Александр Бромов - Начало пути
Эджен, увлекшись разговором, сначала не обратила внимания на странное подергивание юбки, но когда по нежной коже проскребли коготки, она, досадливо поморщившись, глянула вниз и забыла, как дышать. Не закричала она только потому, что ей с детства буквально вдалбливали в голову, что принцесса не должна терять самообладание ни при каких обстоятельствах. Все-таки светская выучка много значит.
— Мне визжать или нет? — брезгливо подняв руки и расширив глаза от страха, еле выговорила она, — Мне визжать или нет? Тони. Тони! Тони! Я сейчас завизжу. Мама.
Муж быстро перевел глаза вниз. На коленях жены сидела здоровенная рыжая крыса и, растопырив веером усы, принюхивалась к запахам, доносившимся со стола.
— Сиди спокойно, — тихо проговорил Тоньес, — сейчас уберу.
— Нет, — остановил его, привставший Ласайента, — Я сам. Он чужих не любит. Может укусить.
— Лас, забери этого крысюка, — сквозь зубы, сердито приказал Санти и крикнул в зал, — Расти, ты никого не потерял?
Среди дэмов пробежал ветерок волнения, потом один из них завертелся на месте, что-то выискивая на столе, а потом и под столом. Послышались недоуменные возгласы. Ласайента уже огибал стол, когда пасюк решил, что раз здесь ему не подают, надо идти за едой самому. Он, несмотря на объемистое пузо, легко вспрыгнул на стол. Эджен судорожно перевела дыхание, на ощупь нашла мужа и медленно стала забираться к нему на колени, не сводя глаз с сидящей столбиком среди тарелок крысы, по-хозяйски поводящей носом. Тоньес подхватил жену, усадил ее и, бережно укутав в шаль, стал что-то смешливо шептать ей на ухо. Эджен прижалась к нему и быстро поджала ноги, положив их на свой стул.
Рашид был поражен до глубины души. Никогда бы не подумал, что эта отчаянная девушка, так бесстрашно бросающаяся в бой с неизвестным противником, испугается толстой крысы. Да еще и ручной, скорее всего.
— Еська! — чертыхнулся Лас, — сиди на месте, гад, — и быстро повернул назад, потому что пасюк решил его не слушаться (не хозяин — не командуй) и стал пробираться между тарелок в сторону Сах Ира.
— Крыса, крыса, крыса, — весело позвал ийет, потирая пальцами и подманивая ее, как собаку.
Найири и Рашид аккуратно убрали руки со стола, чтобы не мешать охоте. Андерс, откинувшись на спинку стула, хмуро смотрел, как сын осторожно протянул ладонь вниз и постучал пальцами по столу.
— Мясо ему дай, — азартно посоветовал Сах.
— Лас, дай ему яду и побольше, — невнятно добавила Эджен, обхватив шею мужа, — Эта гадость еще там?
— Там, куда ж ей деться, — с интересом присматриваясь к действию, ответил Шон, — сейчас моего брата будет грызть.
Девушка застонала и передернула плечами. Тоньес успокаивающе погладил ее по спине. Пасюк, наконец, определился с выбором направления и побежал по руке принца, чуть не сорвавшись на середине (Сах и Сэмюель дружно негромко ахнули, переживая за зверя).
— Чуть в тарелку не шмякнулся, — прокомментировал Сах Ир.
— Боги! — пробормотала Эджен, сильнее прижимаясь к мужу и крепче обхватывая его за шею. Найири приподнял бровь и многозначительно улыбнулся Тоньесу. Тот не сдержал ответную веселую ухмылку, обнимая жену. Эдингер, смешно сморщив нос, наблюдал, как крыс, проскальзывая лапками по шелку рубахи, забрался на плечо и спрятался под волосы Ласайенты, высунув наружу нос. Подбежавшего хозяина встретил упитанный зад питомца, торчащий из-под золотой волнистой шевелюры принца.
— Фу, гадость, — сморщился Шон, когда рыжий хвост, изогнувшись, обвил подбородок Ласа. Принц, скосив глаза вниз, дунул на него, но хвост пополз вверх к губам.
— Что там? — боязливо спросила Эджен и на свою беду рискнула поддаться женскому любопытству.
— Убери это немедленно! — все-таки взвизгнула она, — Мамочки, какая дрянь! Ласти, прекрати это немедленно, мне сейчас плохо станет!
— А я что делаю? — возмутился демон, пытаясь выцарапать крысу из-под волос. Пасюк оказался скользким и вертким.
— Осторожно, — предупредил хозяин, приплясывая рядом, — не порань.
— Я сейчас сам твоим чудом займусь, — пригрозил Сантилли, — если ты в течении пяти секунд не уберешь его отсюда!
— Да, милорд, сейчас, — засуетился покрасневший дэм.
Но пасюку Лас понравился, и он, недолго думая, проскользнул под ворот рубахи.
— Демоны ада, — с чувством выругался принц, выгибаясь все телом.
Пасюк задействовал все имеющиеся в наличии коготки, чтобы с комфортом сползти вниз по спине йёвалли. Это фраза произвела на Андерса поистине неизгладимое впечатление. Его девочка ругается, как простой солдат! То, что он сам неоднократно употреблял это выражение, Повелитель как-то выпустил из виду.
Тут у Сантилли лопнуло терпение и он, резко поднявшись со стула, направился к другу, на ходу сворачивая крылья. Сэмюель не знал, на что смотреть. На ловлю крысы или на то, как тает в воздухе прекрасное чудо. Победило последнее. Пасюков он уже видел, а чудес в его жизни еще не было.
Расти засуетился сильнее, опасаясь потерять любимца. Эдингер, оперевшись локтем на стол, старался сохранить серьезное выражение лица, потирая переносицу двумя пальцами. Он переглянулся с Шоном и Маяртом, и все трое, не сговариваясь, заулыбались, а потом начали беззвучно смеяться. Шали, закусив губу, следил, как герцог, выдернув таки из-за пояса Ласа, перебросил его через голову друга и кинул на стул.
— Жени, полжизни теряешь, — окликнул демонессу Шон, — у нас мужской стриптиз. С крысой.
— Что я там не видела, — сердито огрызнулась девушка, не оборачиваясь.
Крысюка обложили со всех сторон по всем правилам. Под сдавленное шипение принца (пасюка одолела жажда путешествий), шутливые советы и комментарии, герцог расстегнул пуговицы, запустил руку под рубаху Ласа и извлек пронзительно верещавшего пешехода на свет. Еська вырывался и постепенно сползал вниз, мельтеша в воздухе лапками и вертя упитанным задом, но Сантилли жестко держал его.
— Милорд, вы его раздавите! — испуганно вскрикнул Расти.
— Неужели? — холодно поинтересовался герцог.
— Милорд, прошу извинить меня. Этого больше не повторится, — дэм старался говорить твердо, но визжащая крыса требовала помощи, и хозяин, не выдержав, просительно подставил широкие ладони под выскальзывающего из руки Его Светлости любимца. Сантилли выпустил его, и тот шлепнулся в хозяйские объятия. Расти тут же сунул Еську за пазуху от греха подальше и поспешил ретироваться, не переставая извиняться.
— Развел крысятник, — раздраженно буркнул Таамир.
— Расти, — незамедлительно окликнул Сантилли уходящего дэма.
