Чародейка Поволжья (СИ) - Берестова Елизавета

— Тебе лет сколько? – спросил Фёдор, который собирался обругать пиво, сказав, что им только лошадь поить. Но вопреки ожиданию напиток оказался хорош.

— А тебе? – сощурилась Зинаида, и Рина разглядела, наконец, какие у неё глаза. Они были светло-карими с тёмными ободками и россыпью мелких коричневых точек.

— Пусть сие останется моей маленькой тайной, — последовал ответ.

— А я скажу, — из чистого противоречия возразила вампирша, — родилась незадолго до начала двадцатого века в Петербурге. Дальше как-нибудь в другой раз.

Арина решила тоже подключиться к разговору.

— Вы кто по профессии?

— Давай без «вы». Когда ко мне молодые девчонки так обращаются, я вообще себя древней старушенцией чувствую. Лады? Я – фельдшерица, как говорили во времена моей молодости. Во время Первой мировой работала с Бурденко.

Она выпила практически залпом свою порцию.

— Потом на Канатиковой даче служила. А что? Идеальное, между прочим, местечко. Москва-река, парк, из больных – одни умалишённые. Они себя нередко сами травмируют, крови довольно было. Я к тому же пробирки в лаборатории, где анализы делали, мыть подрядилась. Вообще халява.

— Но, поскольку ты оказалась в Междуреченске, что-то пошло не так? – Фёдор зубами разорвал неподатливую упаковку снека.

— В точку, Феденька, — я ведь не ошиблась? Хоть Арина тебя не представила, я слышала, как она к тебе обращалась.

— Может я для кого и Феденька, только не для тебя, — осклабился Алеут, — не заслужила пока ласково по имени ко мне обращаться.

— И как же позволите звать-величать? Ваше превосходительство? Мусью Фёдор? – вампирша тоже за словом в карман не лезла.

— Фёдор, Американец, можно Алеут.

Зинаида раскрыла глаза на всю ширь.

— Тот самый Американец с двумя пистолетами? Не шутишь?

— Правда. Тот самый, — подтвердила Рина, — полковник Преображенского полка и друг Пушкина.

— Здорово. Повезло тебе, Аришка. Такого слугу отхватила.

— Ты про сумасшедший дом не дорассказала, — Фёдор смутился, — хорош мои достоинства при мне обсуждать.

— Так вот, — вампирша потянулась за банкой, — всё зашибись было, пока один псих ясновидящий не попался. Начал всем и каждому на меня пальцем тыкать и кровосоской обзывать. Такую бучу поднял, что начальство Гробовщиков вызвало, боялись, что я их контингент прореживаю. Что их прореживать-то было? Без антибиотиков тогда от бронхита и воспаления лёгких только так мёрли. Я подумала, что ничего никому не докажу, и сбежала. И всякий раз так!

— Понятно, — сказала Рина, — а главное, что.

— Я в недавно в центре ещё одного слугу видела, — сказала Зинаида, — не знаете, есть ещё кто-то со слугой?

— Не знаю, — ответила Рина, — вроде отец Викентий упоминал о других чародеях, но Междуреченские они или откуда ещё, не говорил.

— Странным слуга этот мне показался, — продолжала вампирша, — я мимо магазина шла, а он вроде как в машину садился, в «Мазду-6». Это вообще наши логотип разрабатывали, и к марке этой у меня тёплые чувства.

— Ты сказала, вроде садился, — не поняла Рина, — как это?

— Я вашего брата, — кивок в сторону Фёдора, — печёнкой чую, особливо в первый раз. Почуяла, обернулась, вижу мужик в машину садится. Я специально мимо прошла, а в машине никого, хотя я точно видела, как он нагнулся, сел и дверь за собой закрыл. Поэтому я полагаю, кто-то его прячет. Или сам он почувствовал интерес и ушёл в духовный план.

— И что такого особенного в чародее со слугой? – Фёдор покровительственно улыбнулся, — может, в гости кто приехал или по делам. А то, что он пропал – похоже на простое совпадение, и никак с пропажей Лобзика не вяжется.

Зина взъерошила чёлку и поглядела на чародейку.

— У тебя Волшебная книга есть?

Арина сказала, что есть, и что они с Фёдором всё про обратных оборотней в ней прочитали.

