Враг мой (СИ) - Мар Мару

Небезразличен? Само собой, ты ненавидишь Светодора! Но раньше почему-то это не мешало считывать его эмоции и поступки. А тут… Антимагическое излучение дворца, что ли, влияет? Но нет, нет, нет! Сердце давит петля заклятия! Её-то не обманешь! Это то самое запретное чувство, с которым нужно бороться изо всех сил, или умрешь! Держись!

Заклятье не позволит «агенту Лавире» перейти на сторону врага. А она, кажется, уже близка к этому? Она стоит над пропастью и вот-вот свалится!

Спокойно, возьми себя в руки. Ты же его не любишь? Ты беспокоишься за принца, только потому, то если он уедет, твое пребывание во дворце — напрасный риск, задание не выполняется, когда объекта рядом нет! Если его убьют, сорвется весь хитрый план с захватом Светодара и его армии! Ты ведь только поэтому переживаешь, правда? Поэтому?

Нет, нет, нет! Не ври себе, Лавира! Твой враг, твой худший заклятый враг стал тебе слишком дорог! Наслушалась Малерна? Поверила, что это белобрысое лохматое чудовище в золоченой кольчуге может испытывать добрые человеческие чувства? Кому ты веришь?..

Себе, своему сердцу. Оно болит, грозя разорваться, петля его задушит. Заклятию виднее, его обмануть не так легко, как аппараты «косарей». Ты его любишь! И тебя огнем жжет мысль о том, что тут появится какая-то невеста!

Какой кошмар. Как, как это могло случиться? Любовь зажглась от ревности? Провал!

Глубокий вдох. Дождемся праздника и появления невесты. Может, всё не так плохо? Может, это ошибка? Вот так одаренный эмпат! Не можешь разобраться с собственных чувствах! Куда тебе пытаться захватить и подчинить других…

«Грозвит сделал ужасную ошибку, я это сразу знала. Я не гожусь для этого задания», — Лавира не могла заглушить внутренний голос, кричащий у нее в голове. Но согласиться с ним и признать, что увлеклась вражеским принцем больше, чем это позволительно шпионке, тоже не могла. Она физически чувствовала, как Светодар удаляется от дворца, и между ними словно натягивалась такая же мучительная нить, как та, что резала ей сердце.

22.

* * *

Круг пэров получил ещё одно донесение от «агента Лавиры». Она сообщала, что принц Светодар уехал на штурм Бораса без нее. Доверие к ней постепенно крепнет, но предстоит ещё проверка на празднике. Это Грозвит доложил своим, и круг пэров обсудил, какие меры принять. В частной беседе Лавира просила поддержки от своего куратора:

— Я скоро не выдержу! — почти рыдала она. — Я должна знать, хотя бы, что с моими родными? Я не могу себе позволить искать их зеркальцем, но вы могли бы…

— Успокойся, ты не одна. Я предвидел твое желание и кое-что записал о буднях твоей родни, — холодно сообщил Грозвит, а Лавира от его слов чуть не запрыгала от счастья. Прильнув к серебряному окошку, она смотрела на своего брата...

Роберт за эти недели сильно изменился. В новой форме сестра еле узнала его. У него на плече уже блестел эполет десятника. Роберт говорил с новичком в отряде.

— …я сам так думал, салага. А оказалось, всё иначе. «Отряд смерти» это льготная служба, сюда мечтают попасть все богатенькие сынки, да не всех берут!

— Меня сюда распределили, потому что я всякие вопросы задавал и память у меня хорошая. Я думал, в разведку иду, — признался новобранец. — А тут форма такая страхолюдная — чисто скелеты! Броня, панцирь тяжелый, как в таком воевать?

— Это, братец, наше счастье, что броня! — засмеялся капрал Роберт. — Ты думал, сюда только двухметровых великанов берут, как в почетную гвардию? Нет, это доспехи особенные. Прибавляют и роста, и прочности, наши бойцы почти бессмертны! Зато боятся их враги — жуть. Думаешь, почему отряд такой маленький? У нас один живой на сотню призраков! Тени в атаку идут, понял? И все с мечами, в доспехах, на конях… Никто не отличит живых! В них хоть стрелой, хоть копьем, хоть пулей, хоть огненным ядром прямо в башку — они идут, орут, стреляют по врагам и ничего не замечают. В этом и соль!

