Эвангелина Андерсон - Сделка с дьяволом
Резко я почувствовала себя разбитой. Конечно, мне не надо было удивляться, что она еще могла подумать, когда я сказала, что у меня есть замечательные новости?
— Хм, не совсем, мам, — сказала я, пробуя говорить радостно, — но, я прошла собеседование в коллегию адвокатов. Ты знаешь, то, которое я долго пыталась пройти?
— О, правда? Хорошо, это — …, это большой успех. Действительно, большой. Ты проходила его по почте?
— Ну, нет… — я чувствовала себя все хуже и хуже, пока разговаривала. Вдруг тепло солнца, которое уже было на горизонте, стало угнетать, — я просто.…В этот раз я не испытывала паники. Мне удалось сдать его без каких-либо проблем, — говорила я, и понимала, как слабо звучат мои оправдания.
— Это замечательно. Я уверена, что ты прошла, и узнаешь об этом скоро.
Её голос снова стал плоским, мой сюрприз не принес желаемой радости.
Мое хорошее настроение, почти улетучилось, я тащилась по тротуару, пробуя найти место, где оставила автомобиль.
— Диего — там? — отчаянно спросила я.
Мой маленький братик был единственным в моей семье, который смотрел на меня, как раньше. Когда мы были детьми, он боготворил меня, несмотря на мой статус неизменяющейся, ничего не изменилось. Ему было чуть больше двадцати, но я все еще оставалась его старшей сестрой, и он будет рад за меня, даже если мои родители нет.
— Уверена, — сказала мама с облегчением, — я позову его.
Через мгновение голос моего брата вырвался из трубки.
— Ей, hermana! Давно не было известий. Какие новости?
— Эй, hermana, — я встрепенулась.
Большая часть моей семьи растеряла свое испанское наследие, чтобы подниматься по социальной лестнице. Диего же упрямо старался его сохранить. Он изучал испанский в школе и даже жил в Испании семестр. Конечно, кастильский испанский язык, на котором там разговаривают, был отголоском того языка, который обычен для Тампы, но Диего довольно быстро изучал новые слова и преподавал их мне.
Я решила сразу перейти к сути.
— Я сегодня прошла собеседование в коллегию адвокатов, — сказала и наконец, подошла к своей машине, ковыряясь ключом в замке. Машина изнутри напоминала духовку, я вздрогнула, так как пыталась завести машину раскаленным ключом.
— Эй, круто. Как прошло? — это было сказано невзначай, но я знала, Диего пытался быть осторожным, чтобы не обидеть меня. Он больше, чем кто-либо из моей семьи знал о чувстве страха во время важных событий.
— Все прошло хорошо — я чувствовала, что моя радость возвращается, — действительно, хорошо. Я уверена, что прошла.
— Ты прошла? Невероятно! Это просто супер, Лус, я всегда знал, что у тебя получится.
Его искренняя радость, как бальзам на душу. Я должна была смахнуть слезы с глаз, прежде чем тронуться с места.
— Спасибо, младший братик. Это много значит.
— Эй, давай без сентиментальности, ладно.
Как и большинство мужчин, Диего не любил проявление чувств, так что я сделала над собой усилие.
— Извини. Это — так… никто не понимает. Я столько работала.
— Так, все прошло гладко? Ты не нервничала?
Я была спокойна, как человек, который вообще не знает, что такое паника, и могу сказать точно, мне не хотелось терять это ощущение.
— Нет, не нервничала? — ответила я брату, — я встретила человека, который помог мне.
— Это врач?
— Не совсем, — я колебалась. Никто из моей семьи не одобрил бы мой поступок, точнее то, что мне еще предстоит сделать, ведь у нас еще, по крайней мере, две встречи, но я так хотела поделиться своей радостью, что решила рискнуть.
— Он — вампир.
— Кто? — голос Диего звучал испугано, как если бы я сказала, что дружелюбная гремучая змея помогла мне пройти собеседование.
— Вампир, — сказала я с вызовом, — его зовут Джуд Якобсон. Он бы тебе понравился.
Мой голос звучал менее уверенно. Как это могло помочь? Он был так добр, нежен и учтив ко мне. Даже мой брат, Альфа-волк, хотел бы знать такого вампира, как Джуд.
Диего что-то бормотал в трубку, и я поняла, что он расстроен и взбешен.
— Джуд Якобсон? Джуд Якобсон?
— Что ты имеешь ввиду, говоря Джуд Якобсон? Что такое? — потребовала я.
— Джуд Якобсон, который управляет половиной залива Тампы, а вторая половина у него почти в кармане? Джуда Якобсона бояться даже другие вампиры, потому что он безжалостный ублюдок.
— Это совсем не так, — сказала я, сигналя парню, который стоял на зеленом свете, копошась с мобильником, — это, наверно, кто-то другой, но не мой Джуд.
— Как ты сказала? Мой Джуд? — глумился Диего.
— Ладно, не мой, — я чувствовала себя одетой в броню, и жалела, что вообще рассказала об этом, — должно быть, это два разных вампира, потому что он совсем не такой.
Хорошо, не такой когда он со мной, подумала я, помня угрожающую темноту в его глазах, когда он уходил из офиса Баннера.
— Поверь мне, есть только один парень. Если бы их было два, я бы знал, — мой маленький брат глубоко вздохнул, — высокий мужчина 6,4 или 6,5, белокурые волосы, плечи, как у полузащитника?
— Хорошо…да, — медленно, сказала я, — послушай, он хороший парень, и он мне действительно помог.
— Что помогал учить? Одолжил дерьмовую карту памяти?
— Не совсем, — подстраховалась я.
— Тогда, как?
Я не хотела ему рассказывать, но знала, что Диего не отвяжется, пока не узнает правду.
— Я, я пила его кровь. Это помогло мне сохранять спокойствие и бороться с паникой и накручиванием самой себя. Рад?
— Нет — не рад. Вообще не рад. Ты действительно пила его кровь? — отвращение в голосе моего младшего брата было таким не прикрытым, будто выпила бутылку пота вампира или другого неприглядного существа.
— И что из этого, — рассерженно сказала я, — небольшой укус и тем более, мне это помогло. Я сделаю это опять.
Ответ Диего был медленным.
— Не смей этого делать! Он опасен, Лус, держись от него подальше. Подальше.
— Откуда ты о нем знаешь? — спохватилась я.
— Мой начальник Хулио Санчес, рассказал нам, что этот твой Джуд Якобсон стал единственным владельцем в Ясной воде. Он не хотел иметь дело с Якобсоном, он смотрел на него с ненавистью, я не знаю. Так…
— Это нормальные отношения между оборотнем и вампиром, что ты ожидал?
— Не совсем так, — голос Диего понизился, — я собирался сказать, что нашли его партнера, следующей ночью в лесу за пределами охотничьих угодий. С него заживо содрали кожу, и шкура была прибита к дереву.
— Боже, — я бы положила руку ко рту, если бы она была свободной, ведь в одной руке у меня мобильник, а вторая лежала на руле, — он жив? — спросила я.
