Сердце волка (СИ) - Шнайдер Анна

— Что, проклятье мне в печёнку, здесь случилось? — простонал он, но никто ему не ответил, потому что в зал вдруг зашёл Аравейн.

Быть может, он почувствовал, что Элли умирает? Наверное… Я не знаю.

— Вейн, — увидев мужа, она, кажется, испытала облегчение. — Поможешь? У меня не хватит сил.

Он кивнул, и Эллейн, вздохнув, села на пол.

— Ратташ, поднимайся, — сказал Аравейн, и в голосе его звенела сталь. — Сейчас же! У тебя ещё будет время насидеться вдоволь. Дрейк, возьми, — он сунул в руку эльфу кусок мела. — Нарисуй круг так, чтобы Элли сидела в его центре. Он должен быть такого размера, чтобы мы могли встать по его контуру, взявшись за руки.

Дрейк, который выглядел, наверное, ещё более озадаченным, нежели я, выполнил всё-таки указание Аравейна. А я в это время стояла на месте и смотрела на Элли. Бледная, она тяжело дышала и даже не пыталась остановить кровь, льющуюся из носа.

— Рональда, — я почувствовала прикосновение к руке и с усилием подняла глаза. Рядом со мной стоял Аравейн. — Рональда, ты слышишь меня?

— Слышу, — глухо ответила я.

— Когда умирает маг, подобный Элли, в пространство вырывается огромное количество силы. Гораздо большее, нежели если это будет обычный маг. Ты понимаешь меня?

— Нет.

— Вам нужно завершить ритуал. Ты знаешь это.

Что?..

— Вы хотите использовать жизненную силу Элли?!

— Рональда… я не хочу. Но это нужно сделать. Она умирает, и если мы не поможем школе, большая часть энергии растворится в пространстве. Школа пока не умеет быстро впитывать силу в таком количестве, ты же знаешь. А сейчас у нас есть всё необходимое для завершения ритуала, в том числе и ты. Только очнись!

Я была готова зарыдать.

— Но…

Аравейн вздохнул и сильнее сжал мою руку.

— Соберись, девочка. Ты поплачешь, обязательно поплачешь. Но потом, когда всё закончится. А сейчас соберись. Ты нужна Элли, неужели ты не видишь?

Я видела. Видела, как она кивнула мне, улыбаясь… несмотря на стоящую за её плечом смерть.

— Хорошо. Я готова.

Я не была готова. Никто не был. Мы просто делали то, чего хотела Элли, окружив её и взявшись за руки. Я стояла между Аравейном и Дрейком, смотрела на Эллейн и ждала.

Сама Элли уже не сидела. Она легла на пол, прижав ладони к груди, но глаз не закрывала. Смотрела то на меня, то на Аравейна. И улыбалась. Почти неуловимо, совсем легко, но улыбалась.

Её жизненная сила ударила в меня неожиданно. Я пошатнулась, но устояла, поддерживаемая с двух сторон участниками ритуала. Из груди Эллейн начал вырываться Свет, его было много, очень много…

Я закрыла глаза и соединилась со школой. Аравейн, Дрейк, Ратташ — все они забирали энергию Элли и передавали её мне, а я в свою очередь наполняла силой резервы Эссы. И ощущала, как она оживает. С каждой капелькой силы… впрочем, у Элли её оказалось столько, что это были вовсе не капельки, а океаны.

Я не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я почувствовала, что сила начала иссякать. Тогда я открыла глаза и вновь посмотрела на Эллейн.

Она по-прежнему светилась, но уже не так ярко. И больше не улыбалась, только тяжело дышала и смотрела на своего мужа. Будто прощалась.

А потом я услышала…

— Элли! — раздался чей-то отчаянный голос, и мимо меня пролетела её серая птица. — Элли, подожди меня! Я с тобой, Элли, с тобой…

Вспыхнул Свет. Он почти ослепил меня, но я всё-таки смогла рассмотреть, как птица увеличивается, как крылья становятся руками, как они обнимают плечи Эллейн, и как счастливо и спокойно улыбается Элли, и смеётся — звонко и радостно. Словно она вовсе не умирает.

Последняя вспышка, ярчайшая из всех. Смех, сплетённые пальцы и рассыпавшиеся по плечам кудрявые волосы, ласковые серые глаза и счастливые зелёные, улыбка, вздох…

Я моргнула — слёзы щекотали ресницы — а когда вновь посмотрела туда, где секунду назад лежала Элли, её там больше не было.

Ничего не было. Пусто.

И резерв Эссы оказался наполнен полностью.

