Юджиния Райли - Скажи мне «люблю»
— Вы считаете, что могли произойти психические изменения? — поинтересовалась Шарлотта.
Доктор лишь пожал плечами:
— Мне нужен рентгеновский снимок, и чем быстрее, тем лучше.
Джефф, до этого с хмурым видом слушавший разговор, вскочил на ноги:
— Я против!
— Что ты хочешь этим сказать? — удивленно спросила его Шарлотта.
Молодой человек обвел присутствующих решительным взглядом:
— Я не хотел бы, чтобы Мисси — Мелиссу — мучили таким образом.
— Мучили? — переспросила Агнесс.
— Вы сами видите, что она сейчас пребывает в смятении, мир в ее душе весьма хрупок, — пояснил Джефф. — Я никому не позволю силой заставлять ее выйти из дома — она нам сама сообщит, когда будет готова к этому!
— Молодой человек, это связано со значительным риском, — заметил доктор.
— А вы уверены, что кровоизлияние в мозг действительно имело место? — наседал на него Джефф.
— Твердой уверенности у меня нет, — признался врач. — Она потеряла сознание лишь на короткое время, зрачки у нее не увеличены, да и выделений из ушей не наблюдается. Но полную картину ее состояния может дать лишь осмотр, проведенный в условиях больницы. К тому же надо учитывать ее психическое состояние..
— В том-то и дело, — перебил его Джефф. — Как подействует на ее психику то, что мы силой вытащим ее из дому? Бедную девушку пугает все на свете: она забыла, что такое автомобиль, что такое телевизор и радио, не знает, кем мы ей приходимся. Одна из служанок рассказала мне, что она подняла крик, услышав, как заработал пылесос. Такое впечатление, что она никогда не жила в XX веке.
— Я согласна, — произнесла Шарлотта. — Когда я уговаривала ее сесть в «скорую», она сказала что-то насчет того, что следует предложить лошадям овса. И при этом она была так вежлива.
— А еще она требовала от меня, чтобы я застрелил — или извлек — человека в телевизоре. Я не уверен, что она сама знала, чего хочет, — с озабоченным видом сказал Говард.
— Все это выглядит так, будто она свихнулась, — заметила Агнесс. — Несколько минут назад я заглянула в ее комнату и увидела, что она ковыряет стену возле внутреннего телефона. Она была уверена, что в стене замурован какой-то бедный музыкант.
— Боже мой! — испуганно проговорила Шарлотта.
Доктор слушал все это, нахмурив брови.
— Я согласен, все вы приводите весьма здравые аргументы в пользу того, что ее не следует беспокоить, — сказал он. — И тем не менее ее необходимо как-то убедить поехать в больницу…
— Это лишь перепугает ее до смерти, — заявил Джефф.
— Эдмунд, мне кажется, парень прав, — произнес Говард. — Если мы заставим Мисси пройти обследование, это может стать для нее последней каплей.
— Ну что ж, — нехотя уступил доктор, — как хотите. Помните только, что я предупреждал вас о необходимости срочных мер.
После того как доктор Карнз вышел, остальные озадаченно переглянулись.
— Что же нам теперь делать? — спросила Шарлотта.
— Я считаю, нам следует оставить девочку в покое, — предложила Агнесс. — Небольшое помутнение рассудка — мелочь по сравнению с тем, что это падение выбило у нее из головы всю дурь.
— Думаю, мы должны дать Мелиссе возможность прийти в себя, — сказал Джефф.
— Так теперь она для тебя Мелисса? — заметила Агнесс. — Знаешь, мне тоже кажется, что девочка стала совсем другим человеком.
Но никто из присутствующих так и не осмелился в открытую признать, каким облегчением это для них было бы.
Когда Джефф отъезжал от дома семьи Монро, его голова шла кругом от мыслей и вопросов касательно девушки, которая просила теперь называть ее Мелиссой. У него было такое ощущение, что ему неожиданно предоставили новую невесту. Утром Мисси скатилась с лестницы и стала совсем другой — мягкой и вежливой. Это чудесное превращение произошло с ней, пока она без сознания лежала в своей постели на втором этаже.
Быть может, раньше он ошибался в Мисси? Быть может, все ее положительные качества дремали у нее глубоко в подсознании, ожидая, пока потрясение не вытолкнет их на поверхность? Каковы бы ни были причины, их следствие изумило Джеффа и поставило его в тупик.
Мисси он на самом деле никогда не был нужен, Мелисса же, похоже, действительно нуждалась в нем. И хотя он общался с ней всего лишь несколько минут, этого времени ему вполне хватило, чтобы оценить глубину перемен, происшедших в его невесте. Она выглядела такой беспомощной, напуганной и сбитой с толку! А ведь этих качеств, которые так нравились ему в Мелиссе, никогда не было в его независимой Мисси!
Нравились? Может быть, лед в его сердце когда-нибудь растает и внезапно возникшая симпатия сменится самой настоящей любовью? Джефф с удивлением осознал, что ему отчаянно хочется увидеть Мелиссу вновь, позаботиться о ней, помочь пройти этот трудный отрезок ее жизни.
Впервые за шесть долгих лет Джефф ощутил, что его сердце немного оттаяло.
— Полагаю, свадьбу следует отложить, — сказала Лавиния.
— Разумеется, — согласился с ней Джон. — Как мы можем выдавать дочь замуж за человека, которого она совсем не знает?
— Возможно, то, что она меня не узнает, не такая уж и трагедия, — заметил Фабиан.
— Все это очень странно, — провозгласила бабушка.
Фабиан, Джон, Лавиния, доктор и бабушка сидели в гостиной, обсуждая в высшей степени загадочное состояние рассудка Мелиссы.
— Она постоянно заявляет что-то несуразное, — сказал Джон. — Такое впечатление, что она не узнает никого из нас и даже не знает, где находится.
— А эти странные слова, которые она употребляет? — добавил доктор. — Что означает «спятил» и «свихнулись»?
— Создается впечатление, что она стала совсем другим человеком, — провозгласила бабушка Монтгомери. — Лавиния, помнишь, я сказала тебе, что у нее даже внешность изменилась?
— Помню, мама, — ответила Лавиния.
Нагнув к дочери голову, бабушка оскорбленно зашептала:
— А это неслыханное нижнее белье, которое было на ней? Я никогда не видела ничего подобного! Да это просто непристойно! Я выбросила эти вещи в мусор!
Лавиния нахмурилась и похлопала свою мать по руке. Заговорил Джон:
— Несколько минут назад я заходил к ней, и она сказала, что отныне мы должны называть ее Мисси. Что за странное имя! А потом она попросила меня принести ей какую-то вещь — кажется, она назвала ее «телефоном».
— Вы уверены, что она говорила не о телеграфе? — спросил доктор.
— Телеграф в спальне? — возразил Джон, удивленно приподняв бровь. — Флетчер, вы серьезно?
— Я слышала, как она бросила в служанку горшком, — добавила бабушка Монтгомери. — Говорю вам, девочка обезумела.
