Хаос (ЛП) - Карвен Анна

Неожиданно Кайм смеется: богатый, глубокий, удовлетворенный звук, от которого у меня поджимаются пальцы на ногах.

— Что тут смешного? — шепчу я. Это он связан по рукам и ногам. Кайм не должен смеяться.

— Я просто смеюсь над невероятностью всего этого. Что смог найти кого-то вроде тебя…

— Я не особенная, — бормочу я, хотя в его глазах отражается иная правда.

Он пожирает меня взглядом. Кайм полностью связан и все же поглощает меня.

Я так хочу стереть это выражение с его лица.

— Верни меня обратно, Амали. Верни меня обратно на эту Землю, где мое место. — В его голосе слышится тихая, но сильная мольба.

Что это значит?

— Хорошо, — говорю я вместо того, чтобы удивляться. — А теперь заткнись и позволь мне делать то, что я хочу. — И приложила палец к его губам.

Он снова посмеивается, но остается загадочно молчаливым. У меня такое чувство, что он безмерно наслаждается собой.

Я немного откидываюсь назад. Мой зад трется о его неоспоримую твердость, которую едва сдерживает грубая ткань его брюк.

Кайм издает тихий, гортанный стон. Я никогда не слышала ничего подобного. Это едва сдерживаемое напряжение, желание и восхитительная пытка — все это содержится в одном крошечном звуке.

Это заставляет меня чувствовать себя могущественной.

Я хочу угодить этому человеку, который украл меня у смерти, который обращается со мной, как с королевой, даже когда заявляет о своих железных намерениях.

Я медленно целую его в губы. Затем скольжу мягкими, горячими поцелуями по его шее, груди, скульптурному торсу, двигаясь назад на четвереньках, пока не достигаю напряженных мышц пресса, а затем и его паха. Я пристально смотрю в лицо Кайма, когда расстегиваю кожаный ремень, развязываю кожаные шнурки и стягиваю штаны с его бедер.

О.

Мой…

Мои глаза опускаются… и расширяются. Кайм снова посмеивается.

Как же не оценила этого — его — раньше? В первый раз, когда мы трахнулись, это было неудержимо, отчаянно и безумно. Мы были слишком поглощены друг другом, чтобы по-настоящему насладиться моментом.

Теперь начинаю понимать, что мужчина подо мной действительно…

Я с благоговением качаю головой.

Я уже видела мужчин раньше. Во дворце, в лагере командира Трис, меня выставили перед солдатами напоказ, заставив терпеть их непристойные взгляды и вульгарные жесты. Члены полностью выставлены, грязные руки лапают меня…

«Смотри, трогай, но не оскверняй ее. Она — приз нашего божественного лидера. Любой мужчина, который достаточно глуп, чтобы трахнуть ее, унаследует двойное проклятие: смертный приговор империи и гнев Лока».

По сравнению с ними, Кайм действительно из другого мира.

Я замираю, когда волна неприятия накатывает на меня, вызванная этими ужасными воспоминаниями. Это так неожиданно, что у меня на глазах выступают слезы, и я изо всех сил пытаюсь оттолкнуть это.

Не здесь.

Не сейчас.

Не тогда, когда мы на вершине мира, и подо мной это великолепное создание; не тогда, когда он говорит мне делать все, что я, черт возьми, хочу.

— Не торопись, Амали, — хрипло говорит он, и звука его голоса — глубокого, терпеливого, наполненного нежностью — достаточно, чтобы разрушить оковы вокруг моего разума.

Я закрываю глаза и сосредотачиваюсь на своем желании, позволяя ощущению проникнуть в каждую часть моего тела.

— Хорошо, — одобрительно говорит Кайм, требуя моего внимания. Я открываю глаза и вижу серебристую тьму в его взгляде.

О, Селиз, он прекрасен.

Один его вид прогоняет весь мой страх прочь.

Я провожу пальцами по белоснежной коже, мои прикосновения легки, как перышко, когда рисую завитки на его теле. Я беру его член в руку, крепче сжимая, когда глажу его, проводя большим пальцем по самым чувствительным местам.

Кайм закрывает глаза и испускает глубокий, прерывистый вздох. Выражение его лица смягчается, сменяясь то агонией, то экстазом.

