Страж и королева (СИ) - Алая Татьяна

— Я уже понял.

У меня было странное, мерзкое ощущение, что убив ее, совершил бы ошибку. И не желая тут больше задерживаться, я развернулся, чтобы уйти, как вдруг ощутил ее руку на предплечии.

— Подожди, — прошептала та, протягивая мне какой-то мешочек.

Я обернулся, вдруг удивившись, что знахарка не боится до меня дотрагиваться.

— Это поможет тебе залечить раны, — сказала она, держа тот в руке.

— Зачем? — спросил я удивленно, — меня лечит дар.

— Поможет, — тихо повторила она. — Не тебе, так другим.

— Спасибо, — ответил, забирая подарок, лишь не желая обидеть после того, как чуть не убил. Быстро спрятав мешочек в баул, я сразу молча вышел.

Стоя у ее домика, я посмотрел на небо, видя восходящие уже два светила. Решение, что должен сделать пришло неожиданно, и я уверенно пошел обратно. Дорога в деревню показалась еще быстрее, когда внутри горели непонятные мне гнев и злость. Ноги сами несли в ту харчевню. Войдя не церемонясь, я резко распахнул дверь и прямо с порога громко, чтобы каждый из сидящих там услышал мои слова, произнес:

— Я, Страж Арай, заявляю, что женщина-отшельница не ведьма. И потому никто не смеет тронуть ее! Это мой вердикт! Иначе я буду защищать ее от вас!

Посмотрев на ошарашенно-испуганные лица людей, я понял, что предпочту заночевать в лесу. Там было привычнее и уютнее, чем здесь. И мне о многом надо было подумать после того, что произошло сегодня….

Глава 9

Глава 9

Мне не спалось, несмотря на усталость от всех пережитых событий. Я долго лежал, заложив руки под голову и невидящим взглядом тупо смотря в звездное небо, вспоминал о том, как прошел мой первый день служения. Все случилось совершенно не так, чем представлялось все эти годы.

«Я ведь думал, что люди как дети: беззащитные и счастливые. Просто страдают от злых чар, но в остальном у них нет причин грустить. Но нет. Все сложнее и запутаннее… »

Нельзя сказать, чтобы я разочаровался в людях, но понял, что те живут тяжелее, чем мы. Даже здешняя природа словно сопротивлялось им во всем. Тогда становилось понятным, почему они неприветливы и враждебны к окружающему их миру.

«Как в таком холоде зреют урожаи⁈ И как же безрадостны пасмурные и хмурые дни, когда постоянно моросит дождь и не хочется даже на улицу выходить?»

Мне сразу вспомнилась почти всегда солнечная погода в земле стражей, когда лишь несколько дней в году солнце вообще не показывалось из-за туч…. А в остальные дни светило и грело, не обжигая. А зеленые леса, и чистые реки, озера….

Я вздохнул с легкой тоской, вспоминая родину и потому закрыл глаза, мечтая увидеть ту хотя бы так….

Но сон все же сморил меня прямо перед рассветом, дав телу передышку и отдых.

И вот, после бессонной ночи, я решил, что буду больше рассчитывать на себя и свой дар, чем на людей. Придя в ту деревню, я был наивным доверчивым парнем, а на следующий день проснулся осторожным недоверчивым стражем. И именно это теперь казалось мне главным уроком, о котором говорил отец и Соргос. Просто мы не поняли этого в тот момент. Быть отрешеннее в служении и снисходительнее к людям, ведь они не стражи, а значит слабее и наивнее…. И потому не могут видеть то, что я. Хотя обо всех своих способностях мне тоже еще только предстояло узнать. Пока я ощущал себя как детеныш землекопа, который рождается слепым. Маленькое животное вообще не любит свет и всю жизнь проводит, роя ходы под землей.

Проснувшись все равно достаточно рано, я быстро перекусил и собрался.

Дорога сегодня оказалась более приятной, чем вчера. Или я уже немного привык? Но дождь перестал, и я бодро шагал все дальше вперед по тропинке через лес, который еще золотился последними листьями, напоминая о доме. Ближе к вечеру я вышел на поляну, где показалась другая деревня. Теперь я уже знал, чего ожидать и заранее нащупав свой дар внутри, прошел через ворота. Опять та же дымка, но того оглушающего шока больше не было. Я радостно выдохнул и огляделся. Сразу появилось ощущение дежавю. Такая же одна улица, такие же покосившиеся темные домики, и в торце постоялый двор. Саркастически вздохнув, не раздумывая, направился сразу туда, лишь присматриваясь больше по сторонам, чем на дорогу.

