Солнце краденое (СИ) - Кроноцкая Нани

Гибкий и тонкий, похожий скорее на рослую девушку, чем на бойца и наследника древнего рода, Дэлиель Винк одевался с какой-то обманчивой небрежностью. Но ни короткие рукава совершенно немодного комбинезона, ни потертые ботинки военного образца со шнуровкой до самых колен старшего Винк не могли обмануть: перед ним сидел опытный воин. Еще не матерый, но уже не юнец. К такому придется прислушаться.

— Ты запер меня в замке в надежде на что? Вразумить? Не получится. — Диль все доел и теперь аккуратно и сосредоточенно вытирал пальцы бумажной салфеткой. — Но спасибо, кормилец. У меня было время подумать.

— Излагай, — тяжко вздохнув, отец принялся за остывший обед. И рагу из филе синего крокодила под острым соусом ша-беле его больше не радовало.

А сын изложил. В целом план его был прекрасен и остроумен.

Колонии нужно время, чтобы к моменту начала предметного и детального разговора с инспектором все эфиры зачистить, убрать в шахты избыток добытого и не описанного виталита, замести все следы пребывания посредников от пиратского братства. Словом, как следует приготовиться. А для этого злого Аверина следует заманить на большое и традиционное действо, ведь законы Империи запрещают влиять на традиции. Вот и славно. Кстати, свадьба в далекой провинции подойдет безупречно, ведь так?

Все-то у Диля выходило и славно и складно. Гладенько, как на первом речном льду. Но старший Винк знал: чем приятней такое скольжение, тем больнее удар о скалу.

— Твое условие? — лучше заранее оговаривать неприятности.

— Ты сам объявляешь брачный отбор, — Диль в ответ улыбнулся недоброй улыбкой.

Ничего в этом не было сложного, такие отборы по требованию главы континента давали права младшим детям семьи на титул наследников прайда. Неужели условие в этом? Но зачем? Как услуга для будущих союзников? Ох, и хитер младший сын.

— Это все? — конунг даже расслабился, доедая десерт из россыпи крупных ягод в сладком взбитом льду.

— Отбор в прайде Рейн, где невестой объявлена Нэрис, а я заявляюсь первым из женихов. Райан Диглис — вторым.

10. Прыжок

Сова. Имперский фрегат A- IIV класса. Орбита Кеплер D звездной системы Кеплер 47, созвездие Лебедя.

“Лечебный скафандр” был предметом гордости их нового бортового врача, стоил немало сил и времени капитану и стал предметом для шуток всего экипажа. Неугомонный “Совятник”, как их Макар называл, с момента прибытия этой конструкции друг друга пугал заключением в“ ЭТО”.

“Это” или “Энерго-терапевтический объект” — был последним словом врачебно-конструкторской мысли и действительно впечатлял.

И не только внешним уродством. Хотя тот, кто его проектировал, питал явную ненависть ко всему человечеству разом.

С виду скафандр представлял собой пародию на древнейшие изображения жутких божеств: аспидно-черная, полированная поверхность, маска с отвратительной рожей, жуткие фасеточные глаза, светившиеся в темноте, и в довершение ужаса — сразу несколько портативных манипуляторов, гибкими змеями выползающих прямо из блоков конечностей монстра.

Такое без подготовки увидишь — неделя бессонницы обеспечена. Врагов им пугать и пытать лютых недругов.

К тому же, это чудо воинственной техники умело летать, не тонуло, и не повреждалось никаким видом человеческого оружия, и было почти два имперских метра высотой.

Но это декор.

Собственно, главный смысл этого смертоносного сооружения — лечение и реабилитация раненых и больных гуманоидов, вынужденных выполнять возложенные на них служебные обязанности без отвлечения на лазарет. Скафандр сам решал, когда его снимут, сам оценивал состояние “заключенного” и назначал терапию.

“Лечебная передвижная тюрьма” — как мысленно окрестил его Макар.

Зато, в нем можно было не пить и не есть и… все остальное. Система сама устраняла все интимные проблемы больного.

Удобно.

Но страшно. Вдруг не то что “решит”?

