Юлия Фирсанова - Божественные головоломки, или Война за любовь
Конечно, момент абсолютной ясности не мог продлиться долго. Бог, зная себя, понимал, вернется и его мнительность, и мучительные сомнения, и сжирающая душу ярость на соперников, но это будет потом, а пока Нрэн был счастлив. Казалось таким простым и естественным держать Элию вот так вместе с Леймом, защищая ее от любой беды. Горячечный страх за любимую трансформировался в иной жар, охвативший все существо бога, ставший настоятельной нуждой, требующей утоления.
— Элия-я-я, — выдохнул Нрэн, опуская голову и целуя нежную кожу ниже ключиц.
— Эли-я-я, — губы Лейма, мокрые и соленые от слез, нашли уста богини.
Пламя душ, сил, огонь плоти вспыхнул, переплавляя троих в единое целое, даря бесконечную радость и наслаждение, увлекая богов в бездну без дна или вознося в невообразимую высь. Для них не имело значения ни время, ни пространство.
Много-много позже, утомленные, они лежали в полутьме на ковре в магической зале. Голова Элии покоилась на груди Нрэна, ногу богиня забросила на бедро Лейма. Блаженная улыбка блуждала по губам молодого бога. Воитель охрипшим от воплей голосом пробормотал:
— Это была твоя новая сила? Ты сегодня меньше сдерживалась? Или потому, что нас трое?…
— Всего понемногу, — протянула принцесса, скользнув рукой с бедра принца ниже и погладив его душу легчайшим касанием Силы Пожирательницы.
Нрэна снова подхватила могучая волна невыносимого на грани боли наслаждения, тело выгнуло дугой, невольный крик ожог горло. Отдышавшись, мужчина прошептал:
— Если это близко к тому, что ты дала Джею, я понимаю, почему он так жаждет испытать снова и почему ТОТ, — бог невольно нахмурился, вспоминая Черного Бога Пожирателя Душ, — хотел умереть именно так.
Не менее отчетливо мужчина понял и еще кое-что, о чем вслух не сказал. Если Элия порвет с ним, долго он точно не протянет, и никакая другая ни красивая, ни искусная любовница не сможет утолить всепоглощающей тоски, заменить Элию. Он принадлежит своей богине со всеми потрохами. Навечно. Почему-то эта мысль наполнила душу Нрэна неизъяснимым покоем. Случайно встретившись взглядом с Леймом, он прочел в зеленых глазах брата отражение этого знания и ироничный вопрос: «Ты только сейчас понял?».
— Вы спасли меня если не от смерти, то от безумия наверняка, — задумчиво констатировала богиня и блаженно потянулась, ощущая пусть новый, но по-прежнему строгий порядок, воцарившийся в тонких структурах.
— Скажи спасибо Бэль, — с теплой признательностью помянул сестренку Лейм.
— Малышке? — удивилась принцесса, поглаживая гладкую, теплую грудь кузена, по сравнению с ее мягким теплом, сухой жар, исходящий от тела воителя, казался живым огнем. Такой контраст был вдвойне приятен.
— Мне почему-то было не по себе после рассказа Гора о ваших странствиях в мирах, очень хотелось навестить тебя, любимая. Когда я появился близ покоев, Бэль уже бежала туда вместе с Нрэном, — ответил молодой бог, мягко опуская тот факт, что сестренка практически волокла старшего принца за собой на аркане. — Она почувствовала твою боль, ощутила, как ты зовешь нас!
— Богиня Исцеления. Ее суть проявляется все ярче! — шепнула тронутая до глубины души Элия, и, встряхнувшись, приподнялась с ковра: — Но раз я спасена, нет больше причины не принять ванную! Умирать можно и грязной, а вот жить лучше чистой! Кто со мной?
— Думаешь, кто-то откажется? — приподнял бровь Нрэн, чуть прижав к себе женщину, чтобы она ощутила его готовность к… водным процедурам.
— Не думаю, — бархатно протянула богиня, еще более укрепляя «стремления» любовника.
— А уж мы-то тем паче думать не в состоянии, пока ты рядом, любимая, — блаженно улыбнулся Лейм, лаская пальчики на ножке принцессы, Нрэн же лишь согласно вздохнул.
Глава 32. Миссия: утешения
Темный женский силуэт проскользнул на более светлом фоне окна девичьей спальни, задернутого плотными ночными шторами. Он остановился не у кровати под легким балдахином, а рядом с креслом. Там, опустив растрепанную головку на мягкие перила, свернулась клубочком хрупкая фигурка эльфийки. Даже во сне руки девушки бережно обнимали тихо посапывающую пушистую кошку Таису и малютку дикати, в меру сил утешавших ее.
На щеках девушки виднелись высохшие дорожки слез, длинные ресницы слиплись стрелками, но лицо Бэль было умиротворенно-спокойным. Она смогла заснуть лишь тогда, когда почувствовала, что с Элией все в порядке, а до того мига, игнорируя причитания заботливых горничных и борясь со сном, несла вахту на тот случай, если старшим братьям понадобится ее помощь в исцелении любимой сестры.
— Солнышко мое, — ласково улыбнулась взрослая богиня и бережно перенесла сестренку в кровать, попутно звездный набор облачил девушку в ночную сорочку.
Рука Элии потянулась поправить одеяло, соскользнувшее с остренького плечика, и Мирабэль распахнула глаза, засветившиеся радостью при виде кузины.
— Эли! — вскрикнула эльфийка и, выпрыгнув из кровати, повисла на шее сестры. — Ты выздоровела! Я так боялась за тебя! Как замечательно, что Лейм и Нрэн смогли тебя спасти! Мне так жаль, что я сама не смогла пойти, я такая слабая и бесполезная, не справилась с болью!
— Что за глупости? Ты умеешь прекрасно исцелять тело, видишь изъян в тонких структурах, а это уже немало. Врачевать же подобные недуги мало кому под силу. Подчас самое главное вовремя поставить диагноз и позвать на помощь. Ты привела ко мне тех, кто сумел помочь. Ты вылечила меня не в меньшей степени, чем Лейм и Нрэн, — серьезно ответила Элия, обнимая сестренку.
— Правда? — недоверчиво уточнила Мирабэль, потершись носиком о плечо кузины и вдохнув такой знакомый, такой успокаивающий аромат.
— Истинная правда, — серьезно подтвердила богиня. — Ты не могла приблизиться ко мне из-за обостренного восприятия деформаций силы, но именно эта чувствительность позволила тебе ощутить происходящее и определить тех, кто помочь в состоянии.
— Неверное, — задумчиво согласилась Бэль и нахмурилась. — Ой, я, наверное, обидела Джея.
— Джея? — удивилась Элия, не понимая с какого бока к ее проблеме примешался пронырливый братец.
— Его. Мы с замочками учились работать, когда колючки закололись и ты закричала. Я не знала, как объяснить все брату, почему-то мне казалось, что Джею ничего говорить нельзя, поэтому я сказала, что пока больше не хочу учиться, и убежала. Как ты думаешь, он на меня сильно рассердился?
— Я не думаю, что брат на тебя обиделся, дорогая, — погладила по спине сестренку принцесса. — У него часто меняется настроение, поэтому на твою перемену он тоже сердиться не должен. Сейчас уже поздно, тебе пора спать, поговоришь с Джеем завтра, но если хочешь, я загляну к нему и объясню, почему ты убежала.
