Милена Завойчинская - Оранжевый цвет радуги
Я только кивала головой, так как не имела ни малейшего представления, что такое ультразвуковая чистка, и что именно делает стерилизатор. Главное, что мне вернут вещи в чистом виде.
Душ в медотсеке находился за переборкой, которую я сама не опознала — стена и стена. Но Сентар нажал на кнопку, и панель отъехала, открывая вход в небольшое помещение с душевой кабиной, раковиной и унитазом.
— Справишься? — с сомнением посмотрел на меня мужчина.
Я пожала плечами, не зная, что сказать. С мытьем–то я справлюсь, только сначала пусть объяснит мне, как что включается и чем можно помыться. О чем и сообщила, после чего получила подробную инструкцию.
Некоторую заминку вызвала необходимость почистить зубы. В оазисе я использовала тряпочку, так как щеток нам не выдавали. А тут… Сентар просто ткнул пальцем на зеркальный шкафчик над раковиной и сказал, мол, все там. Но зубных щеток я не видела. Была только коробка с прозрачными удлиненными брусочками из какой–то мягкой субстанции, запакованными попарно в индивидуальные упаковки. Альтернативы не было, принялась изучать инструкцию на упаковке.
Хм.
Оказалось, что это именно то, что я искала. Но вот в таком странном виде. Одноразовые капы, которые необходимо было надеть на зубы и подождать две минуты. Ну ладно…
Вскрыла, вынула, изогнула полукругом и нахлобучила один из брусочков на верхнюю челюсть, как было нарисовано в инструкции. Вещество, из которого они были выполнены, оказалось очень мягким и пластичным и плотно облепило зубы. Капа сразу же зафиксировалась, и я повторила процедуру с нижней челюстью. Закрыла рот, чтобы выждать положенное время, но тут изо рта как полезла пена… Я чуть не завопила от ужаса! Распахнула рот и уставилась на пеноизвержение, творящееся в моем рту.
Капы пузырились, пенились, и все это лезло и лезло наружу. Боже ж ты мой! Чувствуя себя умственно отсталой, — настолько полоумные у меня были глаза в зеркальном отражении, — я смотрела на это, не зная, то ли орать и вызывать подмогу, то ли выжидать положенные две минуты.
Хорошо, что не стала кричать и звать Дока. М-да. Ровно через указанный интервал времени с момента активации, капы перестали пузыриться и пениться и полностью растворились. Я прополоскала рот, как было велено в инструкции, и принялась изучать потери. Вот наверняка же сейчас недосчитаюсь как минимум пары зубов. Но нет… Все зубы были на месте, более того, они явно побелели, и аж скрипели от чистоты. Это я, не выдержав, потерла их пальцем. Надо ведь было убедиться, что все в порядке.
А спустя мгновение я блаженствовала под тугими горячими струями воды. Какое же счастье! Нет, определенно, в прошлой жизни я мылась в душе, и неоднократно. Потому что это было знакомым, привычным и словно бы само собой разумеющимся. Это в оазисе у Патагеша я неумело поливалась из тазика. А вот душ — это родное и знакомое. Так же как и жидкий гель для тела, и густой шампунь для волос. И то и другое без запаха, но они прекрасно пенились и со своими функциями справлялись идеально. Хотя пришлось повозиться, пока смогла промыть гриву спутавшихся волос. Как хорошо, что я прихватила с собой расческу! Пусть она совсем простая, но без нее волосы превратятся в колтун. А я сильно сомневалась, что на этом, скорее всего, военном корабле, хоть у кого–нибудь есть расческа, способная разодрать такое количество длинных вьющихся волос, как у меня.
Из душа выходила с явным нежеланием. Я так истосковалась по воде, но Сентар ждал… Расчесала еще мокрые волосы и включила режим сушки.
В медотсек я входила, снова чувствуя себя женщиной, а не грязной ящерицей, обсыпанной песком.
— Ого-о! — встретило меня восклицание Сентара, уставившегося на мои распущенные и уже сухие волосы, падающие ниже талии. Хотя, насчет падающих, это я им льщу и сильно приукрашиваю ситуацию. После сушки они практически встали дыбом, и на голове у меня сейчас было очень–очень пушистое рыжее облако. Но не идти же было по коридору с мокрой головой, пришлось сушить. Потом мужчина вгляделся в мое лицо: — Да ты красавица! И мордочку почти отмыла. А чего не до конца? Вот эти пятнышки… Мыло не справилось?
— Это веснушки, — с улыбкой пояснила. — Они не отмываются.
— Веснушки? Смешное слово. — Он тоже расплылся в добродушной улыбке. — Одевайся. Хочешь в свое, хочешь в комбез, который принес Майки.
В комбинезон можно было упаковать трех таких девушек, как я. Поэтому я приложила его к себе, демонстрируя Сентару, где заканчиваются рукава и брючины, и тема с униформой была закрыта. А вот белье, хоть и мужское, надела. Благо трусы, выглядящие как шорты, были из тонкой эластичной хорошо растягивающейся ткани, и с меня не сваливались. Неудобно, конечно, но все лучше, чем быть голой под платьем, находясь на корабле, на котором я — единственная женщина. А футболку, которую предполагалось надевать под комбинезон, решила использовать потом вместо ночной рубашки.
Когда переоделась и обулась в свои сандалии, Док торжественно протянул мне круглую стальную банку с завинчивающейся крышкой.
— Держи! Там сердце, которое ты привезла. Я подверг его крио обработке и положил в вакуумный контейнер. Так что не вздумай вскрывать, а то придется повторять процедуру заново.
— Спасибо, Сентар! — Я смотрела на этот стальной цилиндр, не имея сил взять его в руки.
Понимала, что должна, что обещала. Но… Я только сейчас начала понемногу отходить от всего того ужаса, что произошел на Шандире. А этот скорбный груз… Он — напоминание, вечный укор и вечная память о Лиллуко. И не будет мне покоя, пока я не доберусь до Керакато и не похороню его там.
Тут пиликнул дверной коммуникатор.
— О! Это за тобой!
Док открыл дверь и впустил Майки. Тот тоже успел переодеться, сменив плотный «уличный» комбинезон на легкий, в каких ходил весь экипаж корабля.
— Элишше? — Парень расплылся в улыбке, во все глаза разглядывая меня. — Отлично выглядишь. Мне командор велел отвести тебя в выделенную каюту. Так что забирай свои вещи, и идем.
Я поблагодарила Сентара за помощь и участие, прихватила стальную банку и вещи. Со своей расчёской и палантином расставаться было неохота, футболка мне точно понадобится, ну и комбез взяла — на всякий случай. Может, удастся с ним что–нибудь сделать и подогнать по фигуре? Хотя в этом я сильно сомневалась.
Коридор, лифт, снова коридор. Народу навстречу попадалось все больше, парни улыбались, говорили какие–то комплименты, пытались знакомиться, но я шарахалась и жалась поближе к своему сопровождающему. Нет, они мне ничего плохого не сделали, но напрягал сам факт того, что на этой махине, мчащейся среди звезд, нет ни одной девушки, кроме меня. А ну как действительно откроют сезон охоты? И что мне тогда делать?
