Через бурные волны (ЛП) - Лейн Вал И.

Глубоко вздохнув, я немного прошелся, обдумывая цифры, впитывая их пугающую фамильярность, в то время как ее голос звенел в моих мыслях, как колокольчик.

— Я люблю тебя 18 раз по 66, с Севера на Запад.

Серена.

— Это координаты, — наконец сказал я, все еще стоя спиной к растерянным Катрине и Ною.

Катрина пробралась по каменистой, заросшей лозами земле и встала рядом со мной. Она не сводила с меня глаз. Когда я, наконец, поднял взгляд, эти глаза прожигали меня из-под напряженного лба, отчаянно требуя объяснений, выходящих за рамки двух простых слов.

— Должно быть, Бастиан оставил их как подсказку о том, куда он отправился. Подсказку, которую поймет только пират.

— Подожди, — Ной встал рядом со мной. — Ты же не хочешь сказать, что это означает, что мы должны искать его где-то в другом месте после того, как проделали весь этот путь?

Я приподнял бровь.

— Не я указываю путь, приятель. Я просто следую ему. — Я отказался от своих собственных слов. Потому что у меня был шанс выбрать путь, по которому я хотел идти.…вернемся к Серене… Я не знал, насколько хорошо смогу удержаться на нынешнем месте. Но я бы попробовал. Потому что мы были нужны Майло. Я был нужен Катрине.

— Значит, мы плывем дальше? — настаивала Катрина. — Куда именно ведут нас эти координаты?

Я посмотрел вниз и, наконец, заметил спрессованный камень, на котором мы стояли. Плющ обвивался вокруг него, как змеи, извивающиеся в замшелых трещинах. Я подтолкнул Катрину локтем, прося ее отойти в сторону, открывая остатки замысловатой резьбы в виде компаса с мозаичными плитками из ракушек и металлического камня.

— Отсюда… — пробормотал я. — О, забудьте об этом…Кто-нибудь, откройте карту в своем телефоне.

Ной протянул мне свой мобильный, и у меня под рукой засветился цифровой дисплей мира. То, над чем мы когда-то так усердно трудились, чтобы запомнить, наметить и отследить, теперь было доступно одним нажатием кнопки. Это были уже не рисунки, а настоящие фотографии, как будто мы были жаворонками, летающими над головой и обозревающими весь мир с высоты птичьего полета. В некотором смысле, это меня опечалило. Что еще оставалось исследовать?

Я изучил карту, определяя, где мы находимся, и проследил за координатами так, как они указывали.

— Интересно, — проворчал я себе под нос.

— Что? Что это? — Катрина практически перегнулась через мое плечо, чтобы увидеть то же, что и я.

— Хорошая новость в том, что до места, вероятно, останется всего неделя, если море будет на нашей стороне, и погода останется хорошей.

— А плохие новости? — настаивала Катрина.

— В Карибском море с запада на восток погода никогда не бывает хорошей. Бурные воды и встречный ветер на протяжении всего пути.

— А что находится к востоку отсюда? Тогда куда мы направляемся дальше? — спросил Ной. Было почти забавно рассказывать им обо всем этом. Я посмотрел на них обоих, прежде чем ответить, что еще немного усилило напряжение.

— Небольшая цель в Сан-Хуане, Пуэрто-Рико.

12. Возвращение альбатроса

Катрина

— Это здание буквально окружено сувенирными магазинами и барами, — возразил Ной, уставившись на телефон, который Беллами вернул ему в руку.

— И что? — Беллами бросил на Ноя быстрый взгляд, нахмурив брови и, казалось, вот-вот закатит глаза. — После всего, что ты увидел, ты все еще думаешь, что за всем этим может скрываться нечто большее, чем то, что ты осознаешь на поверхности?

— Вполне справедливо, — Ной прищелкнул языком и отвел взгляд. Я не винила его за его ожесточенное отношение ко всему этому. Меня захлестнула волна разочарования. Мы проделали весь этот путь напрасно. И теперь нам предстояло отправляться в путь снова. С моей мамой на борту, а время на исходе.

— У нас хватит топлива на это? — спросила я, пытаясь скрыть беспокойство в голосе.

— Нам должно хватить того, что осталось в баке, и того, что мы взяли с собой из запаса. — Беллами почесал в затылке, щурясь, когда луч золотого солнца пробился сквозь кроны деревьев и упал ему на лицо.

