Ольга Гусейнова - Второй шанс для Елены!
— Беор, ответь, что означает услышать и почувствовать сердце? И зачем это надо делать?
Я увидела насколько сильно его удивил вопрос, но тем не менее, заметила как в его глазах сверкнул таинственный огонек. Радости? Или расчета?
— Удивлен, что ты не знаешь? Или не помнишь? Или не понимаешь? Каждый светлый рождается с этим знанием. Твое сердце спит пока не встретит любовь и тогда оно проснется и наполнится чувствами и эмоциями, любовью к единственной или единственному. Услышит любовь и почувствует суженную или суженного. Подарит возможность завести потомство. А до тех пор мы владеем лишь частью себя, эмоционально спим. Не имеем слабостей, а потому — совершенны! А что, моя богиня уже услышала свое сердце? Так я весьма рад этому факту. Как только ты станешь моей, я подарю тебе все, что захочешь. Ты будешь в безопасности. Я окружу тебя заботой и комфортом. Я не слеп, Эленаль, и заметил не слишком трепетное отношение к тебе отца, со мной подобного не будет, прекрасная моя.
Ладонь соскользнула с лица в волосы и неожиданно сильно сжала их в кулак, не давая вырваться или отстраниться от его губ, впившихся в мой рот. Это был не первый мой поцелуй, еще в школе пару раз ходила на свидания и несколько раз целовалась, но вот так — никогда еще. Горячий рот сминал мои губы, язык проник внутрь и шарил там как у себя дома, при этом вызывая странные ощущения в моем теле. Мне понравилось, и через пару мгновений легкого ступора, я начала отвечать на поцелуй, чем вызвала его довольное рычание и еще более сильный напор. Но вот когда к поцелую подключилась рука, сжавшая мою грудь, а потом и вторая оторвалась от волос и, спустившись мне на спину, с жестким усилием вжала мое тело в его грудь, заставив ощутить в полной мере все его желания и намерения. Я испугалась такого натиска и скорости всего происходящего, уперлась ему в грудь руками, промычала: 'Нет!' Потом, с трудом отстранив свое лицо, уже громко и четко попросила прекратить и отпустить меня, но не тут-то было. Он сделал подсечку и повалил меня наземь, сам расположился сверху, схватил мой подбородок и, зафиксировав рукой, глядя на меня черными от страсти глазами, прорычал.
— Ты больше никогда не будешь со мной играть, девочка! С сегодняшней ночи ты принадлежишь только мне одному. Я никому не позволю лишить меня того, что даст брак с тобой. Ты в моей власти и будешь делать то, что я захочу. Добровольно или нет — решать тебе!
Я в панике изо всех сил колотила его в грудь кулаками, но он, не обращая на это внимания, задрал подол моей рубашки и попытался более удобно устроиться, я с усилием в ужасе уперлась в него ладонями и, визжа на весь лес, напряглась, всем телом пытаясь скинуть его. Сначала ладони потеплели, а потом я почувствовала легкое жжение и услышала отборные эльфийские ругательства. В следующий момент Бэор откатился от меня в сторону и, шипя от боли, разглядывал свою голую грудь, на которой алели отпечатки моих ладоней, очень хорошо заметные в серебристом свете двух лун. Он с мрачным, потемневшим от боли и злости лицом уставился на меня и прошипел.
— Эленаль, это был первый и последний раз, когда ты посмела пойти против меня! Я клянусь тебе! На этот раз я прощаю, потому что понимаю твой страх, ведь я знаю, что стану твоим первым мужчиной и только по этой причине не накажу тебя сейчас за эти отметины. Поднимайся и одевайся, я провожу тебя в поместье — самостоятельные прогулки закончились.
Меня трясло от страха, дрожащими руками нацепила на себя платье, пятясь, не выпуская Бэора из поля зрения, дошла до лошади и, запрыгнув в седло, резво поскакала домой. На сегодня приключений с меня достаточно. Я слышала, как позади скачет жених. Старалась ни о чем не думать, но мысли все равно заполнили мою голову. Мысленно отмотала ситуацию назад и шаг за шагом проиграла ее заново, анализируя свои чувства и поступки. Бэор — ослепительно красивый мужчина и для меня, так долго находившейся в клетке своего больного тела, а потом три месяца не выходящей даже за пределы поместья, стал ярким событием. От него немного крышу сносит — это я честно признаю. Но вот именно такое рациональное понимание ситуации и смущало. Мне вначале понравился поцелуй, именно потому что нравился сам мужчина, но потом в душе возникло ощущение гадливости от происходящего. Что я делаю. Зачем? Почему? Просто потому, что больше не с кем ощутить себя женщиной? Кому-то нужной и желанной? Спасибо Аллоис, уберегла от непоправимой ошибки. И этот огонь из моих рук, оставивший пламенный привет на груди Бэора. Как только вспомнила эти отметины на его груди и его удивленное болезненное шипение, довольно усмехнулась.
Вернувшись в поместье, завела Росу в конюшню и, расседлав ее, украдкой зашла в дом. Первым, кого я увидела, был Ваньяр, облокотившийся на лестницу и мерзко ухмыляющийся. Внутри все сжалось от плохих предчувствий, я непроизвольно разгладила платье и, выдохнув, замерла, глядя на него как кролик на удава. Его довольная ухмылка стала еще шире, подтвердив мои давние подозрения, что ему доставляет особое удовольствие издеваться надо мной и унижать. Подойдя ко мне, жестко схватил за локоть и повел за собой. Я же сопротивляться, чтобы добавить ему радости, не стала. Меня привели в кабинет отца, в котором я никогда не была. Сидя в кресле возле камина, Бельфалас молча смотрел на меня и медленно цедил вино, Ваньяр расположился во втором кресле, мне присесть никто не предложил. Я вздрогнула, когда за спиной сначала раздался щелчок закрывшейся двери, а потом раздался бархатный баритон Бэора.
— Она ночью купалась в озере. Я решил, что ей лучше вернуться домой.
Я повернула голову и, сузив глаза от гнева, посмотрела на него и с усмешкой заметила, что его рубашка застегнута на все пуговицы. Заметив мою понимающую ухмылку, Бэор потемнел лицом, но, сверкнув глазами, отвернулся, посмотрев на моих вынужденных родственников. Бельфалас сверлил меня взглядом, потом выдал.
— Ну раз за твою честь я ручаться уже не могу, мы должны поторопиться со свадьбой. Официальную помолвку можно пропустить, ведь на посвящении я всем объявил об обручении. Ты согласен, эл Сарендаэ?
Бэор только довольно кивнул головой и с хищной улыбкой будущего собственника уставился на меня, от чего по спине прошлась волна холодного страха. Я не выдержала и, отрицательно замотав головой, прошипела, глядя на Бельфаласа.
— Я никогда не выйду за него замуж, вы меня не заставите!
Он в ту же секунду подлетел ко мне и с бешеной яростью в глазах тихо спросил.
— Ты уверена? Или ты надеешься, что раз тебя признали истинной дочерью Алоис, стала свободна? Так вот, девочка, ты принадлежишь мне, и я распоряжаюсь как тебе дальше жить.
