Наталья Мазуркевич - Право на свободу, право на любовь
— Не любит. Как и я. Они доставляют определенные проблемы.
— Понятно, прости.
— Ничего, — Хель улыбнулся, показывая, что не сердится. — Что мне сказать брату?
— А ты, ты сам пошел бы к нему?
— Это полезно. К тому же, лучше знакомится с родней по одиночке.
— Чтобы никого не забыть?
— Чтобы минимизировать ущерб, — поделился собственными наблюдениями юноша.
— Тогда я согласна.
— Хорошо. Обсудим твое поведение в школе. Сейчас ты оденешься и пойдешь со мной в столовую. Сегодня у вас организационные моменты, так что занятий в привычном их понимании не будет. Будут тесты и распределение по направлениям. Члены одной команды могут попасть в различные линии развития, но сдавать будете вместе. Обычно делают постановки. Так есть возможность проявить себя у каждого члена команды не зависимо от линии. Актеры, музыканты, художники, писатели могут работать над одним проектом. Также вы можете обратиться за помощью к магам. У каждого курса есть свои кураторы из магов, которые могут помочь вам с иллюзиями или декорациями, если вдруг вы не владеете пока должным уровнем мастерства.
— Все понятно?
— Пока — да.
— Дальше. Собственно здешнее общество. Преподавателей уважаем всех, хотя с нашим цветом, — он накрутил прядку на палец, — можешь не опасаться проблем с ними. Ссориться с нашей семьей им не с руки. Большая часть финансирования поступает из личной казны императора, так что мы здесь священные животные.
— Почему животные?
— Глазеть можно — трогать нельзя. Увидишь, сколько людей сегодня будет следить именно за тобой, — пояснил Хель и продолжил: — С учениками можешь не разговаривать вовсе. Это обычная практика. Вас уже поделили на команды условно равных. Велика вероятность, что именно с ними ты будешь строить свое будущее и дальше. Кроме того, ты автоматически входишь в мою команду и можешь разговаривать с ребятами. Они тебя, к слову, поздравляют. Свою окружение — свиту, как их здесь называют, — покажу за едой. Со временем у тебя появится своя: это те люди, которые могут оказаться полезны в какой-то момент или которые не вызывают жгучей неприязни. Поверь, здесь это достижение.
— Не сомневаюсь. — Кирин вспомнила, что ей говорил Дэйн и тяжело вздохнула.
— Не переживай, справимся. Этот год здесь еще есть я, так что постараюсь устроить твою жизнь по высшему разряду.
— Спасибо, — совершенно искренне поблагодарила я и смутилась. — Можно я тебя в щеку поцелую? Я видела, так делают.
Хель на несколько мгновений опешил, но вскоре отошел: он действительно видел нечто подобное в отношениях Димитрия и его сестры. Что ж, раз уж и у него теперь есть сестренка…
— Давай, — согласился он и пригнулся, чтобы мне было удобнее.
Смущенно чмокнула в подставленную щеку и отстранилась. Почему-то было смешно. И судя по задорному блеску в глазах принца — нет, брата! — ему тоже было забавно.
— Одевайся давай, я выйду и подожду в вашей гостиной.
— А как ты вошел? Там же только наши имена?
— Смешная. У куратора допуск расширенный. К подопечному везде войдет.
— И ванную?
— Если вдруг сознание потеряешь, — серьезно ответил Хель. — Все, не отвлекай меня. Завтрак вот-вот начнется.
На завтрак мы не опоздали, хоть и пришлось повозиться. В конечном итоге, Хель не выдержал, быстро выложил из шкафа форму и даже помог заплестись. Не знаю, была ли у него раньше практика с укладкой волос, но справился он по высшему разряду. Судя по одобрительным взглядам Дэйна и Тордака, они тоже признали парикмахерский талант принца.
Идти под руку с Хелем было странно. Приятно с одной стороны, но непривычно: нам уступали дорогу, а вслед смотрели так пристально, что я начала сомневаться все ли в порядке с моей спиной и не торчит ли в ней что-то неучтенное.
— Хорошо держишься, — похвалил Хель, когда мы уселись между Манирой и Димитрием.
Девушка дружески хлопнула меня по плечу, а вот Димитрий сцапал ладошку и поцеловал, наслаждаясь произведенным эффектом. Нет, не на меня, хотя, признаться, он меня смутил, но на наших наблюдателей, которые на минуту замолчали, а после зал наполнился голосами.
— Она — моя сестра, — предупредил Хель друга.
— Все же сестра, — лениво проговорил Димитрий и подмигнул мне. — Не переживай, семья друзей это святое. Только по согласию. — И уже мне: — Но я за тобой поухаживаю, имей ввиду.
— Хорошо, — только и смогла ответить. Димитрий заставлял теряться, отводить глаза и смущенно улыбаться. И он об этом прекрасно знал, как, впрочем, и вся его команда.
— Отстань от ребенка! — недовольно проворчала Манира. — На нее и так много обрушилось. Ты ведь не знала, правильно я понимаю?
— Не знала, — подтвердила я, глядя в пол.
— Не переживай, так даже интереснее. Сравнишь, как меняется мир, когда ты становишься обличен пусть мифической, но властью.
— Плохо меняется, — признала я. — Раньше был спокойнее.
Ответить никто не успел. К нашему столу подошел Теренс, а за ним спешила кукла, подобная моей неживой служанке.
— Налетай! — провозгласил он и, развернув стул спинкой вперед, уселся внимательно осматривая компанию.
Помимо меня и команды Хеля за столом присутствовали еще две девушки и трое юношей. Одна из девушек ревниво следила за Димитрием, вторая — за первой. Я предпочла отвернуться, чтобы не встречаться глаза лишний раз с темноволосой смуглой красавицей. Димитрий заметил мой маневр и строго глянул на девушку. Та виновато потупилась и больше глаз не поднимала.
— А еда всегда в компании куратора?
— Нет, первый раз, чтобы расстановку сил показать. Глянь по сторонам, увидишь как все друг друга оценивают.
— А мы? Мы тоже оцениваем?
— Нет, глупенькая. — Димитрий покровительственно погладил по голове, но тут отдернул руку, встретив недовольный взгляд Хеля. — Мы на высшей ступеньке, так что нам все равно.
— А бывают смены состава?
— Очень редко, — с грустью признала Манира. — В прошлом году от нас ушла Моника. Сейчас она с Саймоном Клейтоном. Но это закономерно, их семьи устроили им помолвку. Так что, вероятно, Саймон поднимется в нашем негласном рейтинге.
— Или упадет на дно, — с угрозой сказал Димитрий. Судя по всему, он собирался поспособствовать краху более удачливого на любовном фронте конкурента. А там… глядишь, и Моника вернется.
— Дим, успокойся. Если тебе так важна Моника, ты можешь обратиться к ее семье с официальным предложением.
— Отец не позволит, — хмыкнул юноша. — Да и не настолько она хороша, чтобы ради нее…
— Вот! — наставительно подняла палец Манира, глядя на меня. — Ты только их послушай, недостаточно хороша. А сами-то в любви клянутся, фиалки за уши суют. С ними ухо востро держать надо.