— А я видал такой отряд, когда мальцом был. Штурмовали крепость возле нас, и она пала. А потом появилась «армия мертвых», как их тогда называли. Жуткие, огромные, внутри шлемов — черепа, глаза горят! Кони в стальной броне, на них — скелеты, закованные в черные латы. Убить их невозможно. Отбили крепость за две ночи! Я думал, это настоящие призраки восстали из могил… Скажи, капрал, а почему бы пэрам не пустить в бой одни тени в доспехах? Мы им зачем?

— Э, нет, братец. Без мозга и без личности боец — не боец. Люди не муравьи, не пчелы, коллективный мозг единого командира тут не работает. Направит пэр-генерал своих болванов в атаку, они и скачут, как один, синхронно натягивают луки или замахиваются мечами. Но целиться за всех маг-полководец не способен. Для устрашения такие тени хороши, но в битве, если кто сообразит, уклониться от них легко. И рассыпаются сразу, цепная реакция, понял? А когда внутри живые глаза, живые руки, атака идет намного живее! За это платят много звонких ториев!

— Я слышал, многие в атаку под гипнозом идут, чтобы не бояться. Правда это?

— Бывает, — пожал плечами Роберт. — Да только нам чего бояться? Каждого из нас прикрывает сто теней, хороший шанс вернуться живым, только не зевай! Усвоил?

— Так точно, господин капрал!

Лавира прослезилась, тайно наблюдая за братом. Впрочем, она знала, что это только запись, Роберт ее не услышит, звать напрасно. Так же жадно вглядывалась она в хождение по госпиталю младшей сестры. Милия разносила таблетки, проверяла повязки, меняла цветы, поправляла шторы, а по пятам за ней, прихрамывая, бродил выздоравливающий молодой офицер, пытаясь помогать во всём. Явно Милия ему нравилась, она, как поняла Лавира, тоже симпатизирует добровольному помощнику.

С огромным трудом Лавира оторвалась от зеркала. Весточки от семьи и в самом деле укрепили ее решимость. Она почувствовала прилив злости на всех, кто разлучил их семью, на злость придала силы.

— Довольна ты моим подарком? — ехидно спросил Грозвит. Лавира сухо поблагодарила и прервала связь. В этот раз она сидела у окна в коридоре не ночью, а днем. Зная, что принц не явится ее искать в любой момент, а до очередного урока ещё есть время, она рискнула и не ошиблась. Днем этот коридор ещё пустыннее.

На следующий день столица и дворец встречали царевну Боренцию. Но ее приезд был омрачен известием о наступлении чудовищных живых скелетов, которых невозможно убить обычными способами. Все обсуждали только колдовство «парий», методы борьбы с этими призраками, и волновались, что будет, если Светодар столкнется с ними на поле боя или под стенами Бораса. Лавира волновалась вдвойне, зная, что среди «этих безжалостных неуязвимых чудовищ» где-то скачет в бой ее брат. Волнение за Роберта почему-то не перебивало тревоги за Светодара. Лавира не выдержала этих терзаний, разрывающих ее пополам, и поделилась с Малерном.

— Я чувствую примерно то же, когда объявляют приговор очередному колдуну. Знаю, что на его месте мог быть я. И в любой момент это может случиться, — вздохнул слуга принца. — Но это же хорошо, что ты тревожишься за принца! Ты привыкаешь к Осветории. Возможно, твое место — здесь? Война не будет длиться вечно, и когда…

— Нет, Малерн, — печально покачала головой Лавира, ее пепельные волосы взметнулись и опали. — Я погибну, если попробую остаться с вами. Да и сердце мое не здесь. Простить убийцу нашего отца невозможно. Я понимаю, в бою, случайно, или в равном поединке… но убивать безоружных пленных только за то, что у них есть дар…

— Да, это очень глупо, — нахмурился Малерн. — Но ведь не принц придумал такой закон. Будь его воля, он бы использовал пленных «парий» для разной работы на благо Осветории. Мы говорили об этом. Правда, я не пытаюсь выгораживать его. Но что, если судьба забросила тебя так далеко от дома не случайно?

— При чум тут судьба, это всё пэры… Политика, понимаешь? Да и что мне светит здесь? У принца есть невеста! Этак, как ее? Бугареция!