Цепи и крылья (СИ) - Стальная Вероника

— Отлично, тогда я приведу себя в порядок и отправляюсь с тобой.

Решение далось нелегко, но если я смогла пережить смерть Иршада в пыточной, то и казнь перетерплю. Да, неприятно, отвратительно, мерзко, но, когда передо мной встал выбор, я поняла, что не смогу отсидеться в комнате, покорно сложив руки.

— Карающий ясно выразился, велев не допускать тебя к казни, — Сид покачал головой.

— Он сказал это лишь из-за того, что я был против. Но ситуация поменялась. К тому же, статус обязывает меня посещать подобные мероприятия, и, если не появлюсь там — прослыву трусом. Наследнику плевать в каком состоянии я нахожусь, он не упустит возможность распустить грязные слухи.

— Ты считаешь, что Карающий принял решение только исходя из твоего мнения? — Парень хмыкнул, — Насчет остального ты прав, конечно, но…

— Я возьму на себя всю ответственность, Сид.

— За кого ты меня принимаешь? — Страж раздраженно скинул с головы капюшон, развязал ленты на затылке, и вскоре я получила возможность видеть его недовольное лицо, — Я не отговаривал тебя, просто подумал, что и сам мог погорячиться, когда сказал, что это будет хорошим уроком…

Неужели решил, что в пыточной перегнул палку? Долго же в нем совесть дремала, а как проснулась, было уже поздно. Я не сахарная.

— От меня ни на шаг, — сдался парень.

Глава 4

— Осужденных разденут и проведут пешком по главной дороге, — поспешно инструктировал Сид, — Дисмаль, первый жрец и советники прибудут на главную площадь другим путем, они объявят приговор от лица императора, после чего он будет приведен в исполнение.

— Как официально ты умеешь говорить, — я решила поддеть парня, но он сделал вид, что не заметил.

— Мы займем место среди тех, кто не принимает непосредственного участия в процессе. Приближенные к трону будут располагаться на зрительских местах, и ты имеешь право быть в их числе. Там безопасно, но постарайся лишний раз не привлекать к себе внимание Дисмаля. Остальные не лучше, но тебе все равно придется с ними познакомиться. На вопросы отвечай односложно, старайся вообще меньше говорить, веди себя спокойно, когда все начнется, не отводи взгляд. Что бы ни произошло, понял?

— Мне не пять лет. — Отчеканила, приглаживая непослушную челку.

Попытки привести себя в нормальный вид за пятнадцать минут отведенного времени почти увенчались успехом, если не считать того, что я с дуру сунула голову под струю ледяной воды, когда с остервенением отмывалась от крови. Теперь волосы торчали во все стороны и кучерявились, как шерсть молодого барашка. Зато метод помог выбросить из головы ненужные мысли, и когда Сид встретил меня у лестницы рядом с покоями, я выглядела так, будто собиралась с ним на утреннюю прогулку, не больше.

— Ты на лошадях ездить умеешь? — Вдруг спросил страж.

— Умею, а что? — Подозрительно ответила я, подумав, что парень решил провести сложную параллель между поведением на казни и способностью держаться в седле. Он частенько говорил об одном, а в итоге приходил совершенно к другому, и это его свойство подбираться к морали сквозь непролазные тернии псевдофилософских дум иногда настораживало.

— Паланкина у меня нет, рабов, которые будут нести его на своих плечах — тоже, да и движение в городе частично перекрыто. Тут не далеко, но быстрее будет добраться на лошади.

Я поджала губы и отвернулась. Шутник. Что это за намеки такие? На глаза тут же попалась парочка слуг, решивших осчастливить меня поклонами. Стоило выбраться из покоев, как тут же стала объектом всеобщего внимания. После похищения моя популярность среди обитателей дворца значительно возросла, и теперь каждый встречный считал своим долгом если не поприветствовать, то хотя бы поглазеть издалека.

Дурная слава… Мы с Сидом направились к конюшням, и шагая по каменным дорожкам через сад с неприхотливыми деревьями я то и дело замечала, как люди, степенно прогуливающиеся по улице господа, провожают нас липкими взглядами. И если раньше я получала внимание пренебрежительное, то сейчас оно стало острым и расчётливым, как стрела, нацеленная в сердце.

— Привыкай, — вздохнул Сид, — Карающий пытался замять подробности случившегося, но предотвратить слухи невозможно. Даже те, кто не знал о решении императора, поняли, что ты не простой везунчик, прорвавшийся к верхам. Но это уже не важно, прятать тебя вечно мы все равно не собирались.

