Вергилия Коулл - Мой враг, моя любимая
Николай выглядел очень недовольным. Он неохотно слез с пленника, продолжая удерживать того на мушке. Я порадовалась, что отец не такой скорый на руку, как брат. Коля предпочитал сначала делать, потом думать. И его желание защитить меня так, как он это понимал, я не могла осуждать. В скором времени мой брат бы сам осознал, что поторопился вершить правосудие, только вряд ли бы признал это вслух.
Ситуация, казалось, разрешилась вполне благополучно, когда вдруг прозвучал хрипловатый голос Ивара:
— Трус.
Отец собирался уже проводить меня в дом, но замер на одном месте и повернулся, держась за больную ногу.
— Что ты сказал, парень?
— Трус, — Ивар повернул голову и выплюнул на землю сгусток крови. — Твоя малышка — сладкая конфетка. Я не забуду, как она пахнет, особенно долгими зимними вечерами.
Я просто обомлела. Лекхе все-таки хочет умереть?
— Да ты… — Коля сделал шаг, но отец удержал его жестом.
— Чего ты добиваешься, парень? — спокойным голосом поинтересовался он, разглядывая Ивара.
Только, пожалуй, близкие родственники знали, что за подобным тоном скрывается настоящая угроза. Отец мог быть суровым, когда это требовалось.
— Я оскорбил честь твоей дочери, хромой. Что подумают другие охотники, когда узнают, с кем она целовалась? Кем ее станут считать, если решат, что это было добровольно? Неужели тебе все равно? Я готов за это ответить. Как мужчина мужчине. Только ты и я. Никакого огнестрела. Насмерть.
Даже Николай застыл от такого заявления. У отца побелели губы. Дядя Миша сдавленно охнул. Я не могла поверить своим ушам. Так вот к чему стремился лекхе! Он довел ситуацию до такого предела, когда в ответ на милосердие главного охотника бросил тому в лицо оскорбление и вызвал на смертельный поединок. Папа находился в трудном положении. Нога не позволила бы ему полноценно бороться, а предусмотрительный Ивар ограничил использование огнестрельного оружия, вынуждая к ближнему бою. Отказаться отец не мог без потери репутации пусть даже в глазах дяди Миши. Не будь рядом старого охотника, мы бы с Колей попробовали отговорить его от подобного шага. Но в то же время, несмотря на все кодексы чести, я никак не могла допустить, чтобы папу убили.
Отец едва заметно кивнул. Мое сердце оборвалось. Ивар прищурился и, позвякивая кандалами, принял сидячее положение.
Месть. Лекхе собирается мстить моему отцу за ту историю с семьей. Хочет рискнуть и умереть самому или убить врага.
— Думаю, отец вполне может выбрать представителя, — заявил Николай, который успел опомниться от удивления. Он взглянул на пленника. — Как и ты, лекхе. Если хочешь, призови своего фамильяра.
Я сама говорила брату о том, что у чужака нет фамильяра, и теперь слова Коли прозвучали как насмешка.
— Я буду драться только с ним, — глухо ответил Ивар и кивнул в сторону папы.
— Не-а, — мой брат поиграл пистолетом и ухмыльнулся. — Наша земля. Наш клан. Наши правила. Сейчас я об тебя только размялся. А за сестру и попотеть не жалко. Готовься, кобель.
Пленник явно не ожидал, что дело так повернется. Его брови нахмурились, лицо стало озадаченным. Коля, наоборот, расправил плечи и повеселел. Теперь перевес сил был в пользу него. Я не сомневалась, что Ивар протянет недолго, если выступит против самого старшего и самого сильного из моих братьев.
Неужели мужчины не могут обойтись без смертей?!
Я выдохнула, сама не понимая, что толкает меня вмешиваться в это дело.
— Лекхе оскорбил мою честь, — произнесла я громко и четко, хотя внутри не ощущала такой уверенности, — поэтому мое право — получить сатисфакцию. Я сама за себя постою.
Все собравшиеся уставились на меня, как на привидение. Не исключая Ивара. Ага, мне снова удалось вывести его на эмоции. Вполне однозначные эмоции, к слову.
Он был просто в шоке. Проклятый лекхе! Сколько можно спасать его задницу? Если он и в этот раз все испортит, я просто умою руки.
— Кира, ты не можешь выйти против него, — строго заметил отец. — Этим должен заниматься кто-то из мужчин твоего клана.
Я заглянула в его усталые глаза и мысленно попросила прощения. К сожалению, единственный выход не оставлял мне выбора.
— Это если бы я была простой и беззащитной девушкой. Или пожилой женщиной.
— Но ты и есть беззащитная девушка! — повысил голос папа. Мое упрямство его задевало.
— Я не беззащитная. Я все умею. Коля меня учил, — я перевела извиняющийся взгляд на брата. — Как бы, по-твоему, я поймала этого лекхе, когда всех вас не было рядом?
Николай побледнел.
— Это правда? — угрожающим тоном поинтересовался у него отец.
Если бы брат мог убить меня на месте, то наверняка бы это сделал. Намерения так и читались на лице.
— Да, — наконец, выдавил он. — Кира обучена самому необходимому.
Ивар тихонько присвистнул, и мне захотелось прибить его чем-нибудь тяжелым.
— Все равно я не выпущу единственную дочь против лекхе! — возмутился отец.
— Сейчас я говорю не как твоя дочь, а как охотник.
— Технически, Кира имеет право на то, о чем просит, — вмешался дядя Миша, и я мысленно поблагодарила его за поддержку.
Отец так на него посмотрел, что старик смутился.
— Значит, ты больше не охотник, — папа шагнул ко мне, сгреб в кулак пулю и дернул цепочку на шее.
Резкий щелчок — и я ощутила, как две тонкие змейки сползли по груди. Пуля осталась в руке папы, а концы цепочки свисали вниз и покачивались. Слезы едва не брызнули из моих глаз. Столько лет я ждала этого подарка! И теперь, побыв всего полдня охотником, лишилась. И все ради человека, которого знала от силы полчаса. Да что со мной такое?!
— Разговор окончен, — отрезал отец. — Коля, а с тобой я хочу поговорить по поводу Киры.
Брат позеленел. Его ждала расплата за то, что ослушался отца и учил меня.
— Технически, ты все равно не можешь отказать Кире, — послышался мягкий, но неумолимый голос дяди Миши. — Она потребовала права защищать себя, когда еще была охотником.
— Нет! — зарычал отец, повернувшись всем корпусом к нему и сжав кулаки.
— Нет! — зачем-то прорычал следом Ивар. Впрочем, его мнение вряд ли кого-то волновало.
