Вероника Мелан - Приключения Бернарды и Городских мальчиков в нашем мире (СИ)
Мы столько всего делали.
Надо же… всего четыре дня. Как много, оказывается, можно уместить в четыре дня.
А завтра домой.
Который из двух миров стал домом мне?
Оба. Оба стали родными, и этот, мир планеты Земля — прекрасный сказочный, хоть и сложный мир, и тот, мир Уровней, доброжелательно принявший в свои объятья. А сколько их еще, других миров? Тысячи, миллионы, миллиарды, отделенные от нас лишь тонкой гранью реальности.
Невероятно.
Чейзер неторопливо обстругивал ножом деревяшку, Рен курил одну из Халковых сигар, а сам сенсор, отломив прутик от одного из поленьев, ворошил им раскаленные угли.
Ладони и колени пекло, спина подмерзала.
— Знаете, — подал голос Канн, глядя куда-то ввысь, — хоть здесь и идет время, а, значит, я постарел на четыре дня, я ни о чем не жалею. Мне понравилось.
— Мне тоже. — Кивнул Рен. — Один Уровень, но никому не тесно. А этот космос за пределами… Почему-то я никогда не задумывался о тех звездах, что висят над нашими городами. Насколько они далеко, зачем?
Зачем?
Вечный вопрос. Кто создал, почему и зачем.
Наверное, для нас, для людей. Чтобы мы жили, смотрели вверх и думали, для чего мы есть? Чтобы искали смысл бытия, чтобы пытались постичь неизвестное, чтобы терялись в вопросах, не имеющих ответа.
— Да, хорошо, — добавила я, не имея в виду ничего конкретного. Просто хорошо.
— Спасибо тебе, что мы здесь.
На лице Эльконто, оранжевом от света костра, застыло непривычно серьезное выражение. Даже смешинки в глазах пропали.
Я легко пожала плечами.
— Пожалуйста.
Время не властно над незыблемым. Каким-то образом, сидя здесь, в пустыне, мы ухватили его часть.
Огонь, пляшущий прямо на песке, застывшие лица друзей, подернутые печатью философских размышлений, молчание, в котором больше смысла, чем в любых словах и магическая тишина вокруг. Ветер заметет наши следы, бороздки дюн восстановят форму, а вечность застынет над этим местом, как было до того. И как будет после.
— Мы еще вернемся.
Они смотрели на меня с благодарностью. Даже если не вернемся, говорили их глаза, не важно, мы уже…
Уже.
И спасибо тебе за это.
Эпилог
Мир Уровней. Нордейл.
*****Элли визжала от восторга.
Перепуганный грязный кот — небольшой еще, почти не утративший черты котенка-подростка — наблюдал вращающийся вокруг мир светлыми зелеными глазами. Его худое тело вздрагивало под пальцами, а тонкий хвост болтался веревочкой. Розовые подушечки, выпустив мелкие коготки, растопырились в стороны.
Кот из приюта.
— Рен! Он такой лапочка! Какой пушистый, какой ласковый…
— Пыльный немного…
— Классный! Он просто классный! А глаза какие красивые!
— Он смотрел на меня, малыш. Правда смотрел. Как будто знал, что я пришел за ним.
— Ты просто чудо! Рен, ты чудо! Спасибо тебе за этот подарок!!!
— Я рад, что он тебе понравился.
— Понравился?
Элли носилась по дому, как сумасшедшая.
— Куда мы поставим миску? Рен, так ведь у нас нет миски! И нет кошачьего корма! И где он… как же тебя зовут, милый, где он будет спать? Рен, давай поедем в магазин, купим много корма, того, что сухой и в пакетиках! Видел, в супермаркетах есть полки, где стоят кошачьи пакетики!
Кое-как прервав кружение своей возлюбленной, Рен обнял ее за плечи и поцеловал. Поцеловал нежно, со всей любовью, молча благодаря за те минуты, часы, дни счастья, которые получил, когда Элли вошла в его судьбу.
Безымянный пока еще кот, почувствовав, что вращение мира прекратилось, а сжимающие его пальцы ласково гладят ухо, тихонько затарахтел.
*****Халк открыл стенку встроенного в стену бара, отступил на шаг и какое-то время любовался собранной коллекцией алкогольных напитков. Редкие экземпляры, уникальные. За некоторые бутылки сейчас можно было бы сломить такую цену, что хватило бы на новый автомобиль.
У каждого свои причуды.
Конрад всегда любил не только сигары, но и хороший алкоголь.
Около минуты ушло на раздумья, затем он вновь подошел к бару, раздвинул Чивайский Рашгал и Лартанский виски, нагнулся, вытащил из пакета прозрачную бутылку без надписей и поставил ее на освободившееся место.
Клюквенная настойка. Самодельная. Из другого мира.
Тут ей самое место.
Халк довольно улыбнулся и закрыл бар.
*****Дэйн Эльконто не любил перемены. По крайней мере, не такие. Вот только что все было захламлено: чужие носки, трусы — чистые и грязные, жирные тюбики с кремом для загара, коврики, облепленные песком, покрытые комьями грязи ботинки…
А теперь пусто.
Никого и ничего. Идеально чистая гостиная: ни голосов, ни шуток Лагерфельда, ни валяющихся повсюду сумок.
Грустно.
Надо было, наверное, взять того пса с черно-белой мордой. Понятное дело — где его держать, как гулять, когда ты сам то здесь, то на «Войне», вот только все равно надо было.
Эльконто вздохнул, оглядел замолчавший дом и сел в кресло.
Слишком тихо.
Взирал из кармашка единственной оставшейся стоять на полу сумки — его собственной — краешек глянцевой бумаги — атлас.
*****Всю дорогу до дома Чейзер думал лишь о том, не побьются ли в багажнике банки с помидорами. Может, стоило поставить на пол у пассажирского сиденья? Или обернуть тканью? Жаль будет, если побьются, машину-то можно отмыть, а вот где взять домашние соленья? Конечно, в магазинах продается все: и томаты, и огурцы и джемы, но все не такое. Какое-то не такое.
Не домашнее.
Сбавив скорость и избегая резких поворотов, он вывел автомобиль на широкий проспект, включил радио и улыбнулся. Мак был единственным из тех, кто все еще не сдал браслет — наконец-то он поймет, о чем поется в той песне, что несколько недель назад Ди специально записала для него. А то произносить «Blood For Poppies» он, значит, научился, а вот смысла до сих пор так и не понял — непорядок!
Ну-ка, ну-ка, послушаем…
Разъехались в стороны створки профессиональной магнитолы, замигали, тестируя систему, десятки лампочек эквалайзера.
По стопке открыток, лежащих на соседнем сиденье, мерно пробегал свет уличных фонарей.
Париж, Амстердам, Пиза, Мюнхен… Бернарда, оказывается, покупала их втихаря, а после, когда сумки уже были разобраны и все приготовились разъезжаться по домам, подарила по такой вот пачке каждому участнику «великого похода». На одной даже застыл силуэт молчаливой пустыни — здорово! Мак решил, что обязательно повесит их над каминной полкой в гостиной.
Магнитола завершила тестирование; на панели высветился значок загрузки в память первой композиции.