Уныло кивнула. Кайрин специально сводил к минимуму моё общение с окружающими, чтобы дать время на адаптацию, но вот оно вышло, а уверенности в себе у меня так и не прибавилось.

На входе в конюшни нас встретил пожилой мужчина с осунувшимся, но добродушным лицом. Сид прервал его попытки к расшаркиванию небрежным жестом и быстро познакомил нас.

— Фархад — главный конюх, служит здесь без малого пятьдесят лет. А это Бесман — ученик Карающего, но ты уже понял.

Я удостоилась быстрого похлопывания по плечу от стража и расценила столь дружеский жест на людях как признак доверия к новому знакомому.

— Очень приятно, юноша, — улыбнулся мужчина, — ожидал встретить вас раньше, но потом услышал, что вам не до этого. Полагаю, сегодня выдался не лучший повод для верховой прогулки.

Я неопределенно пожала плечами.

— Твоя правда, — ответил Сид, — и все же подбери для него лошадь.

— Как прикажете.

— Бес, мне нужно отправить сокола Карающему, Фархад пока проводит тебя.

— Хорошо.

Кругом сновали люди, неподалёку стоял пост охраны, так что без присмотра я остаться не должна. Пора было отвыкать от постоянного сопровождения на территории дворца, мы оба это понимали, но Сид все равно не удержался от того, чтобы шепнуть мне на ухо: “Я быстро”

Конюх поманил меня за собой, на ходу сообщая долговязому мальчишке, занимавшемуся чисткой лошади в одном из стойл, что тому стоит поторопиться. Я невольно засмотрелась на кобылу, по лоснящейся шкуре которой паренек прохаживался большой круглой щеткой, и восхищенно присвистнула.

— Нравится? — Спросил мужчина, — Думал вам более по душе чистокровные барханники, а это всего лишь полукровка. Отсутствие выносливости у таких компенсируется спокойным нравом, но молодые редко ценят это качество. Приведу вам Мираж, она тоже очень смирная, не примите за дерзость, но тот жеребец, которого Карающий просил объездить для вас — настоящий демон, даром носит имя затишья на море.

В конюшнях было на удивление уютно, пахло сеном и свежесрубленным деревом, ясно свидетельствуя о том, что помещение тщательно убирают. Негромкое ржание лошадей и гомон слуг настроили меня на умиротворенный лад.

— Она великолепна, — ответила, следя как паренек выводит кобылу из стойла. Та будто сошла с картины “Купание красного коня” и отличалась редкой рыжей мастью. Вернее, рыжий — слишком скромное определение для столь насыщенного медного оттенка, будто обагренного светом заходящего солнца, — впервые вижу такую красавицу. Подождите, учитель просил объездить кого-то для меня?

Последние слова конюха удивили. Кайрин что, серьёзно это сделал? Только почему я узнаю обо всем последней?

— Так точно, Бесман джан. Но не в вашем состоянии ездить на нем, уж простите.

Мужчина прокашлялся, явно думая, что мог ненароком задеть мою гордость подобными высказываниями, но есть ли смысл обижаться на правду? Я не создавала впечатление уверенного наездника, да сама не надеялась, что после долгого отсутствия практики смогу справиться со строптивцем. Но посмотреть ведь никто не запрещает?

Я с надеждой уставилась на конюха, и он, поняв, что вспыхнувший интерес уже не загасить, хитро подмигнул.

— Пойдемте на улицу, к загону.

Мы вышли из конюшни, рядом с которой располагалась широкая площадка, огороженная высоким забором, и я воодушевленно припала к его перекладине.

— Любуйтесь, его зовут Штиль.

Мужчина ткнул узловатым пальцем в центр, где мускулистый парень под два метра ростом безуспешно пытался оседлать здоровенного вороного. Конь храпел, взбрыкивал и подчиняться наезднику категорически не желал. Он был точной копией лошадей, на которых ездили ребята из отряда, а если учесть, что они предпочитали как раз-таки барханников, я… представить не могла, о чем думал Карающий! Они же правда бешеные, устрашающие, и насколько я помню, плотоядные! А этот, судя по поведению, был ещё довольно молодым и игривым. Он периодически нацеливался на руку парня, желая цапнуть, и, если бы не проворность укротителя, отхватил бы её по локоть.