Ольга Матвеева - Ночные разговоры с ангелом
— Наверное, это его дочь с неустроенной личной жизнью. — Подумала Фима. — Почему нашим родителям кажется, что мы свободны только потому, что нам так хочется? Они будто живут в каком-то другом, более простом мире, чем наш. Может, их мир, действительно проще, потому что они его не усложняют? Может, поэтому они и счастливее нас?
— Какой очаровательный философ! — Хихикнул ангел в ухо. — Только не смей мне язвить, особенно вслух, а то новоиспеченные родственнички сочтут тебя сумасшедшей и мгновенно откажут от дома.
— Негодяй! — возмутилась она мысленно.
— Умничка, талантливая девочка, так быстро научилась оскорблять меня молча. — Восхитился ангел.
Фима улыбалась той глупой, беспричинной улыбкой, которую можно обнаружить лишь на лицах влюбленных.
— Красавица! — прошелестел ангел, а Фима опустила голову и старательно пыталась скрыть улыбку, а губы не хотели слушаться и расплывались куда-то к ушам.
Разговор между тем перестал быть общим, распался на куски и обрывки. Ее собеседник, ангел, вдруг умолк и Фима услышала, как та самая, красивая девушка жалуется своей соседке, что ее начальница, кажется, хочет от нее избавиться, изводит постоянными упреками, вечно всем не довольна и нагло перехватывает клиентов.
— Вот бы открыть свое турагентство! — воскликнула девушка мечтательно. — У меня и образование подходящее, и опыт есть, и постоянные клиенты, и связи. Нет только одного — денег. — Девушка поникла и стала задумчиво жевать розовую беззащитную семгу.
— Опять твои штучки? — задала Фима вопрос мысленно.
— Не-а. — Тут же отозвался Ангел. — Ты преувеличиваешь мои возможности. Это обыкновенное совпадение. Единственное, что я сделал — обратил твое внимание на этот разговор.
— И зачем?
— Ну, это уж ты сама решай.
Ночью Фима лежала в постели с открытыми глазами и составляла пазлы знаков и собственных желаний. Картинка составлялась, но ее тут же размывал страх — Фима не верила в себя, не верила, что у нее получится открыть свое дело. И в то же время ей казалось, что турагентство может стать для нее делом, которое поможет ей найти себя, ощутить собственную значимость, найти смысл в своем существовании. Но было страшно. Фимино тело беспокойно металось по широкой кровати, а Фимины мысли отчаянно метались в голове. Решение не приходило.
— Утро вечера мудренее. — Прошептал ангел. Он неожиданно возник целомудренно сидящим на краешке кровати. — Спи, моя красавица, подумай об этом завтра. А ты молодец, хорошо сегодня держалась с новыми родственничками — аристократично, невозмутимо. А какие манеры, какое мастерское владение ножом, вилкой и светской беседой! Я тобой горжусь.
— Да, ладно тебе, знаешь ведь, как мне было плохо и неуютно, я сто раз пожалела, что решила туда пойти. Я представила себя на месте этих людей: жили себе, ничего обо мне не знали, деда считали непогрешимым праведником и вдруг, откуда ни возьмись, является внебрачная внучка. Просто крушение семейных основ. А тут еще требуют эту самую нежданную-негаданную внучку любить и жаловать. Ужас!
Вася смотрел на Фиму с ласковой улыбкой:
— Да, непросто, — согласился он, — ты сама совсем недавно пережила то же самое, когда вдруг явился внебрачный дедушка. Жизнь полна сюрпризов, Фима. Это не всегда приятно, зато не скучно. Вспомни, какой была твоя жизнь? Это ж тоска зеленая, это ж болото! Хоть в петлю лезь!
— Ну, я и полезла, если ты еще не забыл.
— Вот именно, а сейчас-то! Красота! Что ни день, то событие! Что ни день, то потрясение! Что ни ночь, то драма и почти шекспировская трагедия! — воодушевленно кричал ангел и темпераментно размахивал руками. — Скажи мне, душа моя, разве при такой бурной жизни хочется умирать?
— Нет. — Задумчиво произнесла Фима, прислушалась к своим ощущениям и сказала уже уверенно: — Не хочется.
Ангел тут же оказался совсем близко. Он бы касался Фимы, если бы имел такую способность. Фима отодвинулась.
— Ты на пути к исцелению, почти святая Серафима! Ты на пути к возрождению! — вопил он. — Ай да Васька, ай да… — ангел осекся. — Извините, такие слова ангелам произносить не положено, даже если учесть, что я просто цитирую одного грешника, которого за талант приняли в рай. Правда, с испытательным сроком на двести лет.
— И как он там? — поинтересовалась Фима.
Вася захихикал:
— Скучает, иногда шалит, волочится за дамами, скрывается от бывших своих возлюбленных. В общем, у него все неплохо. Начальство наше относится к нему снисходительно, только вот талант его постепенно угас.
— Почему?
— Потому что, когда знаешь, что впереди у тебя вечность, все откладываешь на потом. Кажется, что все успеешь. Ты же не ограничен во времени. Только представь — впереди вечность! Вот он и не пишет ничего. А многие люди и на земле ведь так живут. Знают, что от смерти никуда не денутся, а все суетятся, занимаются какими-то пустяками, размениваются по мелочам, а до главного так и не доходят. То до завтра отложат, то до понедельника, то до следующего года. Так жизнь и проходит. — Ангел изобразил на лице неподдельную грусть. — А гения нашего решили заставить поработать — отправить в команду муз ночных сновидений.
— Что это?
— Ты, наверное, слышала, что некоторые писатели, художники, музыканты говорят, будто идеи их творений приходят к ним во сне. Скажу тебе по секрету, детка, они не врут. Это правда. Музы ночных сновидений работают на славу. Специальный отдел в Департаменте гениев и талантов отбирает подходящих людей, направляет к ним муз, а те являют им во сне идеи будущих шедевров. Ву а ля! Все просто.
— А чьи это идеи?
— Как чьи? Самих муз, конечно. Это ведь такие умы! Такие души! Их произведения в школах изучают, в университетах! Абы кого в музы не берут. Есть еще и другие музы. Они работают, когда человек бодрствует. Идет он себе по городу, или едет и вдруг — бах! Озарение. Многие потом говорят, что чувствовали, будто они не сами что-то делали, будто кто-то их направлял. Конечно, то, что получается на выходе, это совсем не то, что изначально задумывали музы. Такое вот коллективное творчество!
Пока ангел говорил, Фима представила, что она спит, а над ней склоняется призрачный Пушкин, смуглый, с нелепыми бакенбардами, и шепчет ей дивные стихи, которых еще никто и никогда не слышал и не читал. Она снова ощутила, что поток знаний, который изливался на нее все последние дни, слишком обильный. Такой поток может ее просто смыть. Она посмотрела на Васю. Он лежал рядом, раскрасневшийся, глаза горели. Он был такой милый. Просто милый мальчишка. Почему он ангел?
— Мне так хочется тебя обнять. — Сказала Фима неожиданно даже для себя.
