Александра Черчень - Закон о чистоте крови. Слуги богини
— А ну, тихо! — рявкнул папа и мы с попугаем, до этого поглощенные друг другом, развернулись к нему. — Что за детский сад?! Сейчас же прекратили так себя вести!
— Прости, — виновато поглядела я на родителя, впрочем, понимая, что на меня нашло. Феникс! Недаром с ними рядом не особо желают находиться. Они расшатывают ментальный контроль. Нервы, проще говоря.
— Был непр-р-рав, — курлыкнул Кеша. — Внимаю далее вашей мудрости, о лорд Нарийн.
— Сверну шею.
— Внимательно вас слушаю, — тут же исправилось красно-черное бедствие.
Интересно все же, сколько ему лет? Как-то не получается вообразить его взрослым. Такое ощущение, что подросток.
— Отлично, — смерил Кешку недовольным взглядом отец и положил ладони на широкий кожаный пояс, надетый поверх туники. Нарийн любил такие добротные, немного грубоватые вещи, в которых была своеобразная прелесть. Все же боевое прошлое сказывается… кем бы ни был этот наг сейчас, раньше он являлся одним из командиров Призраков. Разведка.
Кеша, кажется, тоже заметил жест нага, осмотрел аксессуар, и, наверное, только я услышала тихое:
— Безвкусица.
Неисправим!
— Подведем итоги, — ворвался в мои размышления баритон папы. — Лали и… как тебя на самом деле зовут, недоразумение?
— Кеша, — язвительно отозвался попугай. — Можно «милорд» или «моя прелесть». Я не обижусь.
Тут уже я не выдержала, резко повернулась к пернатому провокатору и рыкнула:
— Веди себя нормально! Не мне одной это надо! И вообще, мне не нужна постоянная головная боль в твоем виде! Дешевле сразу Инейрану отдаться, он хоть мозги мне выносить не станет!
— Ну да, — согласился феникс, поблескивая зелеными глазами. — У него куда более прозаичные и приземленные… цели. — Попугай склонился к моему уху и поведал: — Кстати, цени: я один из немногих, кто видит в тебе не только тело, но и ум! Ну, правда, пока плохо видит, но у нас все впереди!
Вдох-выдох!
— Мам, а есть амулеты или что-то в этом роде, которые блокируют действие ментального поля этой крылатой пакости?
— Могу накапать успокоительного, — сочувственно посмотрела на меня Гаррини. — И с собой выдать запас… побольше.
— Не поможет, — авторитетно заявил попугай. — Проверено и протестировано!
И-и-и, все будет замечательно, Лалидари!
Вдох-выдох, ибо мысли об убийстве — это плохо!
Тем более, о таком заранее бесперспективном убийстве… Не поможет все равно! Феникс ведь, чтоб эту ненормальную птичку!
— Подведем итоги, — уже поистине зловещим тоном в который раз попытался закруглить разговор Нарийн. — Лали, у тебя сутки на размышление, по истечении которых ты должна сказать, согласна ты или нет на этот план. Притом это время ты проводишь вместе с Кешей, дабы в полной мере осознать, что тебя ждет. Обставим, что птичка — наш подарок.
— Лю-у-убят тебя родители! — опять влез летающий поганец.
Я, не оборачиваясь, показала птичке отставленный средний палец — традиционный жест орков, которым они посылали всех им не угодивших в пешее эротическое турне.
Мама и папа отвернулись и сделали вид, что не заметили. Особенно лорд Нарийн, который как раз подобного рода жестикуляцией иногда грешил. Прости, папочка, но сейчас у меня не было слов!
— Хамка! — обиженно раздалось со спинки кресла.
Я гордо проигнорировала это высказывание и обратилась к родителям:
— Согласна.
— Отлично, — кивнул наг и, скользнув к столу, достал из ящичка маленькую плоскую шкатулку. В ней было одно-единственное украшение — тонкий бронзовый браслет с кроваво-красными камнями и едва заметной насечкой, которую я увидела, только когда лорд Нарийн защелкнул вещицу на моем запястье. Линии вспыхнули огнем, это же пламя отразилось в камнях, и от моей руки в воздух потянулась тонкая сияющая красная нить. Она, змейкой извиваясь в воздухе, достигла Кеши и обвила такое же, но меленькое украшение, обхватывающее его лапу. Вновь вспышка — и все пропало, только тяжесть и тепло от браслета напоминали о случившимся.
— И вот у меня новая хозяйка, — как-то очень грустно сказал попугай.
Повисла пауза, которую нарушила Гани.
— Думаю, вы можете идти. Ужин в обычное время.
— Да, — кивнула я и поднялась. Нерешительно посмотрела на нахохлившегося феникса и, миг помедлив, все же протянула ему руку, на которую он уставился с большим удивлением. Потом посмотрел мне в глаза и осторожно перепрыгнул на запястье.
Я охнула от неожиданной тяжести и от того, как когти не больно, но все же очень чувствительно впились в кожу. Кеша тут же перелетел на плечо. Так мы и вышли.
Я чувствовала себя очень неуютно, мне даже было немного страшно. Что ощущал этот феникс с блокированными магическими способностями, запертый в облике попугая, я не знала.
Но было интересно.
ГЛАВА 5
Когда мы пришли в мою комнату, то я молча поднесла ладонь к плечу, и попугай понятливо на нее переступил, а потом я пересадила его на стол.
Когти тихо цокнули, наверняка царапая полировку, но меня занимало не это.
Я отступила на несколько шагов, с легкой опаской и любопытством рассматривая птицу. Он отвечал мне тем же. Я нервно сцепила пальцы, ощущая, как давит молчание. Мне сказать было нечего, Кеша тоже не разговаривал, хотя последнее, наверное, к лучшему. Но надо же с чего-то начинать…
— А ты голодный?
Пернатый склонил голову, пристально меня рассматривая, и ответил:
— Последний раз ел лет пять назад, еще в человеческом виде.
— Ого-го! — удивленно воскликнула я и, стянув с плеч лилово-голубую вязаную шаль, кинула ее на спинку кресла. — А что ты кушаешь?
Какой бы он ни был противный, но нужно как-то наводить мосты. А раз он, хоть и в перьях, но мужик, то надо для начала накормить.
— Не знаю, — фыркнул Кешка и снова нахохлился. — Не экспериментировал еще.
— Боюсь, из зерен у меня только конопляник, — расстроенно проговорила я, потирая висок. — Но можно сходить на кухню и попросить горсточку чего поприличнее.
— Лалидар-р-ри, — вскинулся попугай, глядя на меня как-то ошарашенно. — Откуда у тебяконопляник?!
— Ну-у-у, — всерьез задумалась я, не зная, как объяснить эту сложную ситуацию. — Есть у нас с сестрами приятель Дарриг… не более умный, чем мы. Но так как он мальчик, то много где бывал, и в одном из путешествий по востоку купил семена, их там как раз в составе корма для птиц продают. Решил вырастить эту травку.
— Идиот, — хмыкнул попугай. — Конопляник с галлюциногенными свойствами вырастает только в определенной среде, и то если ее очень специфически удобряют.
