Анна Стриковская - Осел и морковка (СИ)
Армандо присоединился к совещанию семейки Удиар, когда оно было в самом разгаре. Все выдвигали планы один другого фантастичнее, а остальные их критиковали, не оставляя камня на камне. Действительно, трудно планировать, не имея никакой достоверной информации, кроме той, что галера стоит на спокойной воде за мысом и не может двинуться ни вперед, ни назад.
Пока что магу нечем было утешить моряков. До то, как Дина расшифрует все драконьи каракули, вообще рано о чем‑то говорить. Зато можно отвлечь капитанов.
Он вытащил из футляра свитки с картой и развернул перед ними на импровизированном столе первый попавшийся. Он был похож на современные карты, только обозначения всего шли хотейскими иероглифами. Но для Удиара — старшего это не представило трудности: старый моряк издавна вел дела с хотейскими купцами и знал их письменность. Он тут же стал показывать:
— Очень подробная карта нашего побережья, давно таких не встречал. Вот смотрите: мы здесь. По — нашему это Кружево королевы, а по — хотейски — След дракона. Действительно похоже на след когтистой лапы, которая взрыла землю вокруг себя. Видите: следы когтей и взрытая земля — это скалы, а пять островов — следы подушечек лапы. Мы с вами сейчас на вот этом острове, самой большой подушечке. А что тут за закорючка? Какой‑то незнакомый иероглиф…
— Где? — вскинулся Армандо и впился взглядом в карту.
На одном из островов красовался тот же знак, что они с Диной сегодня нашли над сиденьем, которое он прозвал про себя троном древних королей.
Глава 38
Он поискал глазами запропастившуюся где‑то Дину. Сразу не нашел, но потом заметил: она остановилась рядом с Мануэлем и что‑то ему объясняет. Так, мелкий герцог обойдется: сейчас Дина нужна ему и это не терпит отлагательств. Армандо замахал рукой, пытаясь привлечь ее внимание. Девушка тут же оставила Мануэля и вприпрыжку побежала к нему.
— Что‑то интересное?
Он тут же выхватил из рук изумленного капитана карту и сунул ей под нос:
— Смотри! Тебе это ничего не напоминает?
Армандина долго присматривалась, водила пальчиком по карте, а затем обратила к другу свой ясный взор:
— Что ты хочешь, чтобы я увидела?
Он ткнул пальцем в остров с иероглифом. Девушка нахмурилась, закусила костяшки пальцев, затем потерла ими нос. Видно было, что она лихорадочно что‑то соображает, но недовольна результатами работы собственного мозга. Наконец она спросила:
— А мы сейчас где?
— Здесь, — показал ей Удиар — старший.
— Точно?
— Точнее быть не может.
Дина приоткрыла рот, как будто собиралась что‑то сказать, затем вдруг резко его захлопнула и села прямо на песок. Потом все же произнесла:
— А давайте мы сначала перекусим, а потом уже будем думать. А то у меня сейчас ум за разум зайдет.
Армандо мог бы поклясться, что она хотела сказать что‑то совсем другое. Но сейчас слова Дины упали на благодатную почву: одна из дам курятника капитана Лапунды принесла котелок с вкусно пахнущей похлебкой, вторая — корзину плотными, кожистыми листьями растущих на острове деревьев, которые здесь заменяли посуду. Ложки и вилки, к счастью, наличествовали. Их удалось отыскать среди обломков галеры: незадолго до крушения Лапунда убрал все приборы в специальный ящик, который моряки выловили один из первых.
Третья дама появилась с корзиной, полной лепешек. Она не в пример двум другим держалась гордо, даже вызывающе, и, несмотря на безволосый череп, смотрелась величественно, даже казалась красивой. Это явно была та самая баронесса, избравшая себе капитана Ансельмо в качестве спутника жизни. Заметив, что ее Лапунда знаком с появившейся на острове женщиной, у которой все волосы на месте, она никак не могла решить, как с ней себя вести.
Дина все поняла, потому что улыбнулась надменной дамочке самой мягкой из своих улыбок. Когда брала из корзины лепешку, произнесла тихо, так, что Армандо с трудом расслышал:
— Завтра подойди ко мне, кажется, у меня найдется то, что тебе поможет.
Прищуренные глаза женщины на мгновение распахнулись во всю ширь, затем снова сузились. Она прикидывала, стоит ли слушать ту, которую сочла за соперницу. Видимо, слова Дины как‑то отозвались в ее сознании, потому что она снова подошла к девушке и кивнула ей, как королева кивает своей приближенной.
Эта сценка занимала Армандо всего пару минут, затем мысли снова вернулись к иероглифам. Он так задумался, что даже не почувствовал вкуса пищи, хотя ему впервые за долгое время предложили что‑то стоящее. Опомнился он только тогда, когда чуть не прорвал ложкой импровизированную миску, пытаясь выскрести из нее то, чего там уже не было. Организм сам сообразил, что ему вкусно, и требовал добавки.
После обеда он дождался, пока вернется Дина, ушедшая к шалашам с женщиной капитана Лапунды, взял ее за руку и снова увел к "трону". Там их дожидалась повозка Вэня, в которой они с комфортом угнездились.
Армандо снова достал карту и расстелил ее перед своей подругой.
— Ты тоже видишь, что этот иероглиф идентичен тому, что над троном?
— Я же не слепая. Только что он значит? И почему в жизни он находится не там, где мы его видим на карте?
Дина открыла свою книгу про драконов и углубилась в чтение.
— Вот! — наконец воскликнула она, — Нашла! Этот иероглиф обозначает обряд, ритуал.
— Какой ритуал? — не понял Армандо.
— Любой. Ритуал вообще, в широком смысле. Брачный, похоронный, обряд наречения имени или принятия в клан. Вообще‑то эта закорючка без определения не употребляется, если только… Если только не обозначает место, где ритуалы проводятся. Драконьи, само собой.
— Дина, выходит… На том, другом острове, есть место, где драконы проводили свои ритуалы, а здесь пульт, с которого… То есть, на этих островах находилась какая‑то драконья святыня. И все эти преграды или ловушки не что иное, как ее защита от людей.
На этих словах он вдруг осекся. Глаза девушки горели как две свечки, волосы растрепались, она была такая хорошенькая, что от ее несказанной прелести сжималось сердце. Армандо с трудом прохрипел "Дина" и порывисто прижал ее к себе. Фиг с ними, драконьими ритуалами. Его сейчас интересовал единственный обряд: тот, который свяжет его с любимой.
Она, кажется, его поняла, но по — своему. Вскочила, оставив книгу, и прижалась к груди Армандо. Задышала прямо в живот:
— Драконья святыня… Ты здорово все сообразил. Я, оказывается, так по тебе соскучилась…
— Дина, родная…
Он подхватил ее на руки, удивляясь, какая она легкая, почти невесомая, и опустился с нею вместе на кучу одеял, наваленных на пол повозки. Хотел привести их в порядок и устроить нормальное ложе, но тут взглянул в затуманенные страстью глаза Армандины и забыл обо всем.