Кончик его члена блестит жемчужиной его влаги. Я прижимаюсь губами к головке его эрекции.

Кайм стонет и напрягается в своих добровольно наложенных узах, его мощные мышцы напрягаются.

— Еще, — хрипит он. — О, черт, Амали.

— Да, — говорю я с легкой ухмылкой, прежде чем взять всю его длину в рот. Кайм замирает становясь тихим, а затем издает самый удовлетворенный рык.

Осмелев, я доставляю ему удовольствие своим ртом; языком нащупываю чувствительные точки, беру его медленно, а затем быстрее, руководствуясь первобытными звуками, исходящими из его горла.

Своим языком, своими губами… Я чертовски изобретательна. Его рычание превращается в крики удовольствия. Он ругается на древнем горном языке. Кайм резко вдыхает и выдыхает, слегка подрагивая.

Его легко заставить откликнуться.

Это то, чему меня учили.

Разница в том, что с Каймом я делаю это охотно, и его реакция приносит огромное удовольствие.

Его удовольствие доставляет мне удовольствие.

— Богиня, Амали, — стонет он, извиваясь подо мной, когда я двигаюсь все быстрее и быстрее, крепко обхватывая пальцами основание его члена. Его вкус наполняет мой рот: соленый, пряный и немного сладкий. — Ты богиня.

Я сосу его, пока член не становится невероятно твердым, пока Кайм не начинает дергаться и выгибаться, и внезапно садится прямо, вытягивая связанные руки над моей головой, пока я не оказываюсь в объятиях его сильных рук.

По его телу пробегает сильная дрожь.

Я теряю всякое чувство времени и места, продолжая свои ласки, не обращая внимания на ветер, облака и туман. Наши тела прижимаются к мягкой траве и крошечным цветочкам.

Наконец крики Кайма становятся хриплыми, и я знаю, что он на грани освобождения.

Вот тогда я отстраняюсь, слизывая его вкус со своих губ.

Кайм падает спиной на траву, его эрекция огромна, грудь вздымается. Пот бисеринками выступает у него на лбу и блестит на груди.

Все еще тяжело дыша, он открывает глаза и смотрит на меня. Его взгляд опасно сужается.

— Иди сюда, — приказывает он.

— Вроде я должна была быть главной, — шепчу я, мой голос срывается, когда еще больше возбуждаюсь при виде него. — Ты просто ничего не можешь с этим поделать, да?

Он поднимает брови, словно у него в руках все ключи от дворца. Как он может выглядеть таким в высшей степени уверенным, когда так связан?

Его губы слегка приоткрываются, показывая мне завлекающий блеск его розового языка. Прежде чем даже осознаю, что делаю, я двигаюсь вперед на коленях, пока не оказываюсь верхом на его торсе.

— Ближе, — бормочет он, напоминая мне волка, который пытается уговорить кролика.

— Ч-что ты делаешь, Кайм?

— Скажи мне, чего ты хочешь.

Я оглядываю его с головы до ног, упиваясь широкой грудью, скульптурным совершенством его рук и плеч.

Это все мое.

Милая Селиз. Что, во имя бесконечной пропасти, мне с ним делать?

— Все, что угодно, Амали.

Я смотрю на его губы, чувственные и слегка приоткрытые.

Никогда в жизни не видела ничего более соблазнительного.

Мое лоно пульсирует.

Клитор ноет.

Мне нужно почувствовать его губы на себе.

Осмелюсь ли я?

Мое тело движется быстрее, чем мои мысли. Я двигаюсь вперед на коленях, жадно, эгоистично, отвечая на приглашение в его темном взгляде.

Мои губы приоткрываются. У меня перехватывает дыхание. Головокружительно.

Он такой чертовски красивый.

— Я… я хочу, чтобы ты… — Мой голос срывается. Слова не выходят наружу. Потребность настолько сильна, что парализует меня.

— Пососал тебя. — Он ухмыляется, выглядя совершенно коварным.

Я молча киваю.

Пожалуйста, Кайм.

— Хорошо, — хрипит он. — Я так хочу попробовать тебя на вкус, прежде чем трахну.

И вот так любая иллюзия, что я в какой-то момент контролировала ситуацию, рушится. Это было хорошо, пока это продолжалось, но я никак не могу устоять перед ним, когда он так смотрит на меня.