Ведьма с крылом дракона (СИ) - Легран Этель
Дилан расплылся в довольной улыбке, словно, наконец, поймал желанный путеводный лучик света в темноте среди бушующего океана.
— Собрание глав четырех великих домов? Прекрасная возможность!
Юноша с трудом снял рубашку, беспокоя раненое плечо. Бинты пропитались кровью, но боль словно уведомляла, что охотник всё еще жив. Даже если Илария намеревалась убить своего жениха, на мгновение она остановилась. Тот предводитель нечестивой шайки не позволил ей напасть на человека, а рана от пера гарпии на щеке Иларии появилась и на щеке вампира. Что-то интуитивное подсказывало Дилану, что всё это имело очень существенную связь.
— Илария вернётся домой!..
Дилан мысленно повторял свое сокровенное желание, будто мантру, способную защитить Иларию и вернуть ее домой, в Рейнер, в целостности и сохранности. Вскоре Дилан с отцом вошли в ярко освещенный зал, сокрытый за магическими вратами, не пускавшими посторонних. Место лидера Рейнера в основании стола пустовало, однако главы четырех великих родов и их преемники уже присутствовали, рассевшись друг напротив друга.
Дилан мельком оглядел окружающих, отметив, что среди преемников нет женщин, а все мужчины выглядели напыщенными, горделивыми, еще и нарядились, хвастаясь своими богатствами, словно прибыли на важнейший имперский бал в поисках выгодной партии в невесты. Даже с отцом юноше пришлось сойтись в словесной перепалке, ведь тот настаивал на самом вычурном костюме, который только имелся в гардеробе у сына. Дилан остался при своем мнении и оделся в военную форму, пусть и в парадную, чтобы снова не слушать вопли отца. Но теперь наставления казались юноше очевидным предостережением, ведь, благодаря форме, он выделялся и стал мишенью для преемников остальных великих родов.
Илария была единственной наследницей, однако никогда не посещала собрания. В этом они с Диланом походили друг на друга, держась от проблем управления как можно дальше, считая, что ежемесячные собрания не дадут им полезной информации, когда в борьбе с нечестивыми важна каждая секунда. Дилан отметил, что они с невестой наверняка оба ощутили бы себя чужими на собраниях, не смогли бы прижиться к местным обычаям.
Сейчас Дилан считал так же, наблюдая, как его приход вызвал насмешки среди других преемников. Только дядя Лоры сидел один, гордо вскинув голову, словно их род не нуждался в наследнике, а появление нового члена собрания никоим образом его не взволновало.
— Предлагаю начать, поскольку род Баретти все-таки изволил посетить нас в полном составе сегодня, — проговорил мужчина, явно старше остальных глав.
Увидев значок на груди в виде звезды, окольцованной полумесяцем, Дилан узнал, к чьей семье относился говоривший. Род Хофернон занимался укреплением барьера и защитой внутренних границ Рейнера, тогда как Эстебан и Баретти издревле уничтожали нечестивых вне стен города. Именно потому Верье, изготавливавшие оружие охотников, и Хофернон придерживались особо консервативных взглядов.
Дилан сел за стол рядом с отцом, ощущая себя в эпицентре прилипчивых взглядов. Его оценивали, обсуждали шепотом и наверняка критиковали или жалели за помолвку с нечестивой. Однако юноша стойко выдерживал обращенное к себе внимание и хладнокровно изучал мимику оппонентов. Дилан был уверен, что, стоит собранию начаться по-настоящему, как на него обрушатся вопросы о судьбе Иларии. В конце концов, новости об обращении первой наследницы Эстебан разлетелись по Рейнеру очень быстро — скорее всего, остальные главы четырех великих родов тоже осведомлены о ситуации.
Дилан сжал кулаки на коленях и медленно вдохнул. Он не знал как, но собирался отстаивать интересы Иларии как наследницы Эстебан, так и охотницы на нечестивых. Тем не менее убедить старших у власти — задача непростая. Даже жители города не решатся сосуществовать бок о бок с обращенным вампиром.
Бросив беглый взгляд на дядю Иларии, Дилан осознал, что тот тоже перевел на него внимание. Они смотрели друг на друга равнодушно, словно прощупывали границы друг друга. Дилан не представлял, что творилось в голове маркиза Диассийского, но помнил, что о племяннице тот практически не заботился. Если маркиз отказывался помочь Иларии, когда она еще считалась человеком, то теперь, когда разлетелись новости об ее обращении в нечестивую, семья Эстебан решит отказаться от своей преемницы.
