Алла Соловьёва - Затемненная серебром
Кровь бешено застучала в висках. Должны расстаться… От этой мысли захотелось закричать. Внезапно я поняла, что сказать «прощай» не смогу, не сумею, не хочу, не буду. Почти незнакомый парень выжег в моей душе клеймо, и сгладить его не смогли бы даже чудесные ионы серебра, живущие в крови. Странно, глупо, неестественно, но я не могу с ним проститься. Готова отправиться с ним куда угодно, лишь бы позвал. В рай, в ад и даже в логово мракауров. Или…
В сознании возникла часть сегодняшнего сна – ворота территории клана. Прикрыв глаза, я снова мысленно вглядывалась в застывший водопад. Впитывала в себя каждую деталь, возникшую в моем спящем сознании. В мозгу родилось безумное, порожденное сновидением страстное желание: неисполнимое, безрассудное, неосуществимое, но…
– Вы должны присоединиться к нашему клану! – резко выдохнула я, будто выныривая из окаменевших глубин замершей воды таинственного водопада.
Тагашев вздрогнул. Выражение его лица менялось несколько раз. В темных глазах промелькнула растерянность, потом в них появилось недоумение, смятение, задумчивость… и наконец, веселье. Елизар расхохотался.
– Ты просто чудо, маленькая кошка! Вчера ты готова была разорвать нас в клочья, а сегодня предлагаешь присоединиться к верлафам? – Голос Тагашева резко изменился, став холодным, как айсберг. – Ты сама понимаешь, что сейчас предложила, Злата? – Он схватил меня за плечи и легонько встряхнул, будто пытаясь вытрясти охватившее меня безумие. – Верлафы никогда не разрешат присоединиться к вашему клану! Николай Вязин, ваш глава, никогда не позволит этого. Но даже если бы случилось невероятное и он бы выслушал нас, ты знаешь, что существует другое препятствие – ваша защита. Даже не знаю, что сказать… – Елизар покачал головой.
Его слова не переубедили меня.
– Вы должны подумать! – Я скрестила руки на груди и решительно посмотрела на Тагашева. – Виктору Коншину в голову не придет искать вас на территории верлафов, но даже если когда-нибудь он об этом узнает, то не сможет преодолеть защиту и не сможет добраться до вас. – Я говорила торопливо, стараясь убедить Елизара, что права, но он только хмурился. – Вы могли бы обучать Хранителей и помогать защищать смертных. – Елизар хотел приблизиться, но я сделала жест рукой, заставляя его остановиться и выслушать до конца. – Верлафы получили бы уникальную возможность тренироваться с настоящими мракаурами, равными по силе Охотникам, – запальчиво сказала я. – Мы стали бы сильнее. Молодые Хранители света узнали бы о телекинезе не понаслышке, а тренировались бы и умели ему противостоять. А вы смогли бы жить спокойно, а не скрываться всю жизнь. Вчера я слышала, как Альбина сказала тебе, что устала от бегства. Я думаю, твой брат согласился бы со мной. Они влюблены и несчастны из-за того, что вынуждены бояться за жизнь друг друга!
Я замолчала, нетерпеливо глядя на Елизара и стараясь прочесть в темных глазах его реакцию. Тагашев молчал: долго, угрюмо.
– Во многом ты права, – наконец проговорил он, – и нарисовала привлекательную картину. Прямо как эта! – Он потряс моим неоконченным этюдом. – Только ты совсем не слышала меня. Но я повторю… Мы не можем по-дружески зайти к Николаю Вязину на чашку чая и попросить позволения остаться. Мы не сможем даже подобраться к территории вашего закрытого городка и не успеем вымолвить ни слова в свое оправдание. Оборотни захотят уничтожить нас раньше, чем мы успеем открыть рот. О вашей защите я даже говорить не хочу. – Елизар передернул плечами. – Нет слов, чтобы описать мою признательность за твое доверие, но твоя идея неосуществима. Хотя спасибо за предложение. – Тагашев криво усмехнулся. – Молодой оборотень пытается защитить двоих сильных мракауров и созданного вампира. Ты действительно необыкновенная, но и наивная. Ты веришь мне, а ведь мы знакомы всего несколько часов. Не надо доверять мне, Злата! Что, если я не тот, за кого себя выдаю? Что, если мне от тебя что-то нужно? Что, если я самое страшное, что может случиться в твоей жизни?