Вдруг на меня налетел приятный парень в простой одежде примерно моего возраста. Рубаха явно была старая, много раз стиранная, а кожаный жилет мехом внутрь очень потертый и словно с чужого плеча.

— Простите, господин страж! Извините, господин страж! Я такой неловкий! — благоговейно выдохнул тот, смущенно улыбнувшись, и низко кланяясь в извинении.

— Все нормально! Просто будь осторожнее, — ухмыльнулся я и пошел дальше.

Но сделав несколько шагов, вдруг понял, что было в этом парне что-то странное, а я даже толком не рассмотрел его. Захотелось взглянуть еще раз, но обернувшись, не смог найти.

«Наверно завернул за угол. Не гоняться же мне за ним лишь посмотреть повнимательнее⁈ И как это вообще будет выглядеть⁈»

В харчевне были все те же запахи, такое же тусклое освещение и бедно одетые люди, стремящиеся поесть и отвлечься от своей жизни в этот поздний час. Даже хозяин был словно единокровный брат похож на того, что обслуживал меня в прошлой деревушке. Толстяк стоял чуть в сторонке, зорко следя за девицами, а при виде меня, тут же подскочил и подобострастно сказал:

— Добро пожаловать, господин страж! Что желаете, господин страж?

— Мясное рагу, хлеб и воду, — сказал я привычно, решив побаловать себя после целого дня в пути.

Тот неожиданно при своей комплекции прытко подбежал к самому чистому столу, полотенчиком смахнул быстро невидимые крошки и предложил мне сесть. А затем столь же незаметно, как его двойник в предыдущей деревушке, быстро и незаметно удалился, перед этим спросив:

— Если господину стражу угодно, то вам подготовят самую лучшую комнату?

— Спасибо, — кивнул я, — угодно.

— Конечно! Конечно! Сию же минуту! — заулыбался тот и был таков.

Очень быстро к моему столу подошла с едой не первой свежести девица, с выбивающимися из-под чепчика грязными светлыми волосами, молча поставила еду и ушла к остальным посетителям.

Я даже не стал прислушиваться к разговорам, уже зная и ожидая, что шепчутся обо мне. Какой я страшный и не надо ко мне прикасаться. Сейчас это устраивало больше, чем излишнее внимание. Схожесть угнетала, и я уже принялся за еду, как дар уколол нехорошим ощущением. Я замер, не понимая, даже не донеся ложку до рта. Странное покалывание по всему тело сразу заставило насторожиться, что о рагу сразу забылось.

«Что происходит⁈» — не понимал я, исподлобья смотря на остальных посетителей значительно пристальнее.

Неожиданно взгляд наткнулся на давешнего парня, с которым столкнулся совсем недавно. Только выражение его лица было совершенно другим. Злое, даже хищное, когда тот смотрел на меня. И затем вновь отвернулся к сидящему рядом человеку и что-то стал тому говорить. Ощущение опасности накрыло, и я не задумываясь, схватился за меч, пока оставшись сидеть. В харчевне повисла напряженная тишина, и только сейчас я осознал, что все с самого первого мгновения наблюдали за мной. Словно кто-то дал знак, и все одновременно замолчали, не отрывая от меня недружелюбные взгляды. Вдруг тот парень встал и стал приближаться с жутким выражением лица. Я тут же понял, что именно мне показалось странным еще тогда, на улице.

«Тело молодое, а глаза как у старика…»

Но мне некогда было думать об этом. Все посетители тоже встали и словно зомби, с совершенно каменными лицами, стали идти ко мне.

— Что вам надо⁈ — спросил я сухо, теперь вставая и услышав скрип лавки, отодвигаемой ногой.

Парень усмехнулся.

— Твоя жизнь. Ты мне категорически не нравишься.

— Почему? — удивился я, вытащив меч и вставая в стойку.

— Потому что ты зло, — ответил тот, остановившись дальше, чем я мог достать его, а столы не давали возможности свободно двигаться.

— ЧТО⁈ — выдохнул я оторопело, растерявшись.