Только тогда Аравейн, связав Ратташа заклинанием, тяжело опустился на ступени лестницы и закрыл лицо руками.

Я плохо помню, как мы возвращались во дворец. Периодически сознание отключалось, и я ничего не видела и не слышала. Потом вновь включалось — тогда я обращала внимание на то, что происходит вокруг.

Ратташа увели почти сразу. Пришёл глава Тайной службы, и они вместе с Аравейном и Дрейком повели нашего бывшего друга вниз, в подвалы. Дрейк пошатывался, и герцог сунул ему в руку бокал красного вина, который эльф выпил залпом.

Затем я увидела Грэя, который тоже помчался следом.

Император вышагивал посреди моей комнаты и что-то громко говорил, но я не понимала.

В голове у меня вертелось только одно.

Её имя.

Эллейн.

А потом я уснула.

Я проснулась, когда в комнате уже было темно. Встав, я надела платье, туфли, переплела косу, залпом выпила стакан воды и вышла из комнаты.

Стражники не обратили на меня никакого внимания, зачарованные магией Разума. Лестница, вторая, третья… Потом я перестала их считать. Просто шла вперёд, стараясь не думать о том, куда и зачем иду. И особенно — о том, что Элли больше нет. Нет из-за меня. Из-за того, что я была такой наивной и глупой.

Стражу возле темницы я усыпила. Сняла у одного из них с пояса связку ключей, отперла дверь и вошла внутрь. Все камеры оказались пустыми, кроме одной.

Ратташ лежал на койке, скованный антимагическими кандалами, и смотрел в потолок, не мигая. Услышав шаги, он повернул голову и усмехнулся.

— Уходи, Ронни.

Я заметила, что на одной из его скул багровеет синяк. Подошла вплотную к решетке, схватилась за прутья и спросила:

— Кто тебя ударил?

— Грэй, кто же ещё, — он сжал зубы. — А ты хочешь добавить? Давай, я с удовольствием. Подойти ближе?

— Что за глупые предложения? — прошипела я. — Зачем мне бить тебя, если я могу просто вскипятить тебе мозги?

— А-а-а, — протянул он понимающе, — так вот зачем ты пришла. Тогда давай. Мои мозги к твоим услугам.

— Я пришла вовсе не за этим.

— Да? Жаль. Отличная возможность избежать ещё одной встречи с Грэем… и суда.

— Я хочу знать, зачем.

Рат хрипло рассмеялся.

— Что — зачем, Ронни?

Мне не нравилось это имя в его устах, но я старалась не обращать внимания.

— Зачем было делать всё это? Зачем было убивать Лил, проклинать Эдди…

— Я не убивал её! — зашипел Ратташ, привстал с койки и поморщился от боли, но всё-таки продолжил: — Я не убивал Лил! Я любил её.

Прекрасно.

— Хороша любовь, — я насмешливо фыркнула, — проклинать её ребёнка. Неужели ты не понимал, что любая мать возьмёт проклятье на себя?

Он прикрыл на мгновение глаза… а когда открыл их вновь, был уже не злым, а каким-то бесконечно уставшим.

— Нет. Я не понимал этого. Я влюбился в Лил в первый же день своего пребывания во дворце. Она играла в парке и звонко смеялась. Она не видела меня, а я её заметил. Ей тоже было восемь, как и мне.

Потом я встретил Элли, и она познакомила меня с Грэем и его друзьями. И я… — Он усмехнулся, но теперь не зло — печально. — Я сразу возненавидел его. Он всегда был лучшим. Во всём. И Лил только на него одного смотрела, ходила за ним, как привязанная.

— Она знала, что ты её любишь?

— Знала. Когда мы были подростками и Грэй один раз уехал очень надолго… я ухаживал за ней, и даже почти добился успеха… Но он вернулся и помешал. Лил тут же вновь начала смотреть ему в рот, как и остальные. Как и ты, Ронни. Скажешь, не так?

Я покачала головой, и Ратташ фыркнул.

— Если бы не эта его эмпатия… Грэя все любят, ты же замечала.

— Но ты ведь не любишь.

— У меня амулет хороший, — буркнул Рат, а я подумала: конечно, он никогда в жизни не признается, что эмпатия Грэя не способна вызвать любовь или ненависть, только недолгую симпатию. Но этого недостаточно для того, чтобы любить Грэя так, как его любила Лил. — А проклятье… Если бы Эдди погиб, я бы совершил задуманное. Именно в то время я нашёл описание ритуала, который пытался провести сегодня. Венчание Тьмы…