Совершенно Макару не нравилось, когда за него все решали. Благо, некоторые привилегии у капитана тут все-таки были. Он мог снять маску скафандра, мог отменить расслабляющую терапию или запретить себя медикаментозно укладывать спать.

И вообще, если трезво смотреть на это пугающее устройство, оно было даже удобно. Легкая, плотная нано-ткань тела скафандра ощущалась, словно вторая кожа, не стесняла движения. Прямо на гало-дисплеи с обратной стороны лица-маски выводились все показания внешних датчиков, что позволяло иметь угол зрения в полные триста шестьдесят пять и слышать лучше, чем даже летучие граи с планеты Гизил.

Этим всем и утешив себя, смирясь с порождением медицины и робототехники, капитан и инспектор Аверин открыл отсек облачения в этого монстра.

Чтоб им всем разом шервей в экипаж.

Вдох, выдох. Обнаженный и беззащитный он болезненно ощущал бесцеремонное вторжение во все зоны человеческой анатомии. Его трогали, щупали. Что-то куда-то вводили, втыкали, покалывая импульсами тонкой боли.

Неприятно весьма.

Не смертельно. Бренное капитанское тело и так все болело и ныло. Он чувствовал себя тяжко больным и разбитым. Себя было жалко ужасно. Еще и психоз, командир, поздравляю.

Красавец, Аверин.

— Терапия продлится полных семь суток имперского времени! — радостно пропиликал скафандр, отчего-то девчоночьим голосом.

— Мне не нравится это! — Макар возмутился. — Я чувствую себя мужиком, за которым девчонка подглядывает.

— Да, капитан! — с энтузиазмом отозвался Петрович. Травмы максимально серьезные, есть риск необратимых изменений, назначен оптимальный срок пребывания в ЭТО, — и миг помолчав, виновато добавил: — Это я так его голос настроил, простите. Скучаю по детям.

Создатель, дай Маку терпения! Дай трезвости мысли. Когда искусственный интеллект начинает подобное выдавать, впору начать сомневаться и в собственном здравом уме.

— Гесс к обязанностям приступил? — нужно отвлечь себя от ненужных раздумий.

— Четыре часа назад, подключить его?

— Как только закончу, — к слову сказать, Аверину становилось полегче. Хорошая вещь этот скафандр, хоть и вида страшенного. — Петрович, оно во мне долго еще будет копаться?

— Двенадцать минут, потерпите, инспектор Аверин, — в голосе отчетливо прозвучала ирония. — Уровень энергетического резерва корабля, — сорок пять, ядроиды приступили к ремонту щита, доклад бортинженера вас ожидает, включить его запись?

Вот ведь неугомонный Петрович. В его капитане тут, можно сказать, ковыряются, а он со своим докладами.

— Давай, — Макар милостиво разрешил, ощущая во всем своем теле некую бодрость.

Нет, зря он так костерил их врача, при случае надо будет поблагодарить бывшего одноклассника. Главное — не забыть.

Доклад Яхо радости не принес. Новостей было много, и все, как одна — отвратительные.

Кроме физических повреждений корабль “зацепило” исключительно редким космическим явлением: волной темпусального шторма. Так вот чем так знатно пришибло их с Гессом. Занятно. Надо в зеркало глянуть на морду свою, а вдруг он стал краше и как-то солидней?

Смешно. Но ему было совсем не до смеха.

Ветер времени разрушал сложные структуры защиты фрегата, это он “выкачал” все ресурсы реактора, и много лихого еще натворил.

Макар сразу вспомнил ту пару скелетов в постели загадочного маленького кораблика. Вот говорила ему интуиция: “Не суйся, инспектор!”. Нет, шервовы жабры, служебные, чтоб им, обязанности надавили на мозг.

Что ж.

Пора двигаться дальше и не повторять своих глупых ошибок.

10.1

Выйдя в рубку Аверин доковылял до капитанского кресла, мысленно чертыхаясь. Как только “Сова” встанет на орбите пункта их назначения, он потащит Гесса на спарринг в спортзал. Будут два монстра в скафандрах руками махать и мучительно спотыкаться. Телом нужно владеть, а не уныло болтаться, как… Ладно. Раздражение в сторону, тем более, что капитану действительно стало значительно легче.