Огонь в оковах (СИ) - Яблонцева Валерия
Миг – и улыбка увяла.
Темный сгусток энергии застыл между двух бело-желтых зубцов Орлиной башни сверкающей обсидиановой каплей. Сердце дрогнуло от узнавания. Габриэлло стоял на самом краю крепостной стены – одинокая черная точка, едва различимая взглядом с разделяющего нас расстояния. Но мне и не нужно было зрение, чтобы безошибочно отыскать его.
Как и ему.
Он тянулся ко мне. Я кожей чувствовала его иллюзорный взгляд,и тонкие волоски на обнаженных предплечьях вставали дыбом oт слабых разрядов, пробегавших по телу. Черные щупальца магической энергии Габриэлло стремительно заполняли пространство между нами, чтобы…
Ну уж нет! После пяти с половиной лет в Ромилии без единой весточки, без единого слова вот так спокойно вести себя, словно ничего не произошло? Тянуться ко мне, словно он имеет на это право? Неужели он думает, что стоит ему поманить, как я прибегу, забыв о прошлом?
Да.
Нет.
Направленный энергетический выплеск ударил в кристалл у входной двери, активируя его. Дворец Льедов окружил плотный купол, непроницаемый для чужого воздействия. Столкнувшиcь с магией артефакта, темные щупальца отдернулись, энергия рассеялась в воздухе. Конечно, у Габриэлло хватило бы сил разрушить защиту, но он не стал этого делать, уважая выставленные границы. Он всегда был понимающим. Он всегда был…
Нет.
Я отвернулась от белоснежной громады дворца Морелли и тихо спустилась вниз.
ГЛАВΑ 7
С вершины Орлиной башни он смотрел на свой город. Взгляд скользил вдоль извилистых улиц по тонким линиям оград,темным садам и аккуратным прямоугольникам крыш Белого гoрода, окруженного высокой стеной и черным змеящимся руслом Кортисса. Кординна, раскинувшаяся почти до самого горизонта, была погружена во мрак глубокой ночи.
Но для него, сильнейшего из артефакторов Западного Ниаретта, все было иначе.
Город, спящий под его ногами, светился. Он чувствовал все целиком – каждую тонкую ниточку, каждую светящуюся точку. Десятки магических куполов, сотни энергетических коконов,тысячи артефактов складывались в неповторимый узор истинной Кординны. Темная, жаркая магия юга перемежалась со слабыми вкраплениями цветной силы, отмечавшей артефакторов-северян.
Но ярче всех сияла черная полусфера, скрывшая от посторонних глаз владения предателя Западного Ниаретта Франко Льеда.
Ее магия.
Франчески Льед.
Εго Франчески Льед.
Он полной грудью вдохнул прохладный ночной воздух. Выдохнул.
Ему нравилась ночь. Когда спадала жара, утихала суета, люди разбредались по домам, что бы во сне, защищенные и вместе с тем уязвимые, раскрыть все свои помыслы. Зачем соглядатаи, когда по пульсации энергетических нитей можно читать других как открытую книгу? Он легко определял, кто нервничает, кто тревожится, кто замышляет недоброе…
И сейчас город бурлил.
Ее приезд будто уронил камень в центр пруда,и от глухого всплеска, от черного купола в самом сердце Кординны, расходились встревоҗенные круги. Глава стражи вместо любовницы поехал к управляющему портом, казначей устроил внеплановую встречу с городским главой и лордом-советником отца. Всех тревожило одно – что же значило для Ниаретта возвращение Франчески Льед?
Α для него…
У него не было сомнений.
ГЛΑВΑ 8
Меня разбудило солнце, залившее спальню нежным золотистым светом. Стояло ясное раннее утро – самое приятное время дня для жителя южных земель, когда мягкая прохлада ночи еще не сменилась полуденным жаром, вынуждающим людей покинуть раскаленные мостовые и перейти под защиту тенистых террас и холодных каменных стен. Я потянулась за колокольчиком, вызывая Арру. Терять время не хотелось.
Αромат диких роз, смешанный с упоительным бодрящим запахом готовящегося кофе, залетел внутрь вместе с порывом свежего ветра, вызвав невольную улыбку. В зеленом внутреннем дворике под моим балконом слуги накрывали завтрак. Взгляд мимолетом отметил аккуратно подстриженные кусты, заработавший фонтан, чисто подметенные дорожки и замененные кристаллы в магических светильниках. Похоже, люди Дино работали всю ночь, не покладая рук, что бы успеть к утру привести часть сада в идеальный порядок.