Дилан вздохнул и отвернулся, чувствуя, как в груди нарастал гнев. Чувство несправедливости к возлюбленной съедало изнутри, как червь пожирал гнилостное яблоко. Чтобы хоть как-то справиться с эмоциями, юноша обратился в слух.
Темы на собрании поднимались самые разные — от проблем продовольствия, торговли и медицины до обсуждения ближайших семейных торжеств — и у Дилана появилась возможность собрать мысли воедино. Он прокручивал в голове различные сценарии, чтобы Иларию не отрекли от семьи. Однако решение ускользало из памяти, и юноша оставался ни с чем.
— И что вы планируете делать? — громогласно поинтересовался глава Хофернона. Все в то же мгновение затихли, прекратив горячее обсуждение помолвки преемника Верье со второй принцессой империи, и только после мужчина добавил, поглаживая пальцами свою длинную бороду: — Баретти и Эстебан.
Уточнение оживило присутствующих, отчего Дилан хмыкнул, ощутив себя свиньей с яблоком в зубах на потеху гостям. Однако сдаваться он не собирался, решив переломить диалог в свою сторону.
— О чем речь? С нашими семьями всё прекрасно, — отозвался Дилан с улыбкой и скрестил пальцы над столом.
Его отец, воспользовавшись ситуацией, ущипнул сына за бедро, чтобы тот молчал, но Дилан не шелохнулся.
— Весь Рейнер гудит из-за слухов об обращении первой наследницы Эстебан. Мало того, что она провалила важнейшее для нашего города задание, лишившись темного гримуара проклятий, так еще и угодила в лапы нечестивых, пополнив их ряды.
— Что сказать, демоническая кровь — не водица, — подхватил преемник Верье и расплескал руками, выражая недовольство.
Молодежь, вторя, загалдела, однако под строгим взглядом старших быстро затихла.
— К тому же… — Глава Хофернона недовольно раздул щеки, будто жаба. Его усы сразу же зашевелились на выдохе, — вы, юный Баретти, осмелились собрать несогласованный отряд, отправиться к нечестивым и проиграть им. Ни гримуара, ни доблестной смерти обращенной Эстебан…
Дилан выслушивал нападки со всем смирением, тем не менее, когда об Иларии заговорили, как о бракованном рыцаре, не осмелившемся пасть в бою со всей доблестью, он едва смог сдержаться. Разум говорил, что спорить бесполезно. Закоренелые, консервативные мысли старших глав уже не исправить, они не поддадутся гибкости. Однако молчать — означало сдаться напору и признать их мнение.
— Текущий вопрос уже закрыт, — возмутился глава Баретти, а Дилан удивился, что отец решил публично вступиться за него. — Все получили свое наказание и с честью отбывают его. Мой сын молод и оказался под властью эмоций, потеряв невесту, с которой был помолвлен с младенчества.
Мужчины с согласием закивали, а Дилан стиснул зубы, потому что даже отец выворачивал случившееся наизнанку.
— Тогда, смею предположить, Баретти разрывают помолвку? А Эстебан отказываются от оскверненной дочери?
Глава Верье, тучный, лысый мужчина с круглым лицом повернул тему, будто только и ждал удобного случая.
— Это не обязательно… — сухо процедил дядя Иларии, до этого отмалчивающийся. Мужчина откинулся на спинку кресла и окинул всех присутствующих взглядом, задержавшись на главах Верье и Хофернон. — Как и уведомил вас Дилан, наследник Баретти, — маркиз Диассийский указал на него рукой, — договоренность между нашими семьями в силе. Преемницей Эстебан станет вторая дочь, Хильда, пусть она и далека от военного наследия семьи. И тогда брак между наследниками наших родов вскоре вступит в силу. Дилан и Хильда тоже довольно близки. Не вижу проблем, так ведь?
Дилан потрясенно округлил глаза, не в силах выдавить из себя ни звука. Дяди Иларии произносил речь таким сухим тоном, что юноше казалось, мужчина давно замыслил подобное. Все же он не раз оговаривался, что если с Иларией что-либо случится, в их семье есть младшая дочь.
