Космический замуж. Землянка для двух министров (СИ) - Тихомирова Леся

— Домой, — говорит Кайрон, опуская руку на моё плечо.

Когда наш корабль выходит из гипер-прыжка, я потрясённо ахаю.

Земля с её голубыми океанами и зелёными материками кажется милой игрушкой по сравнению с тем, что предстало передо мной.

Планета Орбанов. Огромная, величественная.

Её цвет не привычный мне сине-зелёный, а переливающийся, глубокий аметистовый.

Континенты тёмно-фиолетового и серебристого цвета. Океаны сияют, как расплавленное золото под светом местного солнца — более крупного и холодного, чем моей родной солнечной системы.

Вокруг планеты кольцом вьются серебристые спутники-станции.

Дэриан встаёт рядом, положив руку на стекло иллюминатора.— Добро пожаловать домой, Ириша.

Глава 24. Дом

Я прислоняюсь лбом к холодному прозрачному металлу, рассматривая эту умопомрачительную картину планеты, названной нашим домом.

Страха нет. Есть только одно чувство: невероятной, головокружительной правдивости происходящего.

Всё, что казалось кошмаром, оборачивается сказкой. А два моих могущественных мужа, обнимающих меня, — живое доказательство того, что самые невероятные сказки иногда сбываются.

Корабль приземляется на частной посадочной платформе, которая плавно переходит в террасу огромного, скорее даже огромнейшего, поместья.

Оно высечено прямо в скале цвета тёмного аметиста, а стены кажутся живыми, мягко пульсируют тёплым светом изнутри.

Дом — это слишком скромное слово. Это крепость, дворец и убежище в одном лице.

Меня проводят через бесконечные залы с высокими потолками, где вместо картин на стенах плавают голографические полотна, изображающие чужие туманности и сражения давних лет.

Всё подчёркнуто строго, мощно, но в каждой детали сквозит невероятная роскошь и многовековая история. Я чувствую себя маленькой песчинкой, занесённой в другой мир.

Но вот Кайрон и Дэриан останавливаются перед высокой аркой без двери. За ней виднеется комната, освещённая мягким золотистым светом.

— Наши апартаменты, — просто говорит Дэриан, пропуская меня вперёд.

Комната… дышит покоем. Огромная круглая кровать, низкий диван, уходящий в пол, и панорамная стена, открывающая вид на фиолетовые горы и золотые реки внизу.

Мои скромные чемоданы уже стоят у стены, рядом с их вещами. Это не гостеприимный номер. Это наше общее пространство.

Я стою посреди комнаты, всё ещё не в силах поверить в эту сказку, когда Кайрон подходит сзади и обнимает меня. Его руки гладят мой живот, а подбородок упирается в макушку.

— Красиво? — тихо спрашивает он.

— Невероятно, — выдыхаю я.

Его ладони тёплые и большие. Он начинает медленно, нежно гладить мой живот круговыми движениями.

Дэриан подходит ближе, его взгляд прикован к этому жесту. В его глазах светится какая-то странная, торжественная нежность.

— Ирочка, — голос Кайрона звучит прямо у моего уха, низкий и довольный. — Помнишь, когда мы делали тебе полный медицинский осмотр в первую неделю?

Я киваю, насторожившись. Помню. Десятки сканирований, безболезненных, но очень тщательных.

— Так вот, спектральный анализ… показал кое-что интересное уже тогда, — он делает паузу, и его пальцы делают круг вокруг моего пупка. — У тебя здесь, внутри, два наших сына. Совсем крошечные.

Я застываю. Мир переворачивается, останавливается и закручивается снова. Я оборачиваюсь, глядя на них обоих. Их лица серьёзны, но в глубине глаз плещется безудержная гордость и безграничное счастье.

— Ч-что? Но… как? Так быстро? — это единственное, что я могу выдавить.

— У Орбанов всё быстро, дорогая, — ухмыляется Кайрон. — Особенно самое важное.

В этот момент Чешир, который с достоинством разгуливает по комнате, обнюхивая новую территорию, вдруг поднимает голову. Его спина выгибается, шерсть встаёт дыбом, и он издаёт протяжное, недовольное шипение в сторону… моего живота.