– Но ведь это не так, – вздохнула я. – Сейчас ты пугаешь меня, но я не боюсь. Ты просто не хочешь соглашаться со мной. Ты сам сказал, что ты не враг, и я верю тебе.
Тагашев сморщился, как от боли.
Гейзер чувств, неистово полыхавших во мне, стремился вырваться наружу. Мне хотелось защитить его от Охотников и верлафов. Словно Дон Кихот, сражающийся с ветряными мельницами, я была полна решимости воплотить в жизнь свой действительно безрассудный план. Неосуществимый… хотя что-то подсказывало: сон, приснившийся сегодня ночью, – не случайность. Странно, я выхватила картинку из сознания и пытаюсь разглядеть в ней нечто важное: предчувствие, слабую надежду, знак. Еще вчера такая мысль даже в голову не пришла бы, но сейчас что-то не поддающееся объяснению гнало вперед. Готова противостоять всему миру, сражаться с многовековыми устоями, только чтобы не расставаться. Я хочу помочь этому вампиру, который ворвался в мою жизнь быстро, стремительно, яростно завоевывая душу. Хотя он сам об этом даже не подозревает. Конечно, от меня ничего не зависит. А одного моего желания слишком мало. Но у меня есть преимущество – связь, которой я не пользовалась никогда, поскольку не было такой необходимости. Связь, составляющая привычную, но, как оказалось, важную часть моей жизни.
Губы растянулись в улыбке, когда я осознала, что могу воспользоваться своим преимуществом. Я подошла к Елизару и кончиками пальцев коснулась его лица: в конце концов еще со вчерашнего дня хотелось это сделать. Он вздрогнул, взял мою руку и отвел в сторону.
– Вы должны попробовать пройти наш щит, – сказала я. Елизар закатил глаза, давая понять, что я упряма и так ничего и не поняла. – Но, чтобы попасть на нашу территорию, вам нужно получить разрешение Николая Вязина. Я попробую уговорить его встретиться с вами. Возможно, я единственная, кто может его попросить об этом. Ты тоже обо мне ничего не знаешь.
В темных глазах мелькнула догадка.
– Единственная? Семеро Хранителей света охраняют одну девушку, – медленно отчеканил он. – Ты – дочь главы клана верлафов.
– Не дочь, – возразила я. – Но с детских лет Николай заменял мне отца.
Берег реки постепенно перетекал в окрестности леса. За разговорами мы совсем не заметили, как далеко ушли от нашей базы отдыха. Солнце медленно поднималась. Из серовато-розового небо становилось нежно-голубым, высоким, каким бывает только летом. Я предложила вернуться. Мы двинулись обратно вдоль каменистого берега. Мелкие камешки тихо шуршали под ногами.
– Думаю, я тоже должна рассказать о себе, – вздохнула я. – Мой отец был Хранителем света, но я совсем не помню его. Тогда мы жили на землях одной из семей клана, то есть за пределами основной территории, – пояснила я. Тагашев кивнул, давая понять, что знает об этом. – Мне было всего лишь несколько месяцев. Защищая смертных в ходе одного из патрулирований, отец уничтожил мракаура, который оказался представителем древнего рода. Следующей ночью на нашей территории появились другие мракауры… Они пришли мстить. Сначала убили отца, а сутки спустя они напали на все поселение. – Я горько усмехнулась. – Нам с мамой повезло: во-первых, убийцы не знали, что у отца есть семья, иначе бы на нас напали в первую очередь, а во-вторых, мама – ее, кстати, зовут Ирина, – долгие годы дружила с Николаем Вязиным. Он приехал, чтобы поддержать ее в горе, а тут на нас как раз напали. Мракауры уничтожали верлафов, разрывали газовые трубы и взрывали наши дома. Погибло много оборотней. Охранники Николая присоединились к сражающимся, а сам он спас нас. – Я замолчала, чувствуя, что слезы подобрались совсем близко. Опустив голову, я пыталась затолкнуть страшное воспоминание поглубже в подсознание. Наконец продолжила: – Мы выжили. Николай привез нас в защищенный город верлафов, основное поселение оборотней, и с тех пор мы живем там. Я окончила закрытую школу верлафов, а теперь продолжаю свое образование. Николай считает нас своей семьей, но живем мы раздельно, хотя я всегда подозревала, что он влюблен в маму. У нее небольшой антикварный салон, и она уделяет ему много времени.
