Марина Леванова - Давным давно
Целительница скептически изогнула бровь и попыталась скрыть усмешку, когда непослушный вихор солнечных кудряшек встал на своё привычное место, а глава академии удивлённо округлил глаза.
— Джим Ветерн. Меня так зовут, — утвердительно произнесла девочка, почему-то страшно при этом разволновавшись. Снова потянула одеяло на себя. Увидев, как переглянулись между собой взрослые, быстро добавила: — Это моё имя. — Потом она сморщила лоб и долго молчала, а когда подняла свои глаза, они были полны слёз. — И я не могу ничего больше вспомнить.
— Ничего страшного, Джим, — женщина запнулась при звучании странного имени, — Джими. Ты ведь позволишь, чтобы я так тебя называла? — Целительница успокаивающе погладила её по плечу. — Так иногда бывает. Шок от случившегося. Со временем память восстановится, и ты непременно всё вспомнишь.
Девочка долго молчала, о чём-то раздумывая, потом подняла взгляд на присутствующих и твёрдо проговорила:
— Нет, я — Джим Ветерн, — растерянный взгляд побежал по стенам палаты, — и другого имени я не знаю.
— Хорошо, — согласился высокий мужчина, строгим взглядом посмотрел на целительницу, — пусть будет Джим Ветерн. — Замолчал, задумчиво разглядывая ребёнка. — Тогда поступим так: я расскажу тебе, Джим Ветерн, что это за место такое и как ты сюда попала. А ещё я расскажу, как мы поступим с тобой.
Девочка замерла и даже перестала терзать одеяло, подняла глаза и в ужасе воззрилась на него. ЦитариусИнарион удовлетворённо кивнул, затем откинулся на спинку стула и начал свой неспешный рассказ.
Она узнала, что находится в престижной Рутонской Академии величественного закрытого города Рутона, что нашёл её Ночной Патруль в нежилом заброшенном районе сумеречного подземелья, в закрытых и магически запечатанных катакомбах. Сам факт её пребывания там вызвал недоумение и бурные споры среди высшего руководства магического круга, непосредственно занимающегося вопросом безопасности и охраны периметра жилого города, и если бы не свидетели, словам которых просто невозможно не доверять, они ни за что не поверили бы в реальность произошедшего.
Она с удивлением узнала, что дважды пересекала тонкую грань, опасно балансируя между жизнью и смертью. Множественные переломы, внутренние повреждения не оставляли никаких шансов на выздоровление. Трое суток не отходя от кровати больной и не оставляя её одну даже на минуту, за её жизнь боролись четверо достойных магов, поочерёдно подменяя друг друга, щедро делились своими жизненными силами и подпитывали энергией искалеченное тело. Да, конечно, у неё ещё будет возможность познакомиться с этими людьми (точнее — с нелюдьми), которые спасли ей жизнь, а также с теми, кто непосредственно нашёл её, вынес из подземелья и принёс сюда. Самое главное: отныне она находится под защитой магического договора, а значит, для всего внешнего мира неприкосновенна. Какого договора? Стандартного договора, заключающегося с каждым учеником Академии. Да, она является теперь младшей адепткой Рутонской Академии. Оплата обучения производится в счёт будущих услуг для самой Академии и высшего магического сообщества. И нет никому никакого дела до того, кем она раньше была и как жила, её жизнь началась в стенах этого древнего замка с того момента, как маленькая капля её крови коснулась зачарованного пергамента, и до определённого времени всецело принадлежит теперь только Академии.
Удивлено хлопая золотистыми ресницами, девочка переводила взгляд с худого человека на изящную целительницу и не могла поверить в то, что только что услышала. Переспрашивать почему-то было стыдно. Колебалась лишь мгновение и вдруг твёрдо проговорила:
— Но у меня же нет никаких магических способностей, как же я буду здесь учиться?!
ЦитариусИнарион удивлённо изогнул бровь, долго вглядывался в лицо ребёнка, затем посмотрел на озабоченное лицо Шельги и твёрдо проговорил:
— Да, мы знаем, поэтому тебе придётся особенно постараться, чтобы достойно носить на своих плечах цвета Академии, — улыбнулся он, и вокруг глаз разбежались морщинки, — неужели ты думаешь, что из этих стен выходят лишь только одни маги?
Девочка кивнула.
— Ты заблуждаешься.
Во взгляде ребёнка появилась твёрдость, и она уверенно ответила:
— Тогда я буду стараться.
— Тогда на сегодня всё. Отдыхай. Набирайся сил. Как только уважаемая наша целительница посчитает, что твоё состояние здоровья вполне удовлетворительно, приступишь к своему обучению. — Он поднялся и вышел из комнаты, жестом приглашая целительницу последовать за собой. Они скрылись с глаз.
Джим съехала на подушках и блаженно улыбнулась. Подняла руки и попробовала навести порядок на голове. На лицо набежала тень.
«Странно. Всё же почему они такие короткие?»
Из-за дверей доносились приглушённые голоса. Она прислушалась. Не смогла разобрать ни слова. Выкинула из головы и улыбнулась.
«Просто не могу поверить — я адептка Академии».
— Почему ты ей не сказал? — прозвучал вполне ожидаемый вопрос, как только ректор и целительница оказались на приличном расстоянии от палаты.
— Так будет лучше для неё, — не оборачиваясь, ответил ректор, увеличивая шаг. — Пусть она сама придёт к этому и желательно постепенно, а не сразу. — Остановился. — Тем более ещё неизвестно, проявятся ли вообще какие-нибудь способности. — Подошёл к ней и взял за руки. — Поверь мне, сейчас нет никакого повода для беспокойства. Я подозреваю, что, находясь в бессознательном состоянии, это милое дитя лишь невольно послужило проводником в наш мир той бесконтрольной мощи, которую мы в полной мере смогли ощутить на себе в ту критическую для её жизни ночь. — Он тяжело вздохнул. — Ты сама всё видела, её тело истязали, волосы обрезали. Её за что-то наказывали. Но наказывали столь бесчеловечным образом, что мне даже страшно помыслить, как она вообще смогла через всё это пройти и после всего ещё и выжить. Кто это сделал и за что? Возможно, мы об этом никогда и не узнаем. Зато нам предоставляется уникальная возможность — исцелить душу, заживить раны, излечить тело. Научить эту девочку снова радоваться, доверять людям, да и просто быть ребёнком. Ну, а если вдруг всё же наступит такой момент, когда ей вдруг придётся выбирать… что ж, тогда будем надеяться, что она сделает правильный выбор. — Наклонил голову и грустно улыбнулся. — Тьма или Свет — это ведь необязательно всегда то, чем изначально мы привыкли их считать. — Он заметил, как дёрнулась Шельга при этих словах, сочувственно похлопал её по плечу. — Сколько таких случаев история хранит на своей памяти? Главное правило жизни — всё, что ни делается в этом мире, делается к чему-то, и нужно всего лишь время, чтобы это понять. — Он отпустил её, отвернулся и вышел за дверь.