Я оторопело смотрю на кота, потом на Кайрона.

— Он… он что, понял?

Кайрон смеётся.

— Я его тоже понял, Ирочка. Не волнуйся. Мы с Дэрианом уже нашли ему пару. Настоящую орбанскую тварь с шипами на хвосте. Будет кому шипеть в ответ.

Чешир, словно удовлетворившись этим мысленным обещанием, тут же успокаивается, блаженно щурится и принимается вылизывать лапу с видом полного превосходства.

А Пушистик в это время с диким азартом носится по комнате, пытаясь поймать порхающее существо, похожее на шипастую бабочку с переливающимися крыльями.

Дэриан, наблюдая за этой суматохой, мягко кладёт свою руку выше руки Кайрона на моём животе.

— А когда Пушистик подрастёт, — говорит он своим невозмутимым тоном, в котором теперь всегда сквозит тёплая нота, — ему тоже найдём.

Я стою, прижатая к Кайрону, под ладонью Дэриана, слушаю мурлыканье одного кота и весёлое мявканье другого, смотрю на инопланетный пейзаж за окном и думаю о двух крошечных жизнях внутри себя под ладонями мужей.

Привыкаю к мысли, что мой личный, самый невероятный космос только что расширился ещё на две маленькие звёздочки. И это самое прекрасное чувство на свете.

Эпилог

Десять лет спустя

.

Я сижу в глубоком кресле на террасе, закутавшись в мягкий плед из шерроста — местного тёплого льна, который сохраняет тепло, но никогда не перегревает.

Вечер на нашей планете всегда прохладен, и небо из лилового переливается в густо-фиолетовое, усеянное двумя лунами и бриллиантами чужих созвездий.

Этот вечер — идеальное завершение невероятно насыщенного дня.

Сегодняшний рабочий день оказался очень бурным.

Пока наши сыновья, Артан и Элиан, сражались на голографическом полигоне по истории космонавтики, а потом с помощью репетитора осваивали ксенобиологию, я погружалась в свой текущий проект — оптимизацию сенсорной сети для новой колонии на Фобос-Пертиде.

Сосредоточенную тишину в нашем общем с мужьями кабинете нарушал лишь шелест голографических интерфейсов и низкий гул обсуждений.

Весь день сектор трясло из-за большого сбоя в поставках деритриевых руд из Пояса Астреи. Проблема, на первый взгляд локальная, грозила остановить верфи в трёх системах и парализовать производство двигателей.

И мои министры управляли этой ситуацией. Сидя рядом со мной.

Кайрон, как Глава логистики всего Сектора, был нервным узлом всей этой бури. Его бархатный голос, то становившийся стальным, то обретавший ядовитую убедительность, рубил сопротивление и строил новые маршруты из хаоса.

Он дирижировал флотилиями грузовых кораблей, заставляя капитанов менять курсы, договаривался с гильдиями перевозчиков, чьи тарифы взлетали до небес, и его приказы, отточенные и безошибочные, немедленно уходили в подразделения, разбросанные по сотням световых лет.

Рядом с ним, в своей сфере, работал Дэриан. Сбой в логистике руд был и его проблемой, проблемой министра продовольственной безопасности и биотехнологий. Потому что без деритриевых сплавов вставали не только корабли, но и сельскохозяйственные комбайны на десятках планет, что грозило целым секторам продовольственным кризисом.

Его голос звучал реже, но каждое его слово было холодным и властным. Он координировал экстренные поставки синтетических пайков из стратегических резервов ГАРД, перенаправлял ресурсы с других проектов, его аналитический ум просчитывал цепочки последствий на месяцы вперёд.

Я наблюдала за ними, иногда отрываясь от своих схем. Они были как две стихии: Кайрон — огненный вихрь, сметающий преграды, Дэриан — ледяная лавина, неотвратимая и всесокрушающая.

Вместе они были титанами, на чьих плечах держалась повседневная жизнь бесчисленных миллиардов.

Видеть их власть, их огромную ответственность и умение с ней справляться, одновременно пугало и восхищало.

Моя собственная работа, мои скромные проекты по настройке биосенсоров, казались мне маленькими, но я знала — в этой огромной машине ГАРД, которой они управляли, и моя часть была важна и нужна.