаровательным способом убрав ту с дороги.
— Входи, — сухо кивнул он.
— Спасибо… — не поднимая глаз, прошептала Ларинна, переступая порог.
— Не создавай толкотню в коридоре, иди в гостиную, — с досадой поморщился Вир, запирая двери.
Ринн последовала его приглашению и прошла в огромную гостиную, убранную в белых тонах: пушистый ковер на полу, белоснежный книжный шкаф с позолотой — во всю стену, кресла и диваны под накидками из шкуры белого тигра и кидающая во все стороны зайчики солнца роскошная люстра под потолком.
«Белый тигр», — улыбнувшись, невольно подумала Ринн о Вире.
«Тигр» вошёл следом за ней и остановился у окна, прислонившись к подоконнику.
Фрей, ступая бесшумно, будто тень, села в кресло подальше от Ринн и демонстративно уткнулась в книгу.
Вирлисс, скрестив руки на груди, устремил на незваную гостью вопросительный взгляд.
— Я… мне можно сесть? — в замешательстве пробормотала Ларинна.
Фрей только фыркнула из-за книги, а Вир безразлично пожал плечами.
Ларинна осторожно присела на краешек дивана.
— Я слышала, вас можно поздравить? — улыбнувшись с фальшивой беспечностью, выдавила Ринн. — С началом совместной жизни?…
— Спасибо, — сдержанно кивнул Вирлисс. — Мы принимаем твои поздравления. Это всё?
Ларинна глубоко вздохнула.
— Вир, я… Я хотела… хочу… перед тобой извиниться. Не знаю, что на меня вчера нашло, я… Я не думаю ничего из того, что наговорила тебе. И я хотела бы, чтобы ты это знал.
Вирлисс кивнул.
— Прекрасно, теперь я знаю. Это всё?
— Мне… мне очень нужна твоя помощь. Хотя бы совет.
— Причина самоуничижения становится ясной, — хмыкнула Фрей, не отрывая взгляда от своего чтения. — Ларинне, как всегда, что-нибудь нужно.
— Фрей, пожалуйста… — на глаза Ринн навернулись слёзы. — Я в самом деле попала в беду! И мне больше не к кому обратиться, кроме вас.
— Как драматично, — без тени сочувствия прокомментировала Фрей.
— Что там у тебя? — холодно осведомился Вир.
— Ты меня прощаешь? — живо вскинула глаза на однокурсника Ринн.
— Я пока спрашиваю, что у тебя стряслось, — ничуть не добавив тепла ни в голос, ни во взгляд, ответил Вирлисс. — И я не думаю, что тебе на самом деле нужно моё прощение. Ты пришла за помощью, ни за чем более.
— Вир…
— Давай обойдёмся без драмы, Фрери права. Итак, во что ты влипла?
— Я… Вир, у того парня, вчера… — голос Ларинны сорвался. — У него был иммунитет! Я не знаю, как и за какие заслуги, но… у него был досрочный иммунитет!
Вирлисс присвистнул.
Ларинна, не в силах больше сдерживаться, уткнулась в ладони и разрыдалась.
Фрей отложила книгу и встревоженно глянула на Вира. Тот покачал головой.
— Я… я не знаю, что мне делать! Сегодня в университете архонты… они его ищут. На экзамен не явились ещё трое, но… это убийство… они первым делом проверят убитого… и я не знаю! — остальное утонуло в рыданиях.
— Ну, дорогая моя! — хмыкнул Вирлисс. — Надо было думать. А от меня ты чего хочешь?
— Посоветуй, Вир, посоветуй мне хоть что-нибудь! Я не хочу умирать!..
— А Эет хотел, надо полагать? — осведомился вампир.
Ринн зарыдала ещё пуще.
— Зачем… Зачем он носил свидетельство в кармане? Я же не знала… я думала… я в своём праве…
— О да. В своём праве Живой Бессмертной. А сейчас дочь хозяев Атариды рыдает, умоляя Нежить по рождению её спасти.
— Вир! Пожалуйста…
— А что тут сделаешь? — приподнял бровь Вирлисс. — Это мат в три хода, дорогуша!
