Лайла. Сквозь галактику за счастьем (СИ) - Макушева Магда

— Потому что вы не лея. Тир чует что-то, а что, я пока не знаю. И это не мое дело, — пожал тирианец плечами и больше ничего не пояснил и никаких иных вопросов не задал.

В другой вечер у нас состоялся еще один занимательный и наводящий на размышления диалог.

— Мне кажется, что в вас есть какая-то странность. Во внешности.

— Не считаете меня привлекательной, господин Кори?

Кажется, мне удалось даже смутить тирианца. Я считала и это наблюдение, и наши более продолжительные диалоги своим личным прогрессом и искренне радовалась подобным маленьким позитивным переменам.

Дайлен вообще был крайне скуп не только на эмоции, но и на слова.

Но даже так его компания меня... не раздражала, а соседство не беспокоило.

— Забудьте, — поспешно отмахнулся от меня мужчина.

— Почему вы так считаете? — заинтересовалась я.

— Не я, а мой тир, — признался мой собеседник.

— И какой, по его мнению, мне следует быть?

— Иной. Возможно... с другим цветом волос или глаз. Считаете, что у нас с симбиотом проблемы с разумом?

— Передайте вашему тиру, что он может быть прав, — сообщила я. — То, что вы сейчас видите — лишь вынужденная мера. Но так будет не всегда. И с вами... я не играю и не пытаюсь казаться кем-то иным. Скажем так, оболочка искусственная, а наполнение настоящее.

— Я... мы учтем... — с некоторым удивлением и недоверием проговорил мужчина и вскоре меня покинул.

А я осталась переваривать то, что мою маскировку, кажется, обнаружили.

Как-то... почувствовали, хотя док Леви и Иса обещали, что никто без медицинского обследования не поймет, что мой внешний вид — лишь временная трансформация.

К счастью, дальнейших вопросов от тирианца на эту тему не последовало. И я точно знала: о своем открытии он будет молчать.

***

Дед на мои концерты для господина Кори смотрел сквозь пальцы.

— Может и вынырнет из тьмы и горя. Хуже ты ему все равно не сделаешь, Лайла, — прокомментировал Трей мою теорию про то, что пение помогает залечить душевные раны.

Господину Лиеру я тоже пела. Старалась подобрать что-то светлое и радостное и всегда испытывала на сердце тепло, видя, как дед мечтательно улыбается, слушая меня и думая о чем-то своем.

Трей в целом был бодр и активен, а еще очень поддерживал меня как в хозяйственных делах, так и морально, не давая раскиснуть или опустить руки.

Жить с ним в одном доме было максимально комфортно и спокойно.

Мы как-то быстро нашли общий язык и воспринимали друг друга действительно по-родственному. Не знаю, общая кровь ли тому виной, энергии или что-то еще, но за эти дни Трей Лиер стал мне по-настоящему дорог, важен и нужен.

А я была нужна ему.

Мы выработали свои маленькие ритуалы: утром завтракали и делились планами, вечером за ужином обсуждали итоги дня. Часто в перерывах между делами, в которых дед мне активно помогал, сидели в гостиной, читали что-то или устраивали небольшой концерт.

И не скучали, потому что занимали все свое время чем-то полезным, или просто подолгу разговаривали обо всем на свете.

Мы словно навёрстывали упущенные годы, осознавая, но не произнося вслух, что Трей не останется со мной надолго.

Деду я доверилась сразу и безоговорочно. Как и он мне. В какой-то степени наши отношения напоминали мне те, что были у меня с бабулей Наной: теплые, близкие и наполненные искренней заботой друг о друге.

***

К сожалению, наша тихая, изолированная и размеренная жизнь на Воксе была с самого первого дня омрачена сообщением от Нивера Шора о том, что Грегора оставили томиться в управлении безопасности, а за мной на парящий остров прилетали местные ниганы.

Не знаю точно, какую ложь для безопасников Шоры придумали, но нежданные гости улетели ни с чем, пообещав вернуться.

Как пояснил мне старший Шор, пока шансы Грегора на безболезненное решение вопроса невысоки. Служащие управления хотят допросить меня, чтобы подтвердить сказанное неей Энрикой. Но ее слова в любом случае более весомы, чем мои, потому что она нея.

Как выяснилось, блондинка зачем-то упомянула про челнок и взрывную волну, и сама не поняла, как выложила все про свечение, которое увидела возле тела Грегора перед тем, как окончательно лишиться чувств. Безопсники проверили системы челнока и подтвердили, что воздействие силы тира действительно было.

И вот в чем главная загвоздка ситуации: будь Энрика с Грегором одни, его бы оправдали с какими-то штрафами, так как он спасал жизнь неи. Но во время выплеска его силы присутствовала еще и я, лея, чужая Тирии разумная, попавшая сюда по ошибке и неспособная стать гражданкой этой системы. Понимаете?

Чтобы оправдать Грегора, нужно признаться, что я генетическая тирианка, что автоматически делает меня местной женщиной и освобождает Грегора от обвинений.

А я пока не могу этого сделать.

Замкнутый круг.

Трей сказал, что раскрывать мою личность и сущность и делать контрольный удар по Тамри еще рано: у них с Нивером имеется некий козырь, который должен был предъявлен в нужное время.

— И тогда все наладится, детка. Поверь мне.

И я верила. Верила и надеялась на хороший исход.

С Этисом ситуация была примерно такой же. В управлении безопасности Тирии присутствовал некто, кто помог Димиру Тамри подправить информацию в базах, выставив моего мужчину нарушителем своей ссылки. Ход делу пока не давали, оставляя бывшего нигана под арестом.

Там все решалось проще, потому что доказательства подлога баз данных у старшего Шора имелись. Но Нивер и Трей не спешили вытаскивать Этиса из заключения, потому что хотели, чтобы Дайнагиат заодно пересмотрел свое решение по его наказанию в целом.

Если будет доказано, что дайнагон Тамри и его друг семь лет назад оболгали бывшего нигана, это должно случиться одномоментно с предъявлением главному интригану всех прочих обвинений.

Оставалось ждать. Я и ждала.

Еще больше испортил мне настроение неожиданный прилет к нам... Урлы Сорен, бывшей жены Грегора.

Не знаю, чего она хотела добиться, — посмотреть на ту, кого Грегор назвал неяри или еще чего-то, — но улетела эта мерзкая робо-вешалка ни с чем, трусливо поджав хвост.

И все благодаря... Дайлену Кори, который появился во время нашего с ней разговора и буквально выставил ее вон.

Знаете, что меня поразило больше всего?

Тирианец сказал: “Покиньте НАШИ земли”.

— Это ваши земли, Дайлен, — произнесла я, наблюдая, как тирианка спешно садится в свой аэрокар. — А я их только арендую. И то не сама.

— Все может измениться, госпожа Лайла, — произнес мужчина в ответ.

Я развернулась к этому загадочному персонажу, пытаясь по выражению его глаз определить, что он имел в виду.

Заодно наконец-то получила возможность впервые рассмотреть Дайлена так близко и при свете дня.

Ростом тирианец оказался чуть ниже Этиса и имел примерно такое же, как у моего мужчины, телосложение: стройное, даже худощавое и пропорционально сложенное. На его шее и руках были отчетливо заметны бледно-фиолетовые рисунки тирлиний.

Волосы приблизительно такого же шоколадного оттенка, какие носила сейчас и я сама, мужчина собирал в короткий хвост на затылке, открывая острые скулы и аккуратные уши, что делало его чуть раскосые светло-карие глаза еще выразительнее.

У тирианца были впалые щеки, покрытые легкой щетиной, и довольно смуглая кожа. Чем-то он неуловимо напоминал Талиса де Сильву, если бы тот похудел, осунулся и прекратил улыбаться.

В целом внешность Дайлена... располагала к себе.

Только потухшие безжизненные глаза и скорбные морщинки у рта портили всю картину.

— Что вы имеете в виду?

— Мне нравится, как вы заботитесь о моих землях. Я бы хотел, чтобы вы и дальше жили здесь.

— Мне тоже здесь нравится, — призналась я. — Но... хочется иметь то, что станет моим официально.

— Я понимаю, госпожа Лайла, — покорно согласился тирианец.

— Хотела сказать вам спасибо за то, что заступились за меня. И... не стоит принимать близко к сердцу фантазии этой безумной неи о... вас, моих мужчинах, мне и... всем прочем.