Испытание чувствами - Кащеев Глеб Леонидович

– Завтра увидимся? – спросила она.

Макеев остановился и замер. Повернул голову вполоборота и спросил:

– А что, если мы не увидимся больше никогда? Ты огорчишься?

Катя пожала плечами.

– Ты умрешь? – спокойно спросила она и опять склонила голову набок. Это всегда говорило о том, что ей любопытно.

– Понятно, – вздохнул он. – Нет, пока не собираюсь.

Макеев через силу улыбнулся, отвернулся и пошел прочь, стараясь не показать Кате предательские слезы у себя на глазах.

– До завтра! – сказал он на пороге.

Катя ничего не ответила и только равнодушно смотрела ему вслед.

Макеев вышел на улицу и сел в первый внедорожник, в котором его ждали помощник и начальник охраны.

– Куда едем? – просил помощник, но босс был погружен в свои мысли и ничего не ответил.

– Она готова, – прошептал Макеев.

– Что? – не понял помощник.

– Игорь, сколько у тебя бойцов на этом объекте? – спросил он у начальника охраны.

– Постоянно дежурит шестеро. Как и положено. Обход каждые…

– Сократи сегодня до двух. Отпусти парней отдохнуть.

– Но… – начальник охраны посмотрел на босса и кивнул. – Принято.

Макеев достал ноутбук и открыл приложение ЭМРОН.

На экране в этом месте геолокация показывала абсолютно белую картинку. Как будто вокруг не было живых людей.

Он набрал на телефоне номер дежурного техника:

– Срочное задание. Снимите блокировку с объекта «Усадьба».

На экране вспыхнули и заиграли несколько цветовых кругов, соответствующих присутствующим на территории людям, однако в доме появилась только слабая точка. Катя была безмятежна и не испытывала никаких эмоций.

– Принудительно усильте сигнал человека в доме.

Точка разрослась и превратилась в кружок.

– Больше. Нарисуйте там какую‑нибудь аномалию, в конце концов! – с раздражением сказал он.

Цветовой круг вспыхнул, как сверхновая, разросся протуберанцами и занял все пространство в доме.

– Порядок. И не меняйте больше ничего.

Макеев повесил трубку.

– Ну если ты этого не заметишь, то я разочаруюсь, – тихо сказал он и добавил уже в полный голос, для помощника: – Едем домой.

* * *

После ужина Жанна любила сидеть у камина и смотреть на огонь. Ей нравился цвет пламени. Именно таким оттенком, но в эмоциональном спектре, она и подпитывалась.

Ей нужно было составить план, но в голове царила пронзительная пустота. Думать совершенно не хотелось. Заседание совета ее вымотало, и она была готова отложить решение внезапно возникшей проблемы на завтра. Сегодня она имела право на отдых.

– Жанна Аркадьевна, прошу прощения, – постучался в дверь кто‑то из сотрудников, дежуривших в коттедже даже по ночам.

– Не сейчас. Не сегодня, – задумчиво ответила она.

– Я уверен, что вам захочется это увидеть, – настойчиво произнес невидимый из‑за двери собеседник.

В его голосе она уловила желто-розовые нотки воодушевления и даже плохо скрываемой радости. Что ж, интересно.

– Ладно. Входи.

Как она и подозревала, это был Никита. Полукровка, не имевший аллергии на цифровые технологии. Крайне редкий и ценный член семьи, которого она держала на вторых ролях, надеясь, что со временем он обучится и станет хотя бы бледной копией ее человеческого секретаря.

– Что у тебя? – усталым голосом спросила она.

– Вот! – Молодой человек выложил перед ней несколько фотографий, сделанных по старинке: вручную отпечатанных на фотобумаге с помощью увеличителя, а не тех, что выплевывает бездушный автомат современной фотолаборатории. От них веяло теплом воодушевления и возбуждения того, кто занимался проявкой.

Жанна взяла одну из фотокарточек и увидела Глеба. Ракурс был не очень удачный, но картина не вызывала ни малейших сомнений.

Она быстро схватила еще пару фотографий.

– Это он, да? – нетерпеливо спросил Никита.

– Да! Откуда снимки? – спросила она, рассматривая фото.

