Лора Ли - Мужчина внутри
Табер хмуро посмотрел на него, и низкий рык завибрировал в его груди.
— Прекрати рычать. — Доктор нахмурился. — Помни, кто тебя обрезал. Я ведь могу и кастрировать.
— Тебе придется сначала добраться до меня, — Табер зарычал, когда доктор, усмехнувшись, взял у него образец слюны и отошел прочь. — Он настоящий говнюк.
Кэллан покачал головой, бросив на Табера веселый взгляд.
— Вы слишком нетерпеливы, молодежь, — ворчал доктор, разбирая ампулы и пробирки на другом столе. — Теперь сделай «пи-пи» в баночку для дяди доктора и собери в другую баночку своих солдатиков, а потом можешь идти играть.
Табер скривился, сверля его убийственным взглядом.
— Вы к старости становитесь совсем странным, доктор, — ворча, он взял из рук врача два небольших пластиковых контейнера и потопал обратно в ванную в конце лаборатории. — Надеюсь, ты хотя бы не выбросил мои порно-журналы. Мужчины нужно больше, чем твое кудахтанье, чтобы заставить солдатиков двигаться.
Глава 10
Он не нуждался в журналах, и ему не мешала болтовня доктора. Либидо Табера бушевало, и все, что потребовалось — вспомнить Рони, ощущение ее сладкого тепла и сокращений ее пульсирующей киски, и солдатики, как по команде, прыгнули в контейнер.
Он заглянул в лабораторию спустя короткое время, поставил закрытые крышками контейнеры на стол и вернулся к Кэллану.
— Что еще мне придется сделать? — он хмыкнул. — Сначала я насилую свою пару, а потом мастурбирую в лаборатории Франкенштейна. Неужели веселье еще не закончилось?
Кэллан усмехнулся. Доктор Мартин только крякнул, полностью погрузившись в то, что говорил ему микроскоп.
— Ладно тебе. У меня есть отчеты в офисе наверху. Судя по всему, кое-что у нас уже получается, но до окончания разборок еще далеко. Наши информаторы нервничают, вокруг вращаются большие деньги. Кейн и его люди работают сверхурочно, они явно что-то придумали, но нам нужно еще несколько дней, чтобы понять, что, черт возьми, происходит.
Происходит их жизнь. Табер поморщился. Последние три месяца тянулись, как годы. Прогресс, которого они добились, частично себя раскрыв, был сведен на нет мудаками из Совета Генетики. Еще более тревожными были заявления так называемых «борцов за чистоту крови». Породы не могут считаться людьми, говорили их лидеры. ДНК животных лишает их прав, которыми обладает чистокровный человек. Число этих фанатиков ежедневно росло.
— Периметр установлен, подключен и готов к записи, — сказал Табер, быстро идя рядом с Кэлланом по лестнице на второй этаж. — Животные были выпущены на прошлой неделе, и все работает замечательно. Нужно убедиться, что Меринас в безопасности, по крайней мере до тех пор, пока Кэбал не докажет нам, что его связь с животными работает на отлично.
Кэбал был загадкой и часто их беспокоил. Он был единственным из Пород, кто мог поддерживать естественную связь с кошачьими. Бенгальский тигр, лев и две пумы теперь охраняли лес. Все женщины. Все под контролем Кэбала Сент-Лоренса.
— Пока они смирные, как котята, — заметил Кэллан, когда они вошли в кабинет.
— Но надо держать ушки на макушке. Кейн и Грэй переезжают в дом сегодня вечером, чтобы обеспечить дополнительную защиту для Меринас, и нашим людям стоит пока оставаться в периметре. Хотя бы пока мы не поймем, что происходит.
— Зачем им пара до зачатия? — Табер нахмурился и взял со стола доклад, снова начиная его читать. — Наверняка что-то ищут.
— Я, как и доктор, думаю, что это как-то связано с гормонами, которые генетически их отмечают, — ответил Кэллан. — Они продуцируют феромон, который отталкивает других мужчин, включая тех, кто не принадлежит Породам. Плюс свойства афродизиака, и я держу пари, что эти ублюдки уже засучили рукава
— Слышно что-нибудь от волков? — спросил Табер, не отрываясь от документов.
Малочисленные группы Волков вышли на контакт два месяца назад. Ранее считалось, что они погибли в лаборатории во время попытки бегства, хотя Табер с самого начала подозревал иное. Кошки сразу же стали искать возможности для союза, а найдя их, убедились, что все пойдет, как положено.
— Их связной, Фейт, готов встретиться. Они осторожны, даже больше, чем мы были вначале. Они работали с послом Президента в резиденции Пород, так что я уверен, что все пойдет, как надо. Но не забываем о гребаном Совете Генетики. Радоваться рано.
Табер выругался про себя. Совет быстро учился. Они меняли коды и пароли так часто, как только могли, приводя Кейна в ярость.
Солдаты постоянно шныряли вокруг. Некоторые из них были приманками, но другие постоянно подбрасывали угля в костер непонимания между Породами и пока еще защищающим их правительством.
— Мы не можем постоянно находиться в полной готовности, — вздохнул Табер, качая головой. — Люди расслабляются, когда ничего не происходит.
— Однако мы не можем дать им шанс напасть на нас, — Кэллан вздохнул. — Кейн должен быть здесь сегодня вечером. Мы решим, как лучше поступить, и начнем работу. Но судя по сообщениям, нашей главной заботой является Рони. Вопрос только в том, насколько опасна она сама?
Голос Кэллана стал жестче, как он задал этот вопрос.
Табер положил бумаги обратно на стол и повернулся к лидеру лицом. Он знал, что имел в виду Кэллан. Учитывая незаконное прошлое и настоящее ее отца, вопрос лояльности к дочери имел смысл. По крайней мере, многие бы им задались. Но если и была одна вещь, которую Табер точно знал о Рони, так это то, что она была не похожа на отца.
— Не больше, чем могла бы быть Меринас. — Вопроса о том, верить Рони или нет, просто не было. Единственное, что заботило Табера — ее чувства к нему. — Ты знаешь ее так же долго, как я, Кэллан. Она никогда бы не предала друга или чье-то доверие. Но она напугана, и, скорее всего, будет ненавидеть меня, когда проснется. Я не думаю, что она будет представлять опасность для кого-то, кроме меня.
Кэллан кивнул.
— Ну, так я и думал. Но все равно, нам нужно быть уверенными. Что бы ты ни собирался с ней сделать, реши эту проблему. Поверь мне, разгневанная пара — последнее, что тебе нужно.
Выражение его лица было насмешливым. Табер не сдержал смеха. Он точно знал, как доставалось Кэллану, когда его вздорная женушка приходила в ярость. Своими словами она могла кастрировать мужчину на расстоянии двадцати шагов, и если это оказывалось неэффективным, Меринас просто запиралась в одной из свободных спален и сидела там, пока ее гнев не проходил.
— Мне придется рассказать ей о доме, — вздохнул он.
Ее дом разрушен. Табер знал, что теперь у Рони не осталось ничего на память о детстве и прошлом. Все это ушло, уничтожено в ходе жестокой, беспощадной войны против женщины, обвиненной Советом в преступлении, которого она не совершала. Но у нее была пара из числа Пород. То, что причинит боль ей, заставит страдать и их.
