Линн Керланд - С каждым вздохом
Она проснулась перед рассветом на кухне и поняла, что ее перебросили через плечо. Она использовала каждую хитрость, которой ее научил Патрик, сломала нос или два и оставила нескольких из мужчин на земле, сжимающих их пах, но там было слишком много мужчин, слишком решительных увидеть, была ли она действительно была ведьмой, что бы убежать от всех них.
Это никогда не имело для нее смыла, целое предприятие замачивания женщины, что бы убедиться была ли она ведьмой. Если женщина тонула, значит была невинной — но мертвой. Если всплывала, значит — ведьма, и они так или иначе ее все равно топили — и она так же была мертва. Может логика не была существенным условием жизни в средневековье.
Она предположила, что кто-то, в конце концов, все таки спас ее, кто-то в чьей кровати она оказалась, взамен дна озера. Но кто была эта храбрая душа?
И почему она голая?
Она пробежала взглядом по потолку. Хороший потолок, таким образом, она не в деревенском доме. Он повернула голову и увидела в стене камин. Это был такой же камин, перед которым она стояла на коленях, когда пыталась позаботиться о Брейке мак Камероне. Его больше здесь не было, возможно они уже похоронили его. Теперь на том месте спала служанка. Сани рассматривала ее секунду или две, а потом поняла, что они не одни. Кто-то ерзал в кресле, которое стояло с лева от камина.
Она глубоко вдохнула, потом взглянула, кто это был.
Роберт Френсис Камерон мак Камерон откинулся на кресле, сложив руки на груди и скрестив ноги в щиколотках, следил за ней. Он выглядел совершенно истощенным. Очень жаль, что это не лишило его хоть части очарования.
Она смотрела на его ноги, потому что, если бы смотрела в его лицо, заставило бы ее чувствовать не только слабость в коленях, но в высшей степени привлекательность, лежать в его кровати, к томе же, совершенно голой.
Его наги были обуты в довольно простые, но исключительно функциональные коричневые сапоги. Они очень ноские, хотя, словно у него не было удовольствия пробежаться в Инвернесс в "Марк и Спенсер" за новой парой.
Рукоять ножа торчала из каждого сапога. Не были ничего, чего бы она не видела в семье Патрика, ни голых коленей, которые не были практически покрыты простоватым пледом — очень простоватым пледом, вообще-то, хотя одежда Камерона была лучше, чем она ожидала. Спальня, в которой она лежала была крепко и хорошо построена, и кровать, на самом дела, была очень удобной. Возможно, Камерон был намного богаче, чем кажется на первый взгляд.
С другой стороны, у нее просто не было всего, что узнаешь по опыту общения со средневековыми лордами, все еще живущими в их средневековом окружении.
Она вдохнула, успокаивая дыхание, потом позволила себе удовольствие посмотреть на его лицо. Она поняла, приняв все во внимание, была пожалуй рада лежать.
Он был просто ошеломляющий — а она привыкла к красивым мужчинам. Джеймс МакЛеод был очень привлекателен. Патрик МакЛеод заставлял слово "великолепный" висеть в голове, стыдясь мыслей о применение этого слова к мужу сестры. Она разглядывала эти лица больше года и привыкла быть в присутствии абсолютной мужской красоты.
И так, почему она с трудом могла смотреть на Камерона мак Камерона без того, что бы ее рот пересыхал?
Его темные волосы свисали до плечей, обрамляя лицо скрывая черты, которые были достаточно смягчены, что бы сделать его красивым и не резким. Его глаза были такие голубые, она могла сказать их цвет с другого конца комнаты. И его рот… хорошо, он был просто дивным. Ее практически полу заставили сползти с кровати и пойти коснуться их.
Уголок его рта изогнулся вверх. — Закончила?
Она встретила его довольный пристальный взгляд. — Лихорадка, — сказала она быстро. — Я в бреду.
— Несомненно, — сказал он с улыбкой. Он сильно зевнул, потер руками лицо, потом резко тряхнул головой. Он встал на ноги и потянулся, потом прошел через комнату. — Думаю, с тобой все в порядке. У меня дела.
— Подожди, — сказала она, садясь и прижимая простыню к горлу. — Куда ты идешь?
Он остановился и посмотрел на нее. — на улицу.
— Где моя одежда?
— Сгорела.
Она вернула на место всою отпавшую челюсть.
— Кто снял ее с меня?
Он наклонился к его кровати и медленно рассматривал ее. — Я.
— Но…
— Я не смотрел на тебя, пока снимал.
— Не смотрел? — удивленно спросила она.
— Ну, — сказал он, долго растягивая слово, — не больше, чем вежливый взгляд или два.
Она почувствовала себя необъяснимо и неудобно разгоряченной. Она положила бы свои руки на щеки, но это бы значило, позволить соскользнуть простыне, а это бы привлекло внимание к тому факту, что она все еще была совершенно без одежды.
Камерон кивком указал на стул в углу. На нем изящными складками лежало платье. — Оно для тебя.
— Ох, — сказала она, чувствую большое облегчение. — Спасибо.
Он оттолкнулся от столбика кровати и пошел к двери. Он шагнул одной ногой в коридор, потом остановился и посмотрел на нее. — С вами, действительно, все в порядке?
— Я выживу, — справилась она. — Я должна поблагодарить тебя за спасение?
— Уже побдагодарила, — он улыбнулся и пожал плечами. — Я не верю в ведьм.
— Все же вы поехали на землю МакЛеодов и доставили меня сюда.
— Я верю в целительниц. — он изучал ее мгновение или два. — Ты из МакЛеодов?
Она натянула простынь выше к подбородку. — Ты сейчас враждуешь с МакЛеодами?
— Пожалуй, не больше чем обычно, — сказал он с улыбкой.
Она не была уверенна, заставило ли это ее чувствовать себя лучше или нет. — Фактически, я не урожденная МакЛеод, — признала она. — Моя сестра замужем за одним из них, и благодаря этому они приняли меня. Лорд доволен моими знаниями трав. — Она остановилась. — Мне жаль, что знания не спасли твоего брата.
— Потому что, он был мертв уж в тот момент, когда его проткнул меч. Кроме того, теперь с этим ничего нельзя поделать. — Он глубокомысленно посмотрел на нее. — Если ты не МакЛеод, тогда кто?
— Филипс, хотя, по крови я МакКензи. — Она быстро посмотрела на него. — Ты воюешь с МакКензи?
— МакКензи слишком далеко, что бы слишком беспокоить себя ими, так что пологая, ты в безопасности. — он прислонился плечом к двери и сложил руки на груди. — Твоя сестра зовет тебя Саншайн или у нее есть ласковое обращение к тебе?
— Сани.
— Сани, — повторил он. Улыбался ей секунду или две, потом резко выпрямился. Он отвернулся и открыл дверь. — Оденься. Уверен, ты захочешь вернуться сегодня домой.
Он вышел за дверь и закрывая хлопнул ее позади себя, прежде чем она смогла сказать ему что-нибудь еще. Сани прижала руки к щекам и обнаружила, что они действительно были горяченными. Без сомнения лихорадка, а не тот факт, что она неистово покраснела. Или по крайней мере была секунду назад. Сейчас, она была намного прохладнее.
