Кира Касс - Первая
Конечно, он волновался за свой народ. Но это было больше, чем защита его граждан. Он знал, что мы могли бы уйти.
И разве мы не должны? Сколько Пятерок могут потерять свои жизни, потому что я сидела на моем стуле, в ярком свете дворцовой студии?
Но как могла я — или любая из девушек — нести это бремя?Мы не были теми, кто забирает их жизни. Я помню все, что Август и Джорджия сказали нам, и я знала, что есть только одна вещь, которую мы могли бы сделать.
- Сражайтесь, - сказала я, ни к кому конкретно не обращаясь. Потом вспомнив, где нахожусь, я повернулась к камере. - Сражайтесь. Повстанцы - бандиты. Они пытаются напугать вас, заставить делать то, что они хотят. А что будет, если вы подчинитесь? Какое будущее, как вы думаете, они предложат? Эти люди, эти тираны, не собираются внезапно перестать быть жестокими. Если вы дадите им власть, они станут в тысячу раз хуже. Надо дать отпор. Вы можете, бороться.
Я почувствовала, как в крови пульсирует адреналин, и что я была готова атаковать повстанцев сама. С меня достаточно. Они держали нас всех в страхе, сделав жертвами наши семьи. Если один из этих южных повстанцев оказался передо мной прямо сейчас, я бы не стала бежать.
Гавриил снова начал говорить, но я была так сердита, что все, что я могла слышать, было мое сердцебиение в моих ушах. Прежде, чем я поняла это, камеры были выключены, и свет был погашен. Максон подошел к отцу и что-то прошептал, на что король покачал головой.
Девушки встали и направились к выходу
- Идите прямо в ваши комнаты,- мягко сказал Maксон. - Ужин будет поднят туда, и я скоро всех вас навещу.
Так как я шла за ними, король положил один палец на мою руку, и в этом маленьком жесте, я знала что он имел в виду, чтобы я остановилась.
- Это было не очень умно, - сказал он.
Я пожала плечами. - Все что мы делаем не работает. Продолжите это, и Вы не будете иметь никого, кто смог бы править страной.
Он взмахнул рукой, отпуская меня, словно сыт по горло мной снова.
Maксон тихо постучал в мою дверь, проникая внутрь. Я уже была в ночной рубашке, читая в постели. Я начала задаваться вопросом, собирается ли он навестить всех.
- Уже так поздно, - прошептала я, хотя некого было беспокоить.
- Я знаю. Нужно было поговорить со всеми остальными, что чрезвычайно трудно. Элиза совершенно потрясена. Она чувствует себя особо виноватой. Я не удивлюсь, если она уедет в ближайшие день-два.
Несмотря на то, что он не проявлял сильных чувств к Элизе хоть однажды, я заметила, как ему больно. Я подтянула ноги к груди, чтобы он мог присесть.
- Как Крисс и Селеста?
- Крисс настроена слишком оптимистично. Она уверена, что люди будут осторожны и защитят себя. Я не понимаю, разве это возможно, если нет никакого способа узнать, когда и где атакуют повстанцы. Они по всей стране. Но она полна надежд. Ты же ее знаешь.
- Ага.
Он вздохнул. - Селеста в порядке. Она обеспокоена, конечно; как Крисс отметила, Двойки, скорее всего, будут в безопасности, во время всего этого. И она всегда такая решительная. - Он улыбнулся сам себе, глядя в пол. - В основном, она казалось обеспокоена тем, что я был бы расстроенным с ней, если бы она осталась. Как если бы я мог использовать это против ее, за выбор этого над возвращением домой.
Я вздохнула. - Это хорошее замечание. Ты хочешь жену, которая не волнуется по поводу ее предметов, которым угрожают?
Максон посмотрел на меня. - Ты беспокоишься. Ты слишком умна, чтобы беспокоиться путем, которым все остальные беспокоятся. - Он покачал головой и улыбнулся. - Я не могу поверить, что ты сказали им сражаться. -
Я пожала плечами. - Похоже, что мы делаем много всего съежившись.
- Ты совершенно права. Я не знаю, испугает это повстанцев или настроит их более решительно, но нет никаких сомнений, ты изменила игру .
Я наклонила голову. - Я не думаю, что назвала бы действия группы людей, пытающихся истребить население, случайной игрой.
- Нет, нет! - быстро возразил он. - Я не могу придумать достаточно плохое слово, чтобы назвать это. Я имел в виду Отбор. - Я уставилась на него. - Хорошо это или плохо, общественность получила реальную возможность взглянуть на твой характер сегодня вечером. Они могут видеть девушку, которая потянет горничных ради их безопасности в королевское убежище, которая противостоит королю, если она думает, что она права. Бьюсь об заклад, все будут смотреть на тебя, бежавшую к Марли, в совершенно ином свете теперь. До этого ты была просто девушкой, которая накричала на меня, когда мы встретились. Сегодня вечером, ты стала девушкой, которая не боится повстанцев. Они буду думать о тебе по-другому.
Я покачала головой. - Это не то, что я пыталась сделать.
- Я знаю. Все что я планировал сделать, это заставить тебя показать людям, кто ты есть на самом деле, но оказывается, ты просто делаете это на импульсе. В этом вся ты. - В его глазах было легкое удивление, как будто он должен был ожидать этого с самого начала. - Во всяком случае, я думаю, что это была правильная вещь, которую нужно было сказать. Самое время, чтобы мы делали больше, чем прятались.
Я посмотрела на мое покрывало, прослеживая швы моим пальцами. Я была рада, что он одобрил, но способ, которым он говорил - как будто это была еще одна из моих маленьких причуд - чувствовался слишком интимным на данный момент.
- Я устал бороться с тобой, Америка, - сказал он тихо. Я посмотрела вверх и увидела искренность в глазах Максона, в то время как он продолжал. - Мне нравится, что мы расходимся во мнениях - это одна из моих любимых вещей в тебе, но на самом деле, я не хочу больше спорить. Иногда у меня проявляется характер моего отца. Я поборол это, но оно все еще здесь. И ты! - сказал он со смехом. - Когда ты расстроена, ты - сила!
Он покачал головой, наверное, вспомнив дюжину вещей, одновременно, которые я сделала. Я ударила его коленом в пах, все это с кастами, разбитая губа Селесты, когда она говорила о Марли. Я никогда не думала о себе как о темпераментной, но, видимо, я такой была. Он улыбнулся и я сделала тоже самое. Это было довольно забавно, когда я думала о всех моих действиях, которые сложились именно так.
- Я смотрю на других, и я буду честен. Это заставляет меня нервничать, чувствовать некоторые вещи, которые я чувствую. Но я хочу чтобы ты знала, я все еще смотрю на тебя тоже. Я думаю ты уже знаешь, я не могу ничего с собой поделать. - Он пожал плечами, как бы так по-мальчишески в тот момент.
Я хотела сказать что-нибудь такое, чтобы он понял, что я все еще хочу, чтобы он смотрел на меня.
Но ничего не ощущалось правильным, поэтому я просунула мою руку в его. Мы сидели тихо, глядя на свои руки. Он играл с двумя моими браслетами и, кажется, очень заинтересовался ими, и потратил некоторое время, потирая тыльную сторону моей ладони своим большим пальцем. Было приятно иметь еще мгновение, только для нас двоих.
