Марина Рубцова - Зов оборотня
Я кивнула, но так и не решилась взглянуть на Лиама.
Глава 8. Тео
Я мерил шагами гостиную, не представляя, куда себя деть. Нервы были на пределе, зубы стиснуты, тело напряжено, как пружина, которая в любую секунду может лопнуть.
«Разве тебе не все равно?» — слова девчонки крутились в голове уже битый час. И каждый раз, вспоминая, как она прижималась к моей груди, пока я нес ее израненное тело домой, внутри разгорался пожар. Он выжигал все дотла! Эти мерзкие твари едва не прикончили Дану. Если бы я хоть на минуту опоздал… Черт! Даже думать об этом не хочется…
Я сжал руки в кулаки. Обостренным слухом уловил звук открывающейся двери. Значит, док уже закончил… Выловив его у двери, сходу спросил:
— Как все прошло?
— Не переживай, жить будет, — усмехнулся Ричард, подбадривающее хлопнув меня по плечу.
Но мне не понравилась шутка. Я рыкнул и скинул его руку.
— Можешь зайти к девушке.
— Нет, — замотал головой я и отшатнулся от него, как от чумного.
— Нет? — удивление проскользнуло на его лице. — Я думал, она…
— А тебе не нужно думать, просто делай свое дело! — огрызнулся.
Рич махнул рукой и удалился, а я замер на месте, не понимая, отчего так обозлился. Неужто боялся услышать то, что так категорически отрицаю?.. Что мне нравится эта девчонка… От этих мыслей волк под кожей взвыл, желая взять надо мной верх и помчаться в комнату Даны. Уткнуться мордой в ее волосы, ощутить мягкость, вобрать в себя их аромат… Черт!
Я помотал головой, сбрасывая наваждение. Не о том думаю! Не о том!
Появление в гостиной Лиама не стало неожиданностью. Брат опустился в кресло и, закинув ногу на ногу, выжидательно, с прищуром, посмотрел на меня.
— Что? — Развел я руками.
— Теперь Дана знает о нас… — задумчиво изрек он.
— Осуждаешь мой поступок? Да она кровью истекала! Мне пришлось обратиться при ней…
— Да я не осуждаю! Наоборот. Ты сделал все правильно.
Голос Лиама был тверд и на удивление спокоен. Раньше в подобных ситуациях брат паниковал и совершал глупые поступки, как и любой подросток в его возрасте. А теперь… он изменился. Но в чем причина перемен? Этот вопрос не давал покоя ни мне, ни моему зверю, и пугал. Я не хотел знать ответ, потому как боялся услышать то, что все это из-за… любви к Дане.
— Ты говорил с ней? — я скрестил руки на груди и глянул на Лиама из-под нахмуренных бровей.
— Говорил. Дана в замешательстве, но это пройдет. И когда она примет новую реальность, тогда и поговорим.
— То есть ты хочешь оставить все, как есть?! — возмутился я. — Рассказать ей о том, кто мы такие?
— А что ты предлагаешь? Дана и сама все видела!
— Скажем, что ей все привиделось. Сошлемся на галлюцинации, вызванные шоком от укусов. Убедим девчонку в том, что на нее напали не гиены, а волки. — Я ходил туда-сюда, пытаясь заверить брата в правильности своей теории. — Она поверит, ведь в наших лесах гиены не водятся. Ей об этом прекрасно известно. А то, что они вовсе не животные, ей знать не стоит. Как и о нас.
Я остановился перед братом в ожидании ответа. Ведь он Альфа, а, значит, последнее слово за ним.
— Мы не станем ничего выдумывать! — упрямо заявил Лиам. — Как только Дана будет готова это принять, я все ей расскажу. Тема закрыта.
Но почему? Почему он так уперся?!
Я раздраженно поджал губы, буравя брата неодобрительным взглядом, но спорить не стал. Этот сопляк еще пожалеет о своем решении. Может, тогда поймет, что думать нужно не членом, а головой! Это ведь ясно, как день — для всех будет лучше, если Дана сочтет увиденное обманом зрения. Я бесился из-за того, что не до конца понимал стремления Лиама открыться девчонке. Любовь это или нет — мне плевать! Нефиг ей знать о том, кто мы такие! И точка!
— Смотри не пожалей, — прорычал я слова и вылетел из дома, точно пушечное ядро.
Ноги сами принесли меня к дому Лады. Я ворвался в жилище, как обычно — без предупреждения, прорычал ее имя. И через секунду волчица уже стояла передо мной с довольной улыбочкой на лице. На ней был шелковый топик, открывающий аппетитную грудь и короткая юбочка. Я подлетел к Ладе и без лишних разговоров притянул к себе за упругую попку. Впился в маленький ротик ненасытным поцелуем. Губы волчицы жадно поглотили мой язык, а ее податливое тело затрепетало в моих объятиях. Я не закрывал глаз, чтобы читать каждую эмоцию на симпатичном личике. Желая понять, правда ли ей так хорошо со мной, либо она просто искусно притворяется… Смотрел на нее, а видел Дану. Сначала даже оторопел, прервал поцелуй и отодвинул девушку от себя.
— Что случилось? — спросила она хриплым голосом.
— Ничего, — раздраженно рыкнул.
Ее болтовня всегда меня раздражала.
Я развернул Ладу к себе спиной. Она выгнулась, как кошка, и широко расставила ноги. Вот это я понимаю… Чувствуя, как набухает член в штанах, схватил девушку за талию и припечатал грудью к стене. Одной рукой провел по изгибам ее тела сверху вниз. Другой задрал юбку, отодвинул влажную полоску трусиков. Уже собирался спустить штаны и вонзиться в нутро Лады по самые яйца, как до меня дошло, что хочу я вовсе не ее. И что вырвать из головы мысли о Дане не удастся таким способом.
Разочарованно прорычав проклятия, отстранился от волчицы и долбанул кулаком по стене. Дыхание было резким и прерывистым, ноздри гневно раздувались.
— Ты чего? — испуганно пролепетала Лада, таращась на меня во все глаза.
— Ничего! — огрызнулся я, чувствуя, как член в штанах обмяк. — Ты больше меня не возбуждаешь.
— Что?! — возмущенный вопль вырвался из ее милого ротика. — Да пошел ты!..
Задыхаясь от ярости, схватила меня за руку и, развернув к двери, силой вытолкала за порог.
— Проваливай, идиот! И больше не приходи!
Я усмехнулся и, скинув одежду, обратился в волка. Убежал к реке и полчаса выл на луну, как конченный придурок. Мой вой подхватили другие волки из стаи.
Домой вернулся далеко за полночь, но замер на пороге своей комнаты. Обернулся и впился взглядом в дверь, за которой мой слух уловил тихое ровное дыхание. Идя на поводу внутреннего зверя, вошел в комнату Даны и застыл перед ее кроватью.
— Что же ты со мной делаешь? — еле слышно произнес.
Смотрел на спокойное личико и едва сдерживался от желания прикоснуться к нему. Нежно, чтобы не потревожить сон, провести пальцами по гладкой щеке Даны. Единственное, что мог себе позволить — вдыхать аромат ее кожи и пропускать через себя.
Волк во мне удовлетворенно заурчал. А я велел ему засунуть свои желания подальше и осторожно вышел из комнаты.
