Попаданка для Ректора. Влюбиться во врага (СИ) - Руд София

Я вижу эту борьбу внутри него. Борьбу благородства и всепоглощающей ненависти. И вопреки всему, побеждает первое.

Будь я на его месте, или хоть кто-то из моих знакомых, мы бы уже сломались и позволили жажде мести ослепить.

Но этот мужчина продолжает оставаться собой, оставаться мужчиной. Он сражается со всем миром, но не опуститься до униженья и истязанья женщины, которую презирает всеми фибрами души.

Это восхищает. И это же заставляет сердце страдать.

- Я бы сказала вам правду, если бы знала, что она из себя представляет, - говорю я как можно искреннее. – Но я не помню. А будучи в том доме, ничего понять не успела. Только проснулась, и все бросились искать чужаков. Видимо, вас.

Я опять лгу, надеясь, что мне поверят. Хочу сказать правду, но не решаюсь. Признаться, что украла что-то у бандитов, сродни тому, чтобы собственноручно вбить очередной гвоздь в крышку собственного гроба.

Ректор, конечно же, не верит, но прекращает бесполезный разговор. Велит сидеть тихо до прихода подмоги. Но сколько ее ждать, сам не знает.

Я опускаюсь на белый песок, пропускаю его сквозь пальцы. Прохладный, немного сырой. Смотрю в горизонт. В синее море, на краю которого виднеется что-то похожее на материк.

К ночи сильно холодает, но костер разжигать ректор не разрешает. Увидят дым - найдут. А магия тут заблокирована. Приходится сжиматься в комок и дрожать. А Редмонду хоть бы хны. Сидит себе невозмутимо, будто бы его кожу не терзает ледяной морской ветер.

Когда мои зубы начинают стучать от озноба, этот мужчина недовольно кривится, но все-таки стягивает с себя камзол и протягивает его мне. Хочу сказать «спасибо», но знаю, что так лишь больше разозлю.

Молча кутаюсь в ткань, которая еще хранит тепло. Где-то внизу она промокла, но это мелочи. Камзол большой, и эта часть практически меня не касается.

Невольно вдыхаю запах. Такой приятный, дурманящий и будто родной. Его запах.

Эх, если бы я не оказалась в этом чертовом теле, то сделала бы все, чтобы отогреть ледяное сердце этого мужчины.

Поймав на себе мой взгляд, ректор хмурит бровь, но спрашивать ничего не собирается. Поднимается на ноги и идет ближе к морю. Там и решает просидеть всю ночь поодаль от меня.

А мне остается лишь смотреть на его широкую сильную спину и сжиматься от боли. От той боли, которую «я» ему причинила.

Если бы только был шанс все исправить…. Вселиться в Тессу немногим ранее и не делать того, что сделала она. Я бы так и поступила.

А теперь приходится смотреть, как кровоточит немое сердце этого сильного несокрушимого мужчины.

Ректор вдруг пошатывается. И грузное мощное тело из позиции сидя резко переходит в позицию лежа. Слишком быстро, будто его подстрелили.

Я тут же вскакиваю и падаю перед ним на колени. Без сознания. Как почему?!

Кровь!

Глава 19. Искусственное дыхание

Я в ужасе смотрю на темное большое пятно, расползающееся по белой рубахе ректора. Распахиваю ткань и вижу рану на боку. Такую большую, что от ужаса зажимаю рот рукой.

Его задело одним из тех шаров? Когда? Как? Он ведь даже виду не подал, что ранен!

Отрываю кусок своей рубашки и принимаюсь вымакивать кровь.

Судя по всему, ректор уже пытался ее остановить, пытался прижечь каким-то заклинанием. Но магия здесь не работает.

Ох, уж этот мир. Лишили волшебной палочки и все – кабздец!

А как же перевязки и прочая человеческая ерунда? Зачем, когда можно просто два словечка шепнуть?!

И ведь даже не сказал, не попросил!

Хотя он бы и не стал. Не тот тип, и не та помощница под боком. Скорее уж умрет, чем обратиться.

Это он, видимо, и решил сейчас сделать. Вот только я не дам!

Принимаюсь кромсать ткань на лоскуты. Все, что могу, сделав из своей рубашки чуть ли не топик. Даже рукава отрываю.

Зараза-портной, сшил из так крепко, что чуть без зубов и ногтей не осталась.

Перематываю раны, но этого, явно, недостаточно. Вспоминаю, что говорили на уроках в Академии, и принимаюсь рыскать по берегу под светом белой луны траву под названием канара.

К счастью, ее навалом. А действует она похлеще нашего подорожника. Жую ее, сплевывая и сглатывая горечь, прям, как в детстве, и запихиваю под повязку. Да простят мне антисанитарию!

Ректор даже не морщится. В полном ауте! И весь горит.

Решив, что компресса недостаточно, и судорожно ищу способ, как приготовить отвар. Как разжечь огонь? Где? А если увидят?

К счастью, в маленькой набедренной сумке ректора находится фляжка с водой и накопительный артефакт, в котором еще осталось немного магии. Я откапываю ямку поглубже, пихаю туда лист, похожий на карту этого леса, и мелкие сухие ветки и поджигаю.

Прячу маленькое пламя собой и камзолом, чтобы его не видели издалека и ежесекундно смахиваю дым. Фляжка прыгает, кипит пару минут, и я тут же засыпаю угольки песком.

Вроде не попалась.

Пока металл остывает, ныряю к морю, чтобы намочить один из оторванных рукавов водой, и прикладываю компресс ко лбу ректора.

Боже! Этот мужчина стал еще горячее.

Он вообще дышит?

Ладонь не ощущает потока воздуха. Грудь ровная, не вздымается. Что делать? Массаж сердца? Искусственное дыхание?

И почему я никогда не интересовалась этим в своем мире? Сейчас знала бы, как поступить.

Я склоняюсь над ним, отгоняя сомнения прочь, касаюсь губами его рта, и тут же замираю, когда карие глаза ректора резко открываются.

Глава 20. Забота

Редмонд Спиро:

Мы с Саймоном знали, на какой риск идем, когда решили все разведать вдвоем.

Охрана владений Периша оказалась куда изощреннее, чем мы себе представляли. Значит, и прячут тут не горстку нелегальных товаров, а что-то куда более серьезное.

Передвигаться по лесу, где блокировалась магия, было непросто с непривычки. А когда на нас напали, артефакты, благоразумно прихваченные с собой, быстро истратили резервы.

Я знал, что если уйду сейчас, то второй раз уже вряд ли смогу поймать удачу за хвост. Но вот Саймон. У него семья.

Пришлось наступить себе на горло, отложить разведку и отступить.

Мы продвигались по чаще в поисках дыры в куполе, блокирующем магию. Нужно еще разобраться, откуда у Лорана средства, чтобы так все укрепить.

Мелкий контрабандист? Да нет. Тут все намного интереснее.

Одна загадка пополнилась второй, когда на нас вылетел мальчонка. Точнее, девчонка в одежде с чужого плеча. Я подумал, что мне мерещится от болевого шока после ранения одним из зарядов.

Не могла же Тесса быть прямо здесь, в этом лесу?!

- Что вы тут делаете, леди Сьерра? – выдал Саймон, и я понял, что не один ее вижу.

Ответить девчонка не успела. За ней шла погоня. С одной стороны, я не мог взять в толк, что контрабандистам понадобилось от леди. С другой… это же Тесса!

- Спасите! – выпалила она так, будто от этого зависит ее жизнь.

И эта просьба, точнее, отчаянная мольба о помощи выбила меня из колеи.

Кто ее должен спасти? Я? Она ничего не перепутала?

Однако преследователи были совсем близко, и пришлось отложить все свои мысли на этот счет и указать путь.

Она едва поспевала, скользя на всем, что угодно, и вечно норовя упасть. Мне было тошно уже от того, что помогаю вместо того, чтобы наказать, а тут еще пришлось ухватить ее за руку, чтобы не убилась.

И я ее спас. Хотя обещал возмездие.

Она стояла на берегу и пронзала меня слезливыми глазами. Опять врала. Но только вот было в ней что-то еще, чего я никак не мог понять.

Опять тоже чувство, будто смотрю на одну женщину, но вижу совершенно другую. Я не могу понять, что горит в ее глазах? И ловлю себя на мысли, что это почему-то важно для меня.

Тут же пресекаю ненужные выводы и ухожу.

Душу саднит от мысли, что поступаю неправильно. Хотя, я уже запутался, что правильно.

С одной стороны, возиться с женщиной - низость. А с другой, стоит только вспомнить, сколько всего она натворила, что сделала с Лареттой, и как беззаботно жила потом, так и чешутся руки.