— Я тоже кое-что по своим каналам поглядела, — сказала Зинаида с видом человека, готового сделать сенсационное заявление, — обратные оборотцы – твари безобидные и бесполезные во всём, кроме одного. Из их мозговой жидкости особое зелье варят. Оно силу волшебника в разы увеличивает.

— Неужели это законно? – возмутилась Рина, — они же, пока в человеческом обличье, людьми считаются!

— Незаконно, ясен пень, — усмехнулась вампирша, — но законы никогда ещё преступников не останавливали. Смотрите, что на круг: чародей, прячущий своего слугу, пропадающие оборотни, из которых получается зелье, нужное чародеям.

— Разве возможность колдовать стоит человеческих жизней, пускай это и не совсем люди!

— Наивная она у тебя, Алеут, — покачала головой Зина, — юношеская дурь в голове. Да сила ваша чародейская – это самое ценное, чем волшебник владеть может.

— Намедни на нас бес напал, — задумчиво проговорил Фёдор, — может, и правда, поблизости объявился некто, кто оборотней отлавливает и на эликсир пускает. И тебя, Рина, пытался убить и силу забрать.

Вампирша посмотрела на Арину:

— Ты, давай, осторожней. Одна никуда не ходи. Либо Алеута с собой бери, либо мне звони. Я на колёсах, отвезу.

Потом вампирша рассказала, что в её районе число оборотней из собак проредилось.

— До нашего разговора я и не задумывалась, — сказала она, — появились, пропали. Не валяются в подъезде – и то хорошо. А теперь вижу, меньше их стало и значительно. Прав Фёдор, похоже их кто-то отлавливает.

Она прошлась по комнате, полюбовалась бабушкиной коллекцией фарфоровых статуэток, потом бухулась на диван рядом с Фёдором, фамильярно хлопнула по колену.

— А, что, Фёдор Иваныч, ты, насколько я помню, любитель в картишки перекинуться?

Рине было неприятно, что Алеут не подумал убирать со своей ноги узкую ручку с ногтями, слишком длинными для медицинского работника, а вместо этого оживился и ответил в тон:

— От хорошей партейки никогда не откажусь? Во что играем?

— У тебя карты есть? – алая голова повернулась к чародейке.

— Колода Таро вам подойдёт? – Рина злилась, сама не понимала почему, но злилась. Это было похоже на досаду, когда гордый Прохор принялся мурлыкать на руках у чужого ему парня.

— Ха, ха, ха! – скривилась вампирша, — очень смешно. Но, так уж и быть, — тон её внезапно приобрёл мягкость и бесконечную терпимость, — если Аринушка не поняла моего вопроса, я разъясню: нам нужны игральные карты. Это такие картонные кусочки, с одной стороны у них абстрактные узоры – называется рубашкой, а с другой цифры, картинки и значки, обозначающие масть. В карты Таро играть нельзя, они для другого.

На Рину воззрились совершенно невинные глаза на участливой физиономии вампирши.

Фёдор закатился от смеха, а Рина чуть не задохнулась от обиды. Она совсем не представляла, как достойно отбрить вампиршу.

— Здорово, — восхитился Алеут, — где так на училась? С психами?

— Нет, — Зинаида поняла, что перегнула палку, — в гимназии одной на полставки психологом подрабатывала. Контингент сложный был, ко мне хулиганов всяких на беседы направляли, те ёрничали, доставали, как могли. Вот я и придумала такой метод, работает, особенно при свидетелях. Аринка, извини, не удержалась. Ты меня особо не поддевай: злая я и на язык невоздаржана. Могу и не нормативно послать.

— Карт у нас в доме нет, — ответила Рина. Она, к своему удивлению, поняла, что просто не в состоянии долго злиться на вампиршу. Её смесь ошеломляющей открытости, наглости вкупе с невинным видом буквально очаровывали, — бабушка азартные игры терпеть не могла.

— Это точно, — подтвердил Фёдор, — Прасковья меня запилила тогда, одних обещаний ей раз пять давал. Только, когда пригрозила зачаровать руку, чтоб карты взять не мог, я воздерживался. Какое-то время.

— Ты про Прасковью Григорьевну? – Зина откинулась на спинку дивана, — знал её?

— Знал, — вздохнул Фёдор, — в дни её молодости. Красавица была, но характер! Врозь скучно, а вместе – тошно.

— Колись, Алеут, у тебя с ней ведь что-то было? – вампирша подалась вперёд, — было ведь? По глазам видно.