Наталия Малеванная - Ляля
− Оля, − подошедший сзади Макс, обнял меня за талию, чем напугал до чертиков. ″Ой, как же я благодарна, что именно он подошел! Если все будет хорошо, зацелую его. До смерти″.
Маришка, увидев блондина, приняла стойку гончей, приготовившейся к охоте, зазывно улыбнулась и выпятила грудь.
− Оленька, − обратилась она ко мне, пожирая глазами моего вампира. Главное слово: МОЕГО, если кто-то не понял. — Познакомь меня с молодым человеком.
″С человеком? Ага. С молодым? Да он тебе в пра-пра-пра-пра-и-еще-несколько-раз-прадедушки годится, девонька малолетняя″. Не сдержавшись, я даже тихонько хрюкнула от смеха.
− Ах, да, − хлопнула себя по лбу. — Прошу прощения. Познакомьтесь. Милый, это Маришка Эдуардовна Слизнева, − мелькнувшая на лице экс-подруги недовольная гримаса от звучания ее полного имени, стала приятным бальзамом на мою израненную душу, − моя…
− Лучшая подруга, − перебила меня эта крашеная блондинка. ″А что? Это правда. Ее мать-природа наделила темно-русым цветом волос, между прочим″. Маришка протянула руку в сторону Макса, то есть мне в лицо. — У нас с Олей нет секретов друг от друга.
− Правда? Ляля о Вас ничего не рассказывала. Никогда, −равнодушно отозвался Макс, проигнорировав протянутую конечность Маришки. — Я — Максим. Жених Оли.
− Жених? — недовольно проворчала ″подруга″. — Я не знала, что Оля собирается замуж. Я думала, что ты любишь Сережу, − посмотрев на меня, произнесла Маришка и, картинно испугавшись, прикрыла рот ладонью. — Ой, не нужно было вспоминать Сережу. Для тебя это больная тема, ведь такая любовь не забывается. Максим, ты, наверное, ничего не знаешь, − девушка кокетливо стрельнула глазами поверх моей головы. — Оленька безумно влюблена в Сережу. Знаешь, Максим… Кстати, очень красивое имя, мужественное такое. Так вот, это, вообще, такая история. Оля…
− Она проблема, − прошептал мне на ухо Макс. Маришка продолжала болтать, не замечая ничего вокруг, находясь под действием иллюзии вампира.
Повернув голову, я оказалась лицом к лицу Макса. Наши губы находились совсем близко, всего в нескольких сантиметрах. Совершенно некстати вспомнился наш поцелуй.
− Проблема, − прошептала в ответ, пытаясь заглушить в себе хор мыслей, скандующих: ″Поцелуй его! Поцелуй!″
− Я все решу, − глядя в глаза, произнес Макс и коснулся моих губ в легком поцелуе.
″Да-а!!!″ − радостно выдохнули мысли.
− Маришка, − вампир, ухмыльнувшись мне, перевел взгляд на девушку, − можно пригласить тебя на танец?
− Можно. И называй меня Мари, котик, − расплывшись в победной улыбке, ″подруга″ грациозно (ага, как подстреленная лань) соскользнула со стула и, схватив Макса под локоть, утащила несчастного на танцпол.
″Вдруг какой-то старичок
Паучок
Нашу Муху в уголок
Поволок…*
М-да, жаль муху-вампира, очень жаль. Незавидная судьбинушка. (* отрывок из стихотворения К. Чуковского "Муха-Цокотуха")
− Не ревнуешь? — спросил, появившийся словно из ниоткуда, Димитрий.
− Что?
″Да, что ж эти вампиры пугают так?!″
− Мой брат и эта смертная. Не ревнуешь?
− К еде не ревнуют, Димитрий, − сообщила, безразлично пожав плечами.
″Вот бы себя еще убедить, что ревновать не нужно″.
Найдя взглядом танцующих, едва сдержала рассерженный рык. Уж как-то слишком близко Маришка прижимается к Максу своей силиконовой грудью. Да-да, раньше размерчик помельче был.
− Ты считаешь людей едой, − Димитрий наглым образом прервал мои сладкие мысли, в которых я уже успела расчленить ″лучшую подругу″ на несколько Маришек.
− Ну-у, наверное, − ответила нерешительно. Не признаваться же, что до недавних пор я сама была человеком. А человек никак не может быть просто едой. Хотя, Маришку я покусала бы с превеликим удовольствием.
− Ты так уверена в нем, − задумчиво произнес Димитрий. — Мой брат совершенно не такой, каким себя показывает. Это всего лишь игра. По его собственным правилам. У него слишком много секретов.
″Ага, и я один из таких секретов″, − мысленно фыркнула, совершенно не понимая причин такой откровенности со стороны младшего Арр Найтэ.
− И зачем же ты, Димитрий, мне это говоришь? — поинтересовалась, мельком взглянув на вампира.
− Ты хорошая, Оль. И не такая, как остальные. В тебе, что есть, вот только я не могу понять что. Твои чувства яркие и не фальшивые. Вот, например, Эвангелина. Думаешь, она всегда была такой? Нет. Я знаю ее с детства. Она была беззаботным, веселым ребенком. Всегда хотела быть в курсе всего и ходила за Максом ″хвостиком″. А потом. Потом она выросла и превратилась в то, что ты видишь сейчас. Сложно сохранить хоть какие-то эмоции, прожив сотни лет. А ты не такая. Пока что. И я не хотел бы, чтобы ты менялась.
− П-почему? — растерялась я, сбитая с толку речью вампира. ″С чего бы все это?″
− Просто не хочу, − ответил Димитрий, пожав плечами. — Макс совершенно тебе не подходит.
− А кто подходит? — поинтересовалась, выискивая взглядом своего блондина и Маришку. Куда же они подевались.
− Не знаю… Кто-то другой.
− И кто же, например? Не ты ли?
− Нет, не я. И не Алекс. Насчет него не обольщайся. Он играет. У них с братом давно так: друг у друга девушек уводят. Чтобы не было скучно жить.
− М-да, умеете вы развлекаться, − протянула в ответ, наконец-то увидев среди танцующих Макса. ″Э-э-э, это что Маришка себе позволяет? Кто ей разрешил вешаться на шею моему вампиру?!″
− Будь осторожной, Оля, − Димитрий взял меня за руку, когда я уже сделала шаг, чтобы доходчиво объяснить кое-кому, как травмоопасно трогать чужих парней. — Рядом с Максом ты не будешь в безопасности, − прошептал вампир, наклонившись близко-близко, а потом растворился в толпе, словно его и не было.
Предупреждения Димитрия напрасны. Слишком поздно. Я влюбилась. Себе можно не врать. И именно в этот момент меня заботит то, что происходит на танцполе, а не безопасно ли мне рядом с Максом или нет.
Я успела подойти к танцующей парочке как раз вовремя. Маришка потянулась к вампиру, чтобы поцеловать его.
− Эй! — возмутилась экс-подруга, когда я оттащила ее от моего блондина. — Девушка, Вы что себе позволяете? — грозно нахмурившись, она посмотрела на меня, а во взгляде ни капли узнавания.
″Так вот как Макс решил проблему″.
Не слушая возмущенных воплей Маришки, я схватила вампира за отвороты рубашки, чтобы он наклонился, и приникла к его губам своими.