– Это кадры из ролика. Какой‑то блогер только что выложил видео в сеть, и оно нехило завирусилось… ой, простите. Стало популярным. На видео пассажиров «Сапсана» сразу после отправления из Санкт-Петербурга охватывает сначала внезапное радостное возбуждение, а затем паника. Очень похоже на работу эмера, поэтому я решил проверить, кто виновник происшествия, и лицо показалось мне знакомым.

Жанна с жадностью перебирала фотографии.

– Значит, он в Питере. Спасибо. Ты заслужил награду, но о ней я подумаю завтра. Ты свободен. Сегодня можешь отдыхать.

Помощник кивнул и радостно пошел к выходу из каминного зала.

– Погоди… позови Алису, – сказала она ему вслед.

– Сожалею, но вашей дочери нет дома.

– А где она в такое время?

– Не знаю. Она уехала после занятий и еще не вернулась.

На парковке раздался рык мотоциклетного двигателя.

– А вот и она, – улыбнулась Жанна.

* * *

Алиса вновь попрощалась с Алексеем на последнем повороте перед коттеджем. Так, чтобы из дома никто не мог их заметить.

Сегодняшний день переполнил ее эмоциями, и они однозначно требовали выхода. Даже занятия, вопреки обыкновению, только вывели ее из себя, а не подарили желанного равновесия после похорон пусть не близкого, но все‑таки знакомого человека. К тому же Учитель закончил урок пораньше, потому что ему нужно было спешить на самолет. Куда – он так и не сказал.

Кроме фехтования с тенью Алиса знала только один верный способ развеяться и успокоиться – это гонки на верном «кавасаки» по полупустым темным улицам.

Как Алексей догадался, что сегодня она выйдет погонять, Алиса так и не поняла. Не может быть, чтобы он весь вечер ждал ее, прекрасно зная место, откуда она любит стартовать.

Они познакомились случайно на каком‑то мотокроссе. Пообщались, зацепились языками, обсуждая любимые модели спортбайков. Потом встретились на улице, покатались вдвоем. Постепенно обычное знакомство переросло в дружбу.

Конечно, Алиса знала, что с его стороны это не просто интерес. Алексей ей откровенно симпатизировал, но показывал это без раздражающей настойчивости и вел себя как настоящий рыцарь. Она выставила четкие границы, пояснив, что сейчас видит его исключительно во френдзоне. Алексей, похоже, согласился на такую дистанцию и оставался заботливым, внимательным и верным другом.

Иногда Алиса даже жалела, что не может влюбиться. С ее точки зрения, Алексей был для этого лучшим кандидатом. Хотя даже хорошо, что ни от каких чувств ей не сносило крышу. Мать такого возлюбленного никогда бы не одобрила. Она все строила умопомрачительные планы на будущее дочери, но Алису в них посвящать не спешила. Да и какие могут быть отношения, если не можешь рассказать партнеру о себе самое главное? Он человек, и этим все сказано. Как только Алексей узнает про эмеров, он тем самым подпишет себе смертный приговор. В семьях с этим было строго. Канон эмеров содержал не очень много статей, но необходимость сохранять тайну их существования, пусть даже ценой чужой жизни, стояла вторым пунктом. Первым было «Никогда не выпивай эмоций другого эмера».

Единственное, чего Алексей пока не мог понять и отчего заметно раздражался, так это почему Алиса скрывает его от родных и, в первую очередь, от матери. Сам он был совсем не из бедной семьи – иначе не жил бы в элитном поселке по соседству и не рассекал бы на спортивном байке от «БМВ». То есть о мезальянсе речь точно не шла. Пока приходилось выкручиваться: Алиса оправдывалась тем, что отшила перспективного жениха, которого ей подобрали, исходя из интересов семейного бизнеса, и мать до сих пор на нее в обиде. А потому сейчас не самое подходящее время, чтобы демонстрировать ей новых друзей мужского пола. Как врать потом, она еще не придумала, предпочитая решать проблемы по мере их поступления.

Как только Алиса вернулась домой и оставила байк на парковке у коттеджа, во двор выскочил рыжий прыщ, имя которого она никак не могла запомнить. Полукровка с манерами лакея. Она таких презирала.

– Жанна Аркадьевна просит тебя зайти, – снисходительно заявил он.