Fallenfromgrace - Третье правило возврата
Руди отпускает мои виски, не переставая плакать. Ему, похоже, требуется некоторое время, чтобы осознать и переварить увиденное. Ему еще отвечать на вопросы Гарда...я под влиянием момента протягиваю руку к лицу с застывшим на нем выражением страдания и стираю подушечкой большого пальца оставшуюся влагу:
- Не плачь...это уже позади.
- Бедная...девочка, - только и произносит Исповедник, смотря на меня глазами векового старца. Вот так, милый, теперь и ты знаешь, каково это - в одночасье потерять и надежду, и веру. Я грустно улыбаюсь- теперь истину знает еще и он. Скоро к нему присоединятся еще двое...
Исповедник встряхивается, нервно запускает руки в волосы, приглаживая темные кудри, затем убирает остатки слез с лица и переводит взгляд на Гриона. Тот отрывается от моей руки и деловито интересуется:
- Готов?
Мальчик кивает, и Грион поднимается с колен. Он свое дело выполнил. Он может уходить к начальнику... На мгновение становится грустно, но это недопустимое чувство исчезает вместе с закрывающейся дверью. Мы с Руди снова остаемся одни. Внезапно щеки касается его подрагивающая рука, и я, повернувшись, слышу надтреснутый голос парня:
- Почему ты...ему...не сказала?
О чем, милый? О не родившейся девочке? Ты знаешь, тайну унес вместе с собой в могилу Фред. Пусть все и считают, что его еще можно спасти...
- Когда бы я это сделала, малыш? - горько улыбаюсь я в ответ. Надо же, ко мне снова вернулась способность растягивать губы так, чтобы их уголки задирались кверху...а Руди не ершится на данное прозвище. В данный момент он почти отыскал себя после исповеди. - Я целый год ничего о нем не знала...
Парень кивает и уверенно встает с кожаного дивана, складывая руки в традиционном жесте магов его касты. Смешные ботинки скрываются под длинной юбкой. Лицо принимает взрослое суровое выражение.
- Надеюсь, ты понимаешь, что не все из того, что я увидел, сможет быть скрыто тайной исповеди?
- Конечно, понимаю, - соглашаюсь я. - Я готова вернуться в тюрьму, если потребуется. Ты же знаешь, что от своего я все равно не отступлюсь.
- Знаю, - поджав губы, кивает мальчик. - Понял и осознал. Надеюсь, они, - имея в виду вызвавших его магов, добавляет он, - это тоже со временем поймут.
Дверь открывается снова, впуская Гриона уже в третий раз, и мы с Руди синхронно поворачиваем на звук головы.
- Готовы? - вопрошает Главный Инквизитор - да, сейчас мужчина, которого я любила, как никогда выглядит соответственно своей должности. - Если вы не против, Аврелий хотел бы поговорить с вами сразу же, не откладывая в долгий ящик.
Исповедник пожимает плечами - он работу выполнил - после чего, не спрашивая, куда идти, направляется к выходу из кабинета. Я пытаюсь подняться с дивана, но голова после воздействия Гриона нещадно кружится, и меня шатает из стороны в сторону. Пошатнувшись и начав непроизвольно падать, оказываюсь в объятиях мужа, с беспокойством рассматривающего меня. Да, он же не знает, что я еще и половину ночи не спала...ему же хуже.
- Ты перестарался с откачкой силы, - ставлю я в вину его собственные действия.
- Прости. Не рассчитал, - сочувственно отвечает он, после чего прикладывает руку к моей щеке. Я вздрагиваю - рядом нет Исповедника, и бояться прервать необходимый контакт нет смысла - и Грион едва заметно хмурится:
- Сейчас тебе станет лучше.
Он оказывается прав: спустя несколько минут силы восстанавливаются даже с небольшим запасом, и я отстраняюсь от Гриона, думая, спросить или нет о новоприобретенном даре. О том, что произошло в присутствии Исповедника, вспоминать не хочется...
- Что это? - все-таки побеждает любопытство, и Грион понимает, о чем речь.
- Подарок... - задумчиво отзывается он, продолжая буравить меня взглядом. Становится нехорошо от столь пристального внимания.
- Я не знаю, где находится кабинет Аврелия, - желая сменить направленность мыслей мужа, говорю я, и Грион только кивает:
- Пойдем. Я провожу.
Глава 4. Судья
In my field of paper flowers
And candy clouds of lullaby
I lie inside myself for hours
And watch my purple sky fly over me
Evanescence "Imaginary"
(На моем поле бумажных цветов
И сладких облаков колыбели
Я продолжаю лгать самой себе
И рассматриваю проплывающие пурпурные небеса)
С кабинетом Аврелия я допускаю ошибку - он располагается этажом выше. И мы с Грионом поднимаемся туда без Исповедника, хотя я точно знаю, что мальчик в здании Верховного Суда находится впервые. Интуиция? Что-то считал из моих воспоминаний? Так ведь я никогда не представала пред светлые очи предыдущего здешнего начальника. Что ж, значит, это просто природная сообразительность. Надо отдать Руди должное, умный малый, пусть и максималист пока.
На любом из поворотов, коих оказывается немало - этот этаж судей буквально кишит небольшими кабинетами - Грион поддерживает меня под спину, словно я рискую поскользнуться и упасть, распластавшись на гладком вычищенном почти до блеска полу. Меня немного раздражает такое внимание, особенно в свете того, что после встречи с Гардом для меня снова распахнет свои гостеприимные объятия уже знакомая тюрьма. Раздражает - и я стараюсь отклониться вперед. Но, похоже, Главный Инквизитор считает своим непосредственным долгом доставить на второй завтрак Верховному Судье лакомый и давно ожидаемый кусочек. Ненавижу их игры. Еще больше ненавижу Гриона - за то, что ничего не рассказывает, продолжая молчаливо сопровождать меня наверх. Поэтому даже вздыхаю с облегчением, когда мы, наконец, оказываемся у двери в кабинет Аврелия.
Грион входит без стука, словно к себе домой, и я делаю вывод, что эти двое не просто работают вместе. Возможно, они даже подружились, хотя, честно говоря, не могу найти ни одной достойной причины, которая могла бы стать для них общей. Кроме, пожалуй, жен, попавших в лапы Ангела. Но Гриону-то в этом плане повезло намного больше...
Расстановка мебели в кабинете Гарда почти такая же, как и у Гриона, с тем лишь отличием, что площадь помещения, занимаемого Верховным Судьей, значительно больше. Кажется, меня привели на последний этаж, ибо выполнены апартаменты Аврелия Гарда в виде большой светлой мансарды, а стену позади его стола целиком занимает застекленное окно. Красиво, светло. Почему-то в этой обстановке голубые глава Верховного судьи кажутся совсем необычными. На диване справа от стола вальяжно расселся Исповедник - похоже, у него тайная страсть к мягким сиденьям. Мне же сейчас необходим максимум сосредоточенности, поэтому я присаживаюсь напротив устроившегося за столом Аврелия, и неожиданно приятным оказывается тот факт, что второй посетительский стул занимает Грион. Даже такая поддержка может пригодиться.