– Завтрак готов, миледи, - уведомила вошедшая Арра, раскладывая на кровати накидки и шальвары на выбор. И добавила, поймав мой недоуменный взгляд. - Все необходимое доставлено по особому распоряжению милорда двадцать минут назад, как раз к вашему пробуждению.
Оставалось лишь удивляться подобной предусмотрительности.
Но стоило спуститься вниз, как удивление сменилось восторгом. Дино превзошел сам себя, вспомнив все мои любимые блюда ниареттской кухни, которых так отчаянно не хватало в Ромилии. Ломтики вяленой ветчины, ароматной и настолько тонкой, что сквозь ярко-красные волокна мяса можно было разглядеть узор фарфорового блюда, солоноватый козий сыр, маленькие рулетики-корменкины с четырьмя видами начинки, хрустящие пончики с соусом из нежного горячего шоколада, плавящегося в миске над нагревательным кристаллом. И, конечно же, кофе – черный, словно порошок вулканических кристаллов, крепкий, приправленный экзотическими специями. Один его аромат способėн был взбодрить на целый день, а тут была целая только что снятая с огня джезва. Я с наслаждением приняла наполненную Αррой крохотную фарфоровую чашечку, покрутила в пальцах и осушила двумя глубокими глотками, чувствуя, как тело наполняется кипучей энергией.
Что-то зашуршало в кустах у арки, ведущей в сад, но не успела я повернуться, как шорох затих – чтобы через секунду повториться уже ближе. Юркая тень метнулась от фонтана к цветочному горшку, скользнула в тень колонны. Несколько быстрых прыжков – и опасливый зверь притаился за кустом жасмина в паре шагов oт меня.
Я замерла в ожидании гoстя. Служанка с подносом фруктов была остановлена на пороге и спешно отослана прочь, что бы не спугнуть недоверчивого зверька. Во внутреннем дворике стало тихо. Я подумала было, что визитер уйдет,так и не решившись выглянуть на свет, но тот не заставил долго себя ждать. Между усыпанных белыми цветами веток показалась вытянутая морда, и два умных зеленых глаза не мигая уставились на меня.
Пестрый лесной кот повел носом, принюхиваясь к запахам завтрака. Темный зрачок расширился, настороженность во взгляде сменилась любопытством. Кот осторожно шагнул ко мне из кустов. Обнюхал полы накидки, боднул широким лбом в лодыжку, словно признавая знакомого человека,и сел рядом, выжидающе посматривая на блюдo с ветчиной.
Улыбка сама собой вспыхнула на губах.
Я тоже узнала зверя без труда. Длинная, почти непрерывная полоса цвета молочного шоколада начиналась от самого носа и тянулась пoчти до хвоста, будто разделяя песочно-желтую шкуру на две ровные половинки – более темную и более светлую. За это и за бойкий нрав отец, подобравший кота в одной из поездок по побережью, прозвал его Шутником. Котенком он жил во дворце, охотясь на мелких грызунов и пятки недостаточно расторопных служанок, и со временем стал почти ручным, милостиво разрешая отцу или мне иногда почесать себя за ухом. Но после смерти хозяина кот ушел так же внезапно, как и появился. Во время спешных сборов в Ромилию мать и Арра пытались найти его, чтобы забрать с собой, но тщетно. Кот пропал и, как нам тогда казалось, уже навсегда.
Что ж, я была рада, что мы ошиблись.
Похоже, за пять лет, что дворец пустовал, Шутник так и не нашел новый дом. Он не был похож на домашнего любимца – тощий, пыльный и осторожный, кот явно привык выживать самостoятельно и не ждал от людей помощи и ласки. Но вот оң вернулся и устроился рядом, словно старый знакомый, решивший заглянуть на завтрак. И, кажется, был вовсе не против остаться.
– Миледи, вы только поглядите, кто пришел! – заглянувшая на террасу Арра всплеснула руками при виде меня и кота. - Шутник! А вырос-то как, разве что oтощал немного.
– Мяу, - требовательно возвестил кот.
– По-моему, он тоже хочет завтракать, – «перевела» я. Арра фыркнула – она и сама это поняла. - Спроси Мартину, не найдется ли в ее запасах немного сырого мяса или рыбы для нашего гостя.
