Влада Крапицкая - Долг и желания
Майя застонала и, вцепившись мне руками в спину, стала двигаться мне на встречу, а потом вскрикнула и затихла. В этот момент кровь снова поменяла свой вкус и меня накрыла такая волна блаженства, что я зарычал, а потом, совершенно бездумно вонзил зубы в рану, чтобы успеть как можно больше выпить того нектара, который сейчас тёк по венам Майи…
Я лежал с глупой улыбкой на лице, и ничего не мог с этим поделать. Я до сих пор испытывал эйфорию от полученного удовольствия. Голова приятно кружилась, а в теле была такая лёгкость, что мне казалось, что я могу сейчас взлететь. Но самым приятным привкус крови Майи, который я всё ещё чувствовал у себя во рту. Это была не кровь, а божественная амброзия, которую я никогда до сегодняшнего дня не пробовал. И как же мы все вампиры глупы, когда пугаем людей! Мы думает, что чем больше человек испытывает страха и ужаса — тем вкуснее кровь, но мы ошибаемся, и теперь я это понял. Если человеку доставить удовольствие — вот тогда кровь становиться действительно вкусной! Хм, а те четверо, что ушли из клана, знали об этом? Наверное, знали, поэтому и выбрали человеческих женщин. Я и сам уже никогда не смогу от этого отказаться, и мне плевать, что скажет отец или кто-то ещё. Мне нужна Майя, её тело и её кровь и ради этого я на многое пойду.
Я приподнялся и стал рассматривать спящую Майю. После того как я насытился и получил все возможные удовольствия, я спокойно обработал ей рану и позволил заснуть. Она спала уже больше часа, и весь этот час я благодарил Бога, что она так и не поняла, что я укусил её и сам, и одновременно с этим испытывал чувство стыда за то, что вонзил в неё зубы. Надо в следующий раз контролировать себя! Хотя о каком контроле может быть речь? Это невозможно контролировать. Один только секс приносит невыразимое наслаждение, а уж про кровь и говорить нечего. Хотя, этому есть объяснение — когда человек испытывает блаженство, его организм начинает вырабатывать эндорфин и серотонин, поэтому, наверное, и получается такой волшебный вкус.
Наклонившись ближе к шее Майи, я с наслаждением потянул носом воздух, вдыхая запах от свежей раны. Даже то, что сейчас к нему примешивался запах йода и пластыря ни сколько не портил его. Прижавшись губами к её шее пониже укуса, я закрыл глаза, и с удовольствием почувствовал, как у меня под губами бьется жилка с самой вкусной кровью. Следующего раза я точно не буду ждать десять дней! «А вдруг Майя больше не разрешит мне пить её кровь?» — от этой мысли внутри всё неприятно похолодело. Ведь её укусили, поэтому она и разрешила это сделать…
Стоп! О чём я вообще думаю? Майю укусил вампир! Вампир! Надо думать об этом, а не о том, как бы в следующий раз ещё напиться её крови.
Я лёг на бок и, прижав к себе Майю, стал размышлять. Итак, что это было? Случайность или её действительно хотели убить? Или просто напугать? Или это было предупреждение мне?
Врятли это случайность, но даже если допустить и такое — этот вампир вернётся за Майей, в этом я не сомневаюсь. Я бы и сам вернулся, будь я на его месте. У неё редкая группа крови, и от такого удовольствия не откажется ни один вампир. Значит, теперь надо не спускать глаз с Майи.
А если шли именно за ней, то кому это выгодно? Конечно, первым на ум приходит Евсей. Теперь он использует любую возможность насолить мне за то что, я вывел его на чистую воду. Но, если хорошо подумать, то ему как раз на руку, не убивать Майю, а наоборот, сделать так чтобы о моей связи с ней все узнали. Ведь разразиться скандал, а когда отец поймёт, что я не собираюсь её бросать, он может лишить меня будущего титула Лорда. Он будет вынужден это сделать, потому что Лорд клана вампиров, который живёт с человеком — это нонсенс. Да и другие вампиры могут захотеть попробовать это, и такого вампира уже не изгонишь из клана, потому что Лорд сам так делает. Так что Евсею наоборот выгоднее оставить Майю в живых, чем убивать. И он это должен понимать.
А если это было предупреждение мне, то от кого? От отца? Хм, наврятли. Я здесь только восьмой день, и он ничего сейчас предпринимать не будет, надеясь, что я сам перебешусь и, потеряв интерес к Майе, вернусь домой. Если бы я был здесь восьмой месяц, вот тогда он мог бы таким образом предупредить меня. Значит, это точно не он. Но кто же тогда? Ведь больше никто не знает о том, где я сейчас.
Когда в семь утра зазвонил будильник, и Майя проснулась, я так и не смог разобраться, кого же мне необходимо опасаться, и с какой стороны ждать нападения.
Она села на край кровати и потянулась, а потом охнула и прижала руку к шее.
— Сильно болит? — с тревогой спросил я, испытывая угрызения совести, за то, что и сам вчера укусил её.
— Терпимо, — она поморщилась. — Знаешь, вопрос с твоим питанием надо как-то решать, но сразу предупреждаю — кусать я себя больше не позволю, поэтому думай, каким способом следующий раз ты получишь мою кровь. И способ этот должен быть не таким болезненным.
— Значит, ты разрешишь мне пить твою кровь и дальше? — я испытал радость и облегчение.
— Конечно, теперь ты моя личная пиявка, — она наклонилась ко мне и поцеловала в губы. — И потом, от этого все выигрывают! Тебе не надо тянуть в рот всякую дрянь. Я не буду дёргаться из-за того, что не знаю, из кого ты пил кровь теми губами, которыми ты меня целуешь, и это спасёт не одну жизнь, — она скорчила смешную гримасу. — Но, ты должен решить, как это делать без укусов! — и поднялась с кровати.
— Ты куда это собралась? — удивлённо спросил я, хватая её за руку. — Тебе надо лежать сегодня.
— Гера, мне надо на работу.
— Позвони и скажи, что ты заболела.
— Послушай, я только месяц работаю на этой фирме, и даже если бы у меня была температура под сорок, я бы всё равно пошла на работу. Ты не представляешь, как работодатели терпеть не могут болезненных сотрудников. Да и потом, чтобы болеть, надо получить справку. А что я скажу на приёме у врача? «Доктор! Меня тут давеча один вампир покусал, а потом второй полночи занимался со мной сексом и пил литрами мою кровь. Вы не могли бы мне справочку выписать, чтобы я не ходила на работу?» — последнюю фразу она произнесла таким смешным тоном, а потом ещё и закатила глаза, что я не выдержал и начал смеяться.
— Неправда! Я не пил твою кровь литрами! — сквозь смех ответил я. — Хотя выпил не меньше трёхсот пятидесяти миллилитров.
— Обжора!
— Прости, — уже серьёзно сказал я. — Как ты себя чувствуешь? Слабости и головокружения не ощущаешь?
— Вроде нет. Не волнуйся, буду чаще пить чай на работе и плотно пообедаю. А теперь отпусти мою руку.
— Майя ты, что ничего не понимаешь? — хмуро спросил я. — На тебя напал вампир, и я не пущу тебя, ни на какую работу. Твоей жизни сейчас угрожает опасность!