— Если только мы сможем дозаправиться в Пуэрто-Рико на обратный путь, — произнес Ной, пиная крошащийся камень.

— Хорошо, — вздохнул Беллами. — Но давай сначала побеспокоимся о том, как добраться туда.

Мы все повернулись, чтобы вернуться к шлюпке и сесть в нашу яхту, и над нами троими воцарилась тишина, нарушаемая только шелестом сочных листьев и хрустом песка под ботинками.

Внезапное осознание обрушилось на меня и осело где-то в животе, опускаясь, как груз «Титаника» на морское дно. Несмотря на спертый воздух и пот, выступивший у меня на лбу от сильной жары, мне вдруг стало холодно.

— У нас есть еще неделя? — Мой голос дрогнул, когда я подавила эту мысль.

— Что ты имеешь в виду? — Беллами взглянул на меня, на его лице было ясно написано замешательство. — Конечно, у нас есть еще неделя. Крайнего срока точно нет.

— Я имею в виду, что когда мы путешествовали в прошлое, мы были там несколько дней, но когда мы вернулись сюда, прошло всего несколько часов. Это значит, что недели здесь могут означать…

— Годы там. — Беллами закончил за меня фразу, мрачная тень упала на его лицо, когда он замедлил шаги. — Ты не ошибаешься.

Я боролась с безнадежностью, нахлынувшей на меня, как прилив. Что, если прошло слишком много времени, и мы опоздали? Я не была уверена, что все это действительно так работает, но мне определенно не хотелось рисковать и выяснять это.

— Значит, время сейчас ни на чьей стороне, не так ли? — проворчал Беллами, помогая мне забраться в лодку.

Короткая поездка от скалистого берега до нашей пришвартованной яхты прошла в тишине, пока мы все сидели, впитывая в себя ужасную реальность того, что мы только что обсудили. Я почувствовала, как из глаз вот-вот потекут слезы, я мечтала о возможности поговорить с Майло еще раз. Еще одно слово. Еще одно прикосновение. Еще один поцелуй.

Мысли продолжали закрадываться, и страх не вернуть его омрачал мой дух. Я моргнула, и слеза скатилась вниз, шлепнувшись в морскую воду внизу, и я внезапно вспомнила о своих уникальных способностях. Мне пришло в голову, что, возможно, они могли бы дать нам именно то, в чем мы нуждались… в буквальном смысле. Я решила проверить это.

Со свежими слезами на глазах я призвала воду рядом с маленькой лодкой, и мы направились к яхте. Я нарисовала в своем воображении картину, четкую, как изображение на холсте, как вода бурлит и несется под нами, подталкивая нас вперед с силой, устойчивой, как плот, и стремительной, как реактивный поток. Ной и Беллами были отброшены назад одной лишь силой. Даже двигатель лодки меркнул по сравнению с силой удара воды. Мы подплыли вплотную к нашей яхте, и я ослабила хватку на воде. Я наблюдала, как бурлящее течение рассеивается, возвращаясь в спокойные воды, из которых оно исходило.

— Если ты сможешь так управлять большим кораблем, девочка, то мы сможем сократить наше время вдвое. — Беллами положил руку на колено и повернулся, чтобы посмотреть на меня.

— У меня должно получиться, — произнесла я. — Думаю, я достаточно сильна.

У меня все лучше получалось управлять волнами с помощью одной-единственной слезы, иногда даже просто ощущения от нее. Но я часто гадала, действительно ли я была единственной сиреной, не считая Корделии, которая когда-либо осознавала эту силу. Наверное, так и должно было быть… если русалки действительно не плачут. Я задумывалась, смогла бы мама получить доступ к этой способности, если бы у нее было достаточно времени, чтобы узнать об этом. И тут я вздрогнула. Я не могла представить, что мы должны были делать с ней до конца этого путешествия.

Когда мы поднимались обратно на борт, я пыталась придумать, что ей сказать, и гадала, какие крупицы информации МакКензи уже выболтала, если мама к этому времени проснулась.

Я взяла Беллами за руку, когда он помог мне подняться по трапу, осознав, насколько искусной я стала в море. Стоять в плавучей лодке было так же естественно, как идти по твердому полу. Я помогла Ною поднять шлюпку, закрепив ее до следующего раза, когда она нам понадобится. Затем я напряглась, услышав голос МакКензи и легкие, торопливые шаги, приближающиеся к